– Угу, ты, наверное, полагаешь, что, если бы у нее был выбор, она предпочла бы проснуться именно здесь, – фыркнул Джаред.

– Не мог же я позволить ей ночевать в вонючем мотеле за городом! Там не самое безопасное место.

– Но она, похоже, предпочитает мотель, – рассмеялся Джаред.

– Заткнись!

– Эван? Это ты? – послышался с нижней площадки голос мамы.

Должно быть, когда мы пришли, она сидела у себя в кабинете.

– Он притащил сюда Эмму! – выпалил Джаред.

Я был готов убить его. Если бы не присутствие мамы, непременно двинул бы ему как следует.

– Эван, будь добр, спустись ко мне, – произнесла она строгим тоном, и я сразу напрягся.

Джаред посмотрел на меня так, словно хотел сказать: ну что, допрыгался? Чертыхнувшись себе под нос, я обогнул его и отправился разбираться с мамой.

Я проследовал за ней на кухню. Мама едва доставала мне до груди, но обладала удивительной способностью одним взглядом заставить меня почувствовать себя пятилетним шкодливым мальчишкой.

– Присаживайся, – сказала мама и отошла к кухонному прилавку.

Я покорно опустился на табурет, сложил руки на коленях и приготовился к головомойке.

– Почему Эмма здесь? – Мама пристально смотрела мне в глаза, и я понял: единственный способ выкрутиться – рассказать все как на духу.

– Она была в отключке. Мы с Сарой нашли ее в стенном шкафу. Я никак не мог ее там оставить. А Сара не хотела расстраивать Анну. И поэтому я привез ее сюда.

– А что будет завтра, когда Эмма проснется? – задумчиво произнесла мама. Я тяжело сглотнул и пожал плечами. Мама укоризненно покачала головой: – Эван, очень важно, чтобы ты осознавал, во что ввязываешься. Твое сегодняшнее решение повлечет за собой необходимость принимать ряд все более тяжелых решений.

– Не понимаю, о чем ты.

– Конечно, ты не мог не вмешаться, когда обнаружил ее в таком состоянии. А что потом, когда она сядет на самолет до Калифорнии? Ты сможешь отпустить ее, не зная, что с ней будет дальше? Тебе надо все хорошенько обдумать. – (Я едва заметно наклонил голову, взвешивая мамины слова.) – Придется решать. И на сей раз решение остается за тобой.

Внезапно в дверь постучались. Я соскочил с табурета:

– Это, наверное, Сара.

Сара вошла на кухню, таща за собой два чемодана, на локте у нее висела сумка-чехол, на плече – большая холщовая сумка. Я поспешно освободил ее от сумок и положил их на стул у обеденного стола.

– Сара, дорогая моя. – Мама встретила ее теплой улыбкой. – Насколько я понимаю, этот вечер ты проведешь с нами. – Она положила руки Саре на плечи и поцеловала в щеку.

– Надеюсь, вы не против? – Сара сладко улыбнулась маме и сердито покосилась на меня.

– Нет, конечно. Мы всегда рады видеть тебя в своем доме, – заверила ее мама и, повернувшись ко мне, бросила на меня предостерегающий взгляд. – Эван с Джаредом устроят тебя в лучшем виде. – (И словно в подтверждение ее слов, на пороге возник Джаред.) – А теперь, если не возражаешь, я, пожалуй, пойду к себе. Уже поздно.

Мама подошла ко мне, я наклонился поцеловать ее.

– Сейчас речь идет не только о твоей жизни, – шепнула она мне, потрепала Джареда по щеке и вышла.

Не успела за мамой закрыться дверь, как Сара нетерпеливо спросила:

– Где она? Я хочу ее видеть.

– Она наверху, – сообщил я.

Сара вихрем пронеслась мимо, даже не взглянув на Джареда.

Тяжело вздохнув, я поплелся за ней.

– Возьми вещи, – велел я Джареду; очень недовольный, он остался на кухне подбирать багаж. – Сара, а что у нее с ногой? – остановил я Сару на пороге.

Сара задумалась. Похоже, ей хотелось что-то сказать, но она не могла найти нужных слов. В результате она молча покачала головой и открыла дверь. Не стала включать свет, а просто села на край кровати возле распростертого тела подруги. Я стоял и смотрел, как она ласково гладит Эмму по голове, перебирая ее короткие каштановые волосы.

Эмма зашевелилась и повернулась набок. Я оцепенел. Она прищурилась и сказала Саре:

– Привет.

– Привет, – нежно улыбнулась мне Сара. – Как самочувствие?

– Я, кажется, перебрала, – пробормотала я, безрезультатно пытаясь сосредоточиться, что было, естественно, невозможно после такого количества алкоголя.

– Мне тоже так кажется, – кивнула Сара. – Паршивый денек, а?

– Паршивая жизнь, – безрадостно усмехнулась я. Натянула повыше простыни и сделала глубокий вдох. Простыни приятно пахли… чистотой. Я в панике села на кровати. Комната постепенно начинала приобретать более ясные очертания. Я посмотрела на белое покрывало в розовых цветах. – Черт, только не это! – взвизгнула я. – Сара, какого хрена я здесь делаю?

– Эм, расслабься. – Сара попыталась заставить меня снова лечь. – Это только на одну ночь.

– Ой, нет! Нет, нет и нет! – упрямо твердила я. Но тут комната поплыла у меня перед глазами, и я рухнула на подушки. Именно тогда я увидела в дверях его силуэт. – Я не хочу тут быть. Не хочу возвращаться во вчерашний день.

– Знаю, – прошептала Сара, заправляя мне волосы за ухо. – Все будет хорошо. Если я тебе понадоблюсь, я в комнате дальше по коридору.

Я пыталась разлепить налитые свинцом веки, пыталась попробовать уговорить Сару забрать меня отсюда. Но голова так ужасно кружилась, что не было сил даже думать. И я закрыла глаза.

Сара немного задержалась у постели Эммы, чтобы удостовериться, что та действительно уснула. Затем Сара обернулась и обожгла меня сердитым взглядом. Я поспешно отступил в коридор.

Закрыв за собой дверь, Сара с ходу набросилась на меня:

– Я же говорила, что это неудачная идея! – Она устало закрыла лицо руками. – И как я позволила тебе втянуть себя в эту авантюру?! Это сейчас ей меньше всего нужно.

– Меньше всего нужно? Сара, что, черт возьми, с ней приключилось?! Как ты могла позволить ей пить?! – выплюнул я.

– Что? Я знаю, за последние два года ты на меня успел всех собак повесить, но уж за это ты меня точно не вправе винить! И если ты привез ее сюда, чтобы попытаться так или иначе вернуть, тогда я сию же минуту ухожу! Эван, я не позволю тебе запудрить ей мозги, потому что у нее и так в голове полный бардак!

– Прости. Я совсем не то хотел сказать. – Мне с трудом удалось обуздать бушующий в груди гнев. – И я не сделаю ничего такого, что может хоть как-то ранить ее. – (Сара фыркнула, выпуская пар.) – А она говорила с тобой об этом? – тщательно подбирая слова, спросил я. – О самоубийстве Рейчел?

– А разве она вообще хоть о чем-то говорит! – устало вздохнула Сара. – И мы до сих пор не решились посвятить ее во все подробности. Когда я вчера встретила ее в аэропорту, она была… не совсем в форме.

– Значит, ее пьянство для тебя не новость? – Я пристально смотрел в голубые глаза Сары, но она, явно что-то недоговаривая, усиленно отводила взгляд. – Думаешь, у нее с этим делом проблема?

– Проблема с алкоголем? – пожала плечами Сара. – Эван, у нее проблема с тем, как жить дальше. – Она сокрушенно покачала головой и повернулась, чтобы уйти. – Но в любом случае мне не следует обсуждать с тобой подобные вещи.

– А почему нет? – возразил я. – Почему я не могу знать? Неужели я не заслуживаю даже такой малости? Сара, скажи, что с ней произошло!

Сара боязливо оглянулась, в ее печальных глазах застыли слезы.

– Она просто… сломалась. – Голос Сары дрогнул. – И я не знаю, как ей помочь. – Она понуро опустила голову и исчезла в гостевой комнате.

А я остался стоять в коридоре в тщетной попытке переварить услышанное.

Стараясь побороть пронизывающую боль и закипающую в душе злость, я уперся руками в дверь и прошептал: