Сашка задумался, а Слай начал зорко поглядывать по сторонам, весь обратившись в слух.

— На всякий случай выставляем радужную защиту, Пух. Я на Слая, а ты на Дика, — скомандовал Шаман. — Потом друг на друга.

Мы одели барбоса и проводника в семицветный кокон, Санька взмахнул надо мной руками, и тут пес, резко обернувшись назад, оскалил пасть и глухо зарычал, подняв морду вверх. Мы посмотрели в ту сторону и в ужасе замерли. В небе прямо над нашими головами полыхала, сгущаясь, темная радуга. Багровые лучи заходящего солнца делали ее особенно зловещей и жуткой. Еще мгновение и из нее посыпались черные смерчи. Стремительно набирая скорость, они понеслись в нашу сторону. Там, где страшные вращающиеся хвосты касались травы и кустов, оставалась обугленная земля. Долина застонала, обезумевшие птицы вспорхнули с деревьев и, пронзительно крича, помчались на закат, не обращая на нас никакого внимания.

— Черные джинны! — прошептал Слай. — Скорее Алиса, прикрой Сашку!

Кольцо Беса стало раскаленным. Я вскинула руки над Шаманом, радужный лучик быстро заскользил вокруг его тела, но Сашка, рванулся назад и, выставив перед собой ладони, быстро читал заклинание.

— Некогда, Пух! Превращай луч защиты в молнию, иначе не выжить! Бей в центр смерча, в верхушку воронки!

— Дик, Слай! Бегите к горам! — прокричала я, в то время как сверкающее радужное копье сорвалось с моей руки и устремилось в черноту. При этом мне даже в голову не пришло, что горы никого не могут спасти.

Ни пес, ни следопыт не послушались, и не сдвинулись с места, а черные смерчи мгновенно окружили нас со всех сторон. Дорога из желтого кирпича обуглилась и рассыпалась. Мы с Шаманом, стоя спина к спине, пытались защитить Слая и собаку, посылая семицветные заряды в черных тварей. Наши силы постепенно таяли. Правда и врагов поубавилось, их кольцо стало не таким плотным, но все же их было больше, и я не знала, сколько мы еще продержимся. Дик, будучи в защитном коконе, прикрывал нас с Сашкой с той стороны, где чернота казалась гуще всего. Слай стрелял серебряными эльфийскими стрелами, они сгорали, забирая с собой врага. Когда они кончились, он выхватил заговоренный меч. Лезвие вспыхнуло, как солнечный луч, подожгло еще одну воронку, и в руках проводника осталась только рукоять. Серебряные кольчуги, которые мы надели перед тем, как вступили в долину, стали тяжелыми и тянули к земле стопудовыми гирями. Я еле держалась на ногах, пот тек градом, и под кольчугой на мне не осталось ни одной сухой нитки. Ребятам приходилось не легче. Слай, поняв, что остался без оружия, обхватил меня за пояс и держал, чтобы я не упала от слабости. Я чувствовала, что Сашка начинает сдавать, радужные молнии стали все реже срываться с его рук. И тогда Дик ухватил его зубами за воротник, чтобы помочь выстоять. Пес понимал, что против такого врага его зубы бессильны, но не мог остаться в стороне.

Джинны, разъярившись от нашего сопротивления, усилили натиск. Слай, прикрыв меня спиной, принял удар на себя, но не выдержал и медленно осел на землю, потеряв сознание.

— Прощай, Пух! — прохрипел Шаман.

Ослепительная вспышка прорезала черноту и бездыханный Сашка начал проваливаться в кипящую воронку. Дик рванулся за ним, развороченная земля встала на дыбы, и черный водоворот поглотил их.

— Нет!!! — истошно закричала я. — Не-е-ет!!!

Меня с головой накрыло отчаяние. Разум парализовало, я ослепла и оглохла, но тело оказалось умнее. Тело взорвалось от ярости, живя как бы отдельно от меня. Мои руки начали выделывать какие-то странные движения, с губ срывались незнакомые гортанные слова неизвестного заклинания, мышцы налились неземной силой (откуда только она взялась?!), и из кольца Беса вырвался ослепительный шар, который, вращаясь с бешеной скоростью, врезался в черноту. Раздался оглушительный взрыв, джинны исчезли, а белая воронка устремилась в темную радугу, свернула ее и умчалась в ночное небо. Но ничего этого я не видела, не слышала, не чувствовала и не осознавала…

Большая призрачная кошка возникла рядом со следопытом. Наклонилась к его лицу, понюхала, глубоко вздохнула и с силой выдохнула мерцающую струю воздуха в приоткрытые губы Слая. Потом прикрыла его лицо невесомой лапой, и, изредка проверяя все ли в порядке, просидела до утра, растаяв в воздухе с первыми лучами солнца.

Я очнулась от легкой пульсации, исходящей от земли. Солнце стояло высоко в небе. Рядом со мной стонал Слай, бессвязно бормоча какие-то фразы. Его кольчуга обуглилась, но кольца ее были целы. Я прислушалась.

— … Не выполнил задание… особой важности… Мастер… операция под угрозой… нет прощения… трибунал…

Вот так номер! Какой-такой трибунал может быть у Гильдии Воров?! Или я чего-то не догоняю, или наш следопыт отнюдь не принадлежит к разбойничьему сословию. Уж больше смахивает на тайную полицию. Кого же мой милый градоначальник нам подсунул? Шпиона? Секретного агента? Операция под угрозой. Какая, черт возьми, операция? Нет, надо срочно приводить товарища проводника в чувство. Все это настолько выбило меня из колеи, что даже боль утраты Шамана и Дика отошла куда-то на задний план. Нет, я не забыла что их больше нет, но на чувства будет время потом, а сейчас надо что-то делать. Собираясь с мыслями, я заставила подступившие слезы убраться обратно, шмыгнула носом и огляделась по сторонам.

Вокруг нас слабо дымилась развороченная обожженная земля, поверх которой, восстанавливаясь по крупицам, пульсируя, складывалась дорога из желтого кирпича, а на ней, как ни в чем не бывало, сидела маленькая стайка тех самых птиц. У каждой из них в клюве была большая сочная золотистая ягода люмина, похожая на сливу, только без косточки. Допрыгав до меня, птицы сложили свой груз к моим ногам, как бы приглашая отведать угощение.

Ничего не понимая, я съела ягоду. Птицы радостно защебетали и умчались куда-то в долину. И тут я почувствовала, как мозги проясняются. Недолго думая, я проглотила еще несколько ягод. Силы восстанавливались с необыкновенной быстротой. «Мы в город Изумрудный идем дорогой трудной…» вспомнилась в очередной раз песенка из мультфильма. Кажется, во второй книге приключений Элли ворона Кагги-Кар принесла путникам волшебный виноград, освободивший их от чар пустыни. Черт, неужели же я, в момент перемещения на Церру, идиотка сладко-розовая, переиначила любимую сказку? Ну, ладно дорога, ладно собака. Хрен с ними, с птичками и ягодками. Такое с каждым может случиться по неопытности. Но не было в сказке никаких энергетических вампиров, убивающих все живое! НЕ БЫЛО!!! Гингема с Бастиндой и Урфином Джуссом с его дуболомами — младенцы несмышленые по сравнению с этой черной гадостью. Вот этим сказка и отличается от были. Нет, если выживу, разыщу Беса и спущу с него шкуру, ежели попробует отвертеться и не объяснит мне все до последней запятой!

Я бы еще долго предавалась подобным размышлениям, но тут Слай снова тихонько застонал. Я аккуратно перевернула следопыта на спину, приподняла его голову и стала выдавливать ему на губы сок чудодейственных плодов. Он с трудом пошевелился и открыл глаза. В это время птицы вернулись, принеся новую порцию ягод.

— Ешь, Слай. Это волшебные ягоды. Не знаю, где они их берут, — я кивнула на птиц, — но… Я столько раз ела люмину, однако никогда не чувствовала ничего необычного. Ягода как ягода. А вот, поди ж ты.

Слай кивнул. Двигаться ему было еще трудно. Маленькие пернатые, немного потоптавшись рядом, решили мне помочь, и уселись с ягодами на груди у следопыта. Пока продолжалась эта необычная кормежка, я поведала ему о том, что помнила. Он скрипнул зубами:

— Алиса, я не чувствую ног. А тебе меня не донести. Мне жаль, что из меня вышел никудышный помощник. Тебе придется идти одной, а меня оставить здесь.

— И думать забудь. Даже слушать не хочу. Во-первых, донести я тебя смогу, уменьшив в размерах. А во-вторых, будь мы на Земле, я бы пошла искать помощи у людей, так как повреждения позвоночника у нас лечат только в больнице. Здесь же в моем арсенале есть магия. Разве зря меня Татушка учила? Не справлюсь сама, вызову ее на помощь.