– Обязательно, – равнодушно бросила я, провожая его глазами.

– Блин, Эмма! – простонала Серена. – Совсем забыла об этом придурке. Что случилось?

– Мы с ним не переспали, – сообщила я.

– Ну… это и ежу понятно. Я имею в виду, прямо в разгар вечеринки. – Она внимательно на меня посмотрела. – А! Ты хочешь сказать… до того?

Я кивнула. Чувство вины засело во мне так прочно, что никак не удавалось избавиться от него до конца. Однако у меня, естественно, сразу отлегло от сердца, когда я узнала, что ничего не было. Хотя, возможно, просто виски начал потихоньку брать свое. Я нашла глазами Мэг, которая танцевала возле бассейна, и ухмыльнулась.

– Смотри, что сейчас будет! – сказала я Серене и, бросив пустой стаканчик на асфальт, вихляющей походкой направилась к Мэг.

Она стояла ко мне спиной, но, когда я подошла совсем близко, повернулась и улыбнулась. Заметив озорной блеск в моих глазах, Мэг открыла от удивления рот, а я уже толкала ее к краю бассейна. Я торжествующе засмеялась, но тут она схватила меня за руку, и мы обе упали в воду.

– Вот теперь мы квиты, – отплевываясь, рассмеялась Мэг.

– Смеется тот, кто смеется последним, – ухмыльнулась я.

Мы привлекли к себе всеобщее внимание. Кто-то смотрел на нас с улыбкой, а кто-то – недовольно. Когда, насквозь промокшие, мы вылезли из бассейна, перед нами возникла разъяренная Пейтон.

– Все, пошли отсюда, – бросила она. – Нас выгоняют.

– Почему? – удивленно хихикнула Мэг. – Потому что мы искупались в бассейне?

Пейтон тяжело вздохнула и ринулась к воротам.

– Похоже, здешнему управляющему наплевать на вечеринки, – с улыбкой объяснила Серена. – Но он не желает лишний раз чистить бассейн, а потому пользоваться бассейном во время вечеринок категорически запрещено.

Толпа расступилась перед нами, нам вслед неслись ехидные шепотки и смешки. Уже в переулке мы услышали объявление: «В бассейн прыгать нельзя! Если кто-нибудь еще туда залезет, вечеринка закончена!»

Мы с Мэг покатились со смеху.

– Ну, вы определенно произвели впечатление, – заметила Серена.

– Как вы могли выкинуть такое?! – напустилась на нас Пейтон. – Вы ведь обещали!

– Мэг обещала, – парировала я. – Не волнуйся, мы не намочим твою машину. У тебя в багажнике найдутся мешки для мусора?

– Конечно, – раздраженно ответила Пейтон. – Нет, поверить не могу, что по вашей вине нас выставили вон!

Когда мы стащили с себя мокрые джинсы и носки, чтобы положить их в пакеты для мусора, Серена радостно объявила:

– Итак, хорошие новости! Эмма не переспала с этим чуваком!

– Что?! – в один голос воскликнули Мэг с Пейтон.

– Он вырубился до того, – потупившись, объяснила я.

– Я удивляюсь. Как ты сама могла этого не знать?! – покачала головой Пейтон и, встретив мой непонимающий взгляд, добавила: – Я хочу сказать, как ты могла не почувствовать, что ничего не было? Ну ты даешь, Эм! Нельзя же быть такой лопоухой!

– Пейтон, – одернула ее Мэг, когда мы сели в машину.

– Я только один раз занималась сексом, – огрызнулась я. – И понятия не имела, что каждый раз должно быть больно.

В ответ они дружно рассмеялись.

– Не… больно, глупышка! – попыталась просветить меня Серена. – Однако невозможно не понять, что кто-то проник в твои, так сказать, внутренние пределы.

– Серена! – У Мэг буквально отвисла челюсть от возмущения. – Это звучит… чудовищно.

– Я поняла. – Мне не хотелось вспоминать свой первый раз, как не хотелось думать о том, что я чуть было не отдалась Геву.

– Ой, Эм! Совсем забыла. Я дала Коулу номер твоего телефона, – сообщила Пейтон, и в машине вдруг стало тихо.

– Пейтон, какого хрена!

Смелое начинание

Когда я слепо шарила под кроватью в поисках второй туфли, мое внимание привлекла фотография, спрятанная под ночным столиком. Я стояла на коленях, не в силах оторвать взгляда от его лица, не решаясь дотронуться до фото.

Я сама когда-то сделала этот снимок. Мы были в лесу за их домом. Я стащила у него камеру и начала фотографировать. Поскольку он привык фотографировать сам, то позировал весьма неохотно. А потом погнался за мной, чтобы отобрать камеру. Он закрыл лицо ладонью, но за растопыренными пальцами я видела его глаза. На фото они казались серыми, полупрозрачными и сияющими, поскольку отражали свет. Он улыбался. Мне вовсе не обязательно было видеть его лицо, чтобы это понять.

Я любила эту фотографию. У меня защемило сердце. Мне вдруг показалось, будто он что-то нашептывает мне на ухо, словно напоминая о том, как сильно я по нему скучаю.

Оставив его тогда в том доме, я заперла на замок все свои чувства. Но сейчас меня захлестнула волна эмоций, с которыми было не справиться. И мне снова стало трудно дышать.

– Эмма, ты готова… – раздался голос Серены и замер.

Судорожно выдохнув, я заставила себя отвернуться от фотографии.

– Да, – хрипло отозвалась я и с трудом встала с колен. – Готова.

Серена внимательно вгляделась в мое лицо, затем перевела взгляд на лежавшую на полу фотографию, но ничего не сказала. Сделав еще один выдох, я сжала кулаки, чтобы унять дрожь.

Засунув наконец ноги в туфли, я вымученно улыбнулась и принялась лихорадочно завязывать шнурки.

– Я готова, – бросила я.

Спасительное действие черной дыры в груди, которая защищала меня все это время, похоже, закончилось. Я потеряла способность отгораживаться от нежелательных эмоций.

Серена моргнула, задумчивое выражение исчезло из ее глаз, а лицо озарила сияющая улыбка.

– Ладно, тогда вперед.

Когда мы приехали в клуб, перед входом уже выстроилась длинная очередь желающих попасть на шоу.

– Привет, Гай, – поздоровалась Серена с остроглазым охранником на входе.

Он, как изваяние, стоял в дверях, под обтягивающей футболкой виднелись рельефные мускулы. Боевая стойка свидетельствовала о том, что мимо него и мышь не проскочит.

– Серена. – Он отступил в сторону, пропуская нас внутрь, и под негодующие возгласы толпы мы поспешно вошли в клуб.

Серена любила приезжать пораньше, чтобы прочувствовать атмосферу суматохи и оживления до начала шоу. А еще ей хотелось повидаться с Джеймсом перед тем, как он займет свой пост у сцены.

Джеймс нашел нас на нашем обычном месте: мы давно облюбовали потертый бархатный диванчик на втором этаже. Усевшись между нами, он поцеловал Серену и сразу оказался в кольце ее рук.

– Джеймс, а ты разрешишь Эмме сегодня вечером нырнуть со сцены в толпу? – спросила Серена, любовно поглаживая бритую голову своего парня.

– Неужели ты действительно хочешь нырнуть со сцены? – Его губы изогнулись в скептической усмешке. – Нарываешься на неприятности, подруга. Уж можешь мне поверить, мужики точно постараются хорошенько тебя потискать. А я затем с ними, паразитами, должен разбираться.

– А может, потом ничего и не будет, – ответила я.

Отчаянно пытаясь вернуть себе возможность снова дышать полной грудью, я как-то забыла об отрицательных моментах ныряния со сцены. Мне казалось, что адреналин взбодрит меня лучше, чем алкоголь. Раз уж не удалось сделать так, чтобы душа онемела, я могу хотя бы заставить сердце колотиться сильнее и на время заглушить боль. Но мысль о том, что меня будут хватать чужие руки, как-то не слишком вдохновляла.

– А что, если ей прыгнуть спиной? – предложила Серена, и я сразу встрепенулась.

– Можешь попробовать. На такое немногие отваживаются, потому что не видят, кто их будет ловить, и здесь уж вопрос доверия. Но за задницу тебя точно ущипнут – тут и к бабке не ходи. А почему бы тебе не выбрать крауд-серфинг^[2], чтобы не пришлось падать?

Я уже рассматривала такой вариант, но поняла, что замена будет неравноценной.

– Нет, мне надо упасть, – объяснила я. – А если ненароком и ущипнут за задницу, то я как-нибудь переживу.

– И зачем тебе этот геморрой? – недоуменно нахмурился Джеймс.