В конце 1970-х годов американским политическим лидерам явно не хватало доверия и поддержки избирателей. Экономика страны перманентно страдала от застоя, инфляции и растущих долгов. В свою очередь, внешняя политика приносила одни неудачи и разочарования. Однако к концу 1990-х годов ситуация коренным образом изменилась. Три последних президента – Рейган, Буш и Клинтон – имели такую поддержку населения, о какой президенты 1970-х могли только мечтать. Каковы бы ни были их политические взгляды (и личные недостатки), одно можно сказать точно: эти трое вдохнули в Белый дом новую энергию и сделали его центром национального могущества. В политической обстановке «разделенного правления» республиканец, глава исполнительной власти, был вынужден работать с Конгрессом, где доминировали демократы. И, соответственно, президент-демократ должен был мириться с законодателями-республиканцами. Подобная система в корне меняла базовые установки либерализма «новой сделки», равно как и роль государства в политической и социальной жизни американцев. Политика, проводимая этими президентами, освободила экономику (по крайней мере, на какое-то время) от традиционного страха перед национальным пугалом – призраком беспощадной депрессии, который позже сменился ужасом перед неконтролируемой инфляцией. К концу века два важнейших показателя – вопиющая диспропорция в распределении национального богатства и удельный вес бедных в общем населении страны – начали постепенно снижаться. Бремя преступности также удалось облегчить, и жители крупных городов, таких как Нью-Йорк, наконец-то смогли вздохнуть свободно. Благодаря компьютеризации и продвинутым технологиям управления эффективность производства значительно повысилась, что позволило Соединенным Штатам успешно конкурировать на международном рынке. Сдержанная (порой даже откровенно пассивная) позиция, которой США благоразумно придерживались в период коренной ломки коммунизма, дала замечательные результаты в виде снижения международной напряженности и «пересмотра» глобалистской стратегии. Мы все помним, какая паника охватила мир в связи с наступлением нового тысячелетия, однако связана она была скорее со сменой часов на миллионах компьютеров, чем с перспективой всемирной ядерной катастрофы. Как отметил один политический обозреватель, «все принципиальные противоречия, которые когда-то разделяли правых и левых, – отношение к холодной войне, инфляции, преступности, государству всеобщего благосостояния, – будучи вопросами партийными, внезапно потеряли смысл».

Однако внутренние причины разобщенности сохранились. С политической точки зрения, по мере того как кандидаты все больше тяготели к «золотой середине», переполненный и расплывчатый центр оказался открыт для более сфокусированных призывов – как справа, так и слева. В области внешней политики тоже царила неопределенность. Лидеры государства сами точно не знали, как, где и когда Соединенные Штаты применят (если, конечно, применят вообще) ту немалую власть, которую упорно накапливали на протяжении последних пятидесяти лет. Для такого народа, как американский – традиционно приверженного идее глобальной интервенции и надежной защите национальных интересов, – присутствие демонической сверхдержавы, которая дышит ему в затылок с самого 1945 года, было не то что успокаивающим, но казалось вполне приемлемым при формировании внешней политики. Если рассматривать экономический аспект вопроса, следует сказать, что тот экономический подъем, который наблюдался в Соединенных Штатах в 1990-х, увы, не перешел автоматически в XXI век. Оказалось, что его довольно трудно поддерживать в новом столетии. А консолидация европейских стран и возрождение Азии сулили серьезную борьбу на международных рынках. В социальном плане ситуация в США тоже была далека от идеальной. Белое население по-прежнему находилось в привилегированном положении по сравнению с афроамериканцами, индейцами и латиноамериканцами. Разница в уровне жизни (а сюда мы включаем и доход на душу населения, и жилищные условия, и возможность получать образование и медицинскую помощь, и даже отношение в уголовном судопроизводстве), конечно, сокращалась, но безнадежно низкими темпами. Тенденция к снижению трудовой занятости и участия в профсоюзах, которая наметилась в XXI веке, еще более сужала возможности «цветного» населения для перехода в средний класс. В последнее время аналитики заговорили и об «информационном разрыве», усугубляющем положение национальных меньшинств: в то время как практически в каждой белой семье имеется в наличии компьютер (а часто и не один), малообеспеченные «цветные» семьи не могут позволить себе подобной роскоши и, как следствие, остаются в стороне от компьютерной революции.

Сегодня, в начале XXI века, исконно американские ценности – стремление к влиянию, соблюдение принципов свободы и равенства – не потеряли своей привлекательности для нации. Американцы столь же энергично движутся к этим целям, как и на протяжении всей своей истории. Не всегда они получают желаемые (и предсказуемые) результаты, но в общем и целом можно сказать: американская нация находится в постоянном поиске. Другое дело, что сегодня этот поиск ведет нация, более сложная в экономическом отношении, более неоднозначная в международном плане и более разнообразная в культурном отношении.

Глава 1

The World Almanac and Book of Facts, 1999. Mahwah; New Jersey, 1998. P. 556.

Глава 2

Michel-Guillaume-Jean de Crevecoeur. Letters from an American Farmer 1782. Letter III // The Norton Anthology of American Literature / Eds. Nina Baum et al. New York, 1989. Vol. I. P. 561.

Thomas Paine. Common Sense, 1776. Middlesex, England, 1979. P. 120.

Глава 4

Robert V. Remini. The Jacksonian Era. Arlington Weights; IL, 1989. P. 23–39.

Philip Weeks. «Gradualist». «Separationist» // Farewell, My Nation: The American Indian and United States, 1820–1890. Arlington Weights, IL, 1990. P. 11–33.

Глава 5

William Barney. The Passage of the Republic: An Interdisciplinary History of Nineteenth-Centure America. Lexington, Mass., 1987. P. 48.

David Brion Davis. The Great Republic: A Histore of American People / Ed. Bernard Bailyn et al. Lexington, Mass., 1985. I:288.

William J. Cooper. Liberty and Slavery: Southern Politics to 1860. New York, 1983. P. 14, 30–31, 269.

Albert J. Roberteau. Slave Religion: The Invisible Institution of the South. New York, 1980.

Глава 6

Larzer Ziff. Literary Democracy: The Declaration of Cultural Independence in America. New York, 1981. P. vii.

Joseph J. Ellis. After the Revolution: Profiles of Early American Culture. New York, 1979. P. xi.

George M. Marsden. Religion and American Culture. New York, 1990. P. 50.

Nathan O. Hatch. The Democration of American Christianity. New Haven, 1989. P. 5.

Глава 7

William Wiecek. The Sources of Antislavery Constitutiona alism in America, 1760–1848. Ithaca, 1977. P. 277.

The Life and Writings of Frederick Douglass / Ed. Philip S. Foner. International Publishers; New York, 1975. Vol. 5. P. 524.

Глава 8

David M. Potter. The Impending Crisis, 1848–1861 / Completed and edited by Don E. Fehrenbacher. New York, 1976. P. 479.

James M. McPherson. What They Fought For: 1861–1865. New York, 1995. P. 4–6, 27.

William Gillette. Retreat from Reconstruction, 1869–1879. Baton Rouge, 1979. P. 191.