Рой не боялся, что кто-нибудь увидит его во время проведения магических опытов. Люди в деревне с почтением относились к тому, что он учится волшебству, ведь сколько раз уже юноша им помогал, используя недоступные простому знахарю знания. Поэтому те, кто стал свидетелем необычного волшебства далеко на холме, не забеспокоились:
— Учится молодой волшебник, скоро в силу войдет. Повезло нам, такого заступника имеем, — был общий вердикт.
Однако, помня наставления Дрэя, Рой давно уже привык убирать за собой следы экспериментов — мало ли кто по неосторожности или по незнанию наткнется на место, где происходило колдовство, лечи потом непутевого.
…На следующий день на месте колдовского эксперимента, как ни в чем не бывало, снова росла обычная трава, цвели луговые цветы и ничто не напоминало о странном ярко-зеленом травяном круге. Как будто и не было его никогда. Маяк Гнация исчез полностью, маленькой незаметной пылинкой переместившись в Роя Твила, и не хватило маяку силы на то, чтобы заразить других людей. Но не знал глупый мальчишка, что не простую пылинку вдохнул он накануне, став магнитом для наведения гибельного пути с другой планеты (магия демиургов неподвластна смертным, и даже самые сильные маги-люди, обнаружить ее не могут). Не знал, не ведал молодой волшебник, что совсем в скором времени расцветет в его душе жгучая ненависть, упавшая на благодатную почву юношеского максимализма. Ненависть ко всем, владеющим Даром, и что он обнаружит в себе способность скрывать ее, но будет вынашивать планы мести, и осуществление этих планов приведет его к отступничеству от всего доброго, что он считал своим долгом защищать…
Прошло несколько дней. Рой терпеливо ждал результатов своего колдовства и прикидывал, где ему лучше встретить Нику, чтобы поговорить с ней с глазу на глаз, признаться в любви и, естественно, получить наконец-то благосклонный ответ. Окрыленный надеждой, он беззаботно бродил в перелеске недалеко от деревни. Солнце припекало, и Рой, чтобы освежиться, направился к ручью, который весело и звонко спускался в озеро, проложив себе путь среди молодых березок. Ручеек приветствовал его, плеснув в лицо пригоршню холодной воды, и беззаботно помчался дальше. Рой присел на траву, уставился в землю и погрузился в радужные мечты, потеряв счет времени.
Внезапно где-то недалеко хрустнула ветка. Рой вздрогнул и повернул голову в направлении раздавшегося звука. Сердце бухнуло, как камень, и заколотилось, заставив молодую кровь разогнаться с невероятной силой: сквозь редкий березняк он разглядел Нику, шедшую в его сторону. Рой залюбовался ладной фигурой, потом бесшумно встал, стараясь выровнять дыхание, скользнул в сторону тропинки и оказался у Ники на пути. Сейчас или никогда! — стучала в голове отчаянная мысль.
Увидев Роя, девушка остановилась, как вкопанная. На мгновение ее глаза удивленно расширились, но тут же лицо стало надменным и непроницаемым.
Он с ужасом понял все! ЗАКЛИНАНИЕ СРАБОТАЛО НЕ ТАК, КАК НАДО! ЦВЕТОК НЕ ДОЛЖЕН БЫЛ РАССЫПАТЬСЯ!
Рой был потрясен до глубины души, все его мечты и надежды рухнули. Но нет! Вопреки всему он обязан добиться своего! Любыми средствами! Неимоверным усилием воли Рой заставил замолчать в душе отчаяние и боль, и, не дожидаясь, что девушка ему скажет, шагнул к ней. Неуклюже сграбастав Нику в объятия, Рой приник к ее губам, чувствуя, как под его руками бьется и пульсирует горячее и гибкое девичье тело. Кровь ударила Рою в голову, он жаждал обладать девушкой прямо сейчас, здесь, на мягкой траве у маленького ручейка, под этим синим небом, по которому легко и неслышно бежали невесомые белые облачка. Слова о любви застряли в пересохшем горле, да и до них ли было! Его жадные руки неумело тискали девушку, умудряясь, тем не менее, крепко держать вырывающуюся, отчаянно сопротивляющуюся Нику…
Когда Нике стало ясно, что она не справится с сильным парнем, да еще и колдуном, она вдруг поняла, как сможет ему отомстить. Она злорадно взглянула в безумные глаза Роя. Любовные утехи ей давно не в диковинку. Ее любимый, а со вчерашнего дня — жених, сын кузнеца из соседней деревни, уже обучил ее этому искусству. Родители, даже не догадываясь об отношениях своих детей, вчера полюбовно договорились сыграть по осени свадьбу. Заносчивый и прыщавый Рой был ей безразличен, даже противен, но от бабки Культяпки она знала, что молодые ведьмы, решившие забрать у колдунов знания, иногда позволяли себе вступить с ними в связь. Умения, конечно, у волшебников не пропадали, но зато девицы приобретали большую часть знаний, которыми обладали колдуны. И вот теперь Ника решила: сопротивляясь до конца, насколько хватит сил, чтобы Рой не возомнил себя победителем, она получит в свое распоряжение все то, чему господин Дрэй никогда бы ее не обучил. Да и побаивалась она знахаря, нутром чуя, что многие его знания не для простой деревенской девушки, хотя бы и ведьмы. Что же до Роя, вряд ли он знал все, чем владел его наставник.
…Рой потерял голову окончательно, почувствовав, что силы девушки на исходе и желанный миг обладания вот-вот настанет. Он повалил Нику на мягкую траву. Летом женщины не носили нижнего белья, это знал любой деревенский парень…
Рой вошел в нее неумело, толком не зная, как и что делать, но инстинкт, присущий человеку во имя продолжения рода, взял свое. Рой не видел ее лица, пот тек со лба и щипал глаза, но смахнуть его было некогда. Он тяжело и хрипло дышал, торопясь приблизить миг высшего блаженства, а когда он наступил, то так и не понял, что же произошло. Восторг обладания как будто смыло ледяной волной, и осталось лишь полное опустошение.
Он торопливо натянул штаны и только тут взглянул Нике в лицо. Девушка смотрела на него с презрением.
— Пойдем к твоим родителям. Ты теперь моя и я женюсь на тебе хоть сегодня, или в любое время, когда они скажут, — уверенность вернулась к Рою. Пусть смотрит, как хочет, теперь уже никуда не денется — тайная надежда вспыхнула с новой силой.
Рой протянул руку, чтобы помочь Нике встать. Но та оттолкнула протянутую ладонь и легко поднялась сама, поправляя сбившуюся одежду.
— Опоздал, женишок! Просватана уже. Тому, кто первым был. Ты-то, дурень, небось, размечтался, что, мол, заломал девку, так теперь и сила твоя? Мол, делай, что хочешь. А вот и не выйдет! Своего жениха я еще зимой полюбила, а уж он знает, как доставить девушке удовольствие. Не то, что ты, неумеха! К тому же знания твои колдовские теперь у меня! Не лез бы сдуру, при своем бы хоть остался. И я не забыла ту дохлую грязную крысу, которой ты запустил в меня в мой день рождения шесть лет назад, и хохот мальчишек не забыла. А ты не только смеялся громче остальных, тебе даже в голову не пришло извиниться, как сделал это Грин при всех и другие парни потом, поодиночке. А теперь, пошел вон, прыщавый, — Ника говорила, зло усмехаясь и презрительно глядя на незадачливого парня.
Потом оттолкнула его в сторону и, как ни в чем не бывало, побежала к деревне, не обратив внимание на хриплое: «Прости!», вылетевшее у Роя помимо его воли, и с отчаяньем прошелестевшее вслед любимой.
У него потемнело в глазах. Еще никто его так не оскорблял и не унижал за всю жизнь! Неужели все из-за какой-то дурацкой крысы?! Она ведь тоже не осталась в долгу: через несколько дней подставила ему подножку, и Рой полетел в грязную лужу к восторгу всех, кто это видел. Да мало ли, как они развлекались в детстве?
И вот теперь та, на которую он молился, смешала его с землей! Рой и на минуту не думал, что сам во всем виноват. Какой мужчина обвинит его в том, что он пожелал обладать женщиной и достиг успеха? А уж как, это дело десятое, тем более, что не очень-то она сопротивлялась. Да и не девка была. Сама призналась.
Ему бы гордиться, но он чувствовал себя полным ничтожеством. Не потому, что впервые познал женщину. Этим-то как раз гордится можно. Подлым обманом забрала стерва у него колдовскую силу! А кто он теперь без своих знаний? Ничтожество и есть… Что Ника кому-нибудь обо всем расскажет, он не боялся. Разве что бабка Культяпка что-то учует, да и та молчать будет: Ника ее любимица, первая ученица.
