— Но у нас же была семья?.. — попыталась возразить я. — У нас даже мог быть ребёнок…

— Тина, я тоже сейчас об этом вспоминаю. И сейчас мне кажется, что хорошо, что вот так всё вышло… Что бы мы могли дать этому ребёнку? Вечно пропадающие на работе родители, которые к тому же ещё и постоянно ругаются? Кошмар. Здесь тебя ждёт совсем другая судьба. Здесь ты сможешь спокойно преподавать… воспитывать детей. Северус очень спокойный… мудрый. Он уравновесит тебя. Я тоже вроде далеко не самый вспыльчивый человек, но только не рядом с тобой…

— Не могу поверить… — прошептала я, а из глаз наконец хлынули слёзы, причём по самой банальной причине: я знала, что Том был абсолютно и полностью прав.

— Знаешь, ты так изменила его! — рассмеялся он, хотя я отчётливо слышала в его голосе неприкрытую боль. — Я же его знаю девятнадцать лет. Если подумать, то намного больше, чем знакомы мы с тобой. Когда он пришёл ко мне, девятнадцать лет назад, то он был… совсем другим. Мальчишка, озлобленный на весь мир, стремящийся доказать окружающему миру и той девушке, которая его бросила, что он вовсе не пустое место. Но всё же я разглядел в нём алмаз. Дикий, необработанный, но бриллиант. И со временем он начал оттачивать своё мастерство. Он стал замкнутым, превосходно владел собой, своими эмоциями, мыслями, способностями. Он стал действительно очень сильным волшебником…

— Но окончательную огранку придала ему ты, — продолжил Том свой монолог после непродолжительной паузы. — Я сразу это почувствовал. Он перестал меня бояться. Девятнадцать лет он трясся от страха передо мной, а тут вдруг перестал. Стал ещё сильнее, увереннее, уравновешеннее. До сих пор удивляюсь, как же он мог так долго обманывать меня?! Бриллиант, по-другому не скажешь… Кстати, он снял проклятие с твоего кольца. Хочешь взглянуть?

— Да, — сквозь слёзы проговорила я, и Том вынул из внутреннего кармана пиджака чёрный футляр и, достав пальцами оттуда кольцо, протянул мне. Я повертела в руках своё старое обручальное кольцо, а Том тем временем продолжил говорить:

— Это действительно Воскрешающий камень, Тина. Ты сама видела, как он работает в пятницу, когда мы говорили с Генри и Дэнни. А Дамблдор вызвал свою давно погибшую сестру.

— А кого ещё вызвал ты?

— Свою мать. Всегда хотел на неё посмотреть. Но если честно, каких-то эмоций у меня эта встреча не вызвала. А ещё… я решил прислушаться к совету Генри, ведь это он посоветовал мне поступить по совести. А по совести… это именно так. Так что в искренности моего поступка можешь не сомневаться. Хочешь знать, кого вызвал Северус?

— Лили?

— Нет, не угадала, — улыбнулся Том, а я крепче прижалась к нему в ожидании ответа. — Нет, он вызвал свою мать и бабушку. Как я понял, у них были очень тёплые отношения, и ему хотелось ещё раз посмотреть на них. Хочешь знать, почему он не стал вызывать Лили?

— Почему?

— Потому что сейчас перед ним никогда бы не встал выбор между тобой и Лили. Никогда. Лили вышла замуж за другого, она никогда не любила Северуса, и он прекрасно об этом знает. Лили любила отца Гарри Поттера, он был её второй половинкой, а вовсе не твой муж. И не надо мне говорить, что она что-то там ему не простила… Если бы любила — простила бы. Я сразу же простил тебе все те слова, которые ты сказала мне тогда, в день своей смерти, ещё даже не зная всей правды. А по сравнению с ними «грязнокровка» — это ласковое обращение, а не ругательство. Северус прекрасно понимает это. Передо мной, кстати, тоже никогда бы не встал выбор между тобой и Беллатрисой. Она даже рядом с тобой не стояла. А вот ты… перед тобой выбор действительно стоит, причём не самый лёгкий. И я не хочу осознавать, что из-за меня ты отказалась от своего счастья. Я никогда не прощу себе это…

— Том… — слёзы в два ручья текли из моих глаз, пропитывая насквозь его рубашку. — Держи…

— Это твоё кольцо, Тина…

— Нет, это кольцо принадлежит тебе, — прошептала я, положив кольцо с чёрным бриллиантом в его ладонь. — Оно передавалось в твоей семье из поколения в поколение. И пусть так и будет дальше. Ты же вернёшься к преподаванию, не так ли? Помнишь, как на тебя всё время вешались студентки, да и не только? Как они пытались остаться с тобой наедине, прекрасно зная, что твоя жена где-то в этом же отделении?..

— Да уж… — горько рассмеялся в ответ Том.

— Тебе не составит труда жениться снова. Точно не тебе. Том, можно тебя кое о чём спросить?

— Конечно.

— Ты когда-нибудь изменял мне? Я же далеко не красавица, ни сейчас, ни тем более раньше, а те девицы были очень… яркими. И мне всегда казалось очевидным, что… ты бы мог…

— Я никогда не изменял тебе, Тина. Я не такой идиот, чтобы променять прекрасный бриллиант на осколок стекла. Ты права, мне постоянно поступали подобного рода предложения, но… я был всегда верен тебе, и ты прекрасно об этом знаешь. Никто другой мне просто был не нужен. Ты точно не хочешь оставить кольцо себе?

— Да. Оно слишком ценное. Такая реликвия. Так забавно, всё это время оно было на руке у той, что даже воспользоваться им не может…

— Это точно, — с тяжёлым вздохом улыбнулся он, убрав футляр с кольцом обратно к себе в карман. — Знаешь, если бы я даже и знал сорок лет назад, что из себя представляет этот камень, я бы всё равно подарил его тебе.

— Том… — дрогнувшим голосом прошептала я, немного привстав и сев напротив. — Я помню про твоё слово Северусу, и в воскресенье… ты нисколько не нарушил его, я сама виновата, но… если бы тебя попросила о поцелуе… профессор Реддл, ты бы отказал?

— Последний поцелуй?.. — внимательно посмотрев мне в глаза, прошептал он. — Ты действительно этого хочешь?

Я не смогла ничего ответить и лишь кивнула. И Том, обхватив моё лицо ладонями, принялся страстно целовать меня, так, как мог целовать только он, как он хотел этого. Так продолжалось какое-то время, пока мои рыдания наконец не вырвались наружу, и я, крепко обняв его, не прижалась мокрой щекой к его левому плечу и не начала реветь навзрыд.

— Ну же, Тинь-Тинь, не будь дурой, — спокойно произнёс он, обняв меня. — Ты никогда ей не была, и сейчас не будь. Это твой шанс на счастье, не надо им пренебрегать.

— Почему ты дал мне именно такое имя? — немного успокоившись от таких родных объятий, задала я вопрос, уже многие годы мучивший меня.

— Потому что тебя всё время бросает из крайности в крайность, — усмехнувшись, пояснил Том. — Как молоточек от колокольчика: «Тинь-Тинь». В этом вся твоя суть — две крайности. Но сейчас ты должна выбрать одну из них. И я очень тебя прошу, не надо ради осколков прошлого рушить своё будущее.

— Останься со мной до утра… — попросила я, вытерев слёзы с щёк и вернувшись на подушку.

— Хорошо, — улыбнувшись, произнёс он. — Засыпай…

***

Когда я на следующий день проснулась, то Тома рядом уже не было. Я подумала, что мне всё это просто-напросто приснилось, но, встретившись с ним днём взглядом, я поняла, что это был не сон. Правда, рыдать теперь я не могла из-за Северуса, потому как не надо было ему знать, насколько больно мне было расставаться с бывшим мужем.

Так я целый день и ходила, словно потерянная, а на следующий день, в день отъезда Тома, Северус вдруг предложил мне прогуляться до опушки Запретного леса и устроить небольшой пикник. Я, конечно, приняла его предложение, и уже ближе к обеду мы уселись на мягком пледе, постеленном на сочной зелёной траве, и наслаждались прекрасным летним солнцем. И спустя какое-то время я услышала обращение к себе, произнесённое таким же тоном, какой я слышала накануне от Тома:

— Тина…

— Что?..

— Я знаю, что сказал тебе Том ночь назад… — начал говорить Северус, но я ошеломлённо посмотрела него и воскликнула:

— Откуда?..

— Когда он говорил мне, что хочет остаться с тобой, то не сказал, что против, чтобы я тоже там был, — усмехнулся Северус в ответ. — Прости меня, это действительно ужасно, что я остался в спальне и всё слышал, но… я очень хотел узнать, что хочет сказать тебе Том. Почему-то я не сомневался, что ты услышишь от него именно эти слова…