— Всё не так, — ответил теперь уже Стасян.

Сосед хмыкнул, забрал ключ из двери и удалился, не желая слушать новый концерт. Тех исполняли в ночи достаточно. Днём бы отоспаться.

Боря только на балкон проскочил, баллон с аргоном достал, как услышал:

Пидорасы, пидорасы!

Пидорасы в области.

Кого в область не поставит,

Все ебало просерают.

Глобальный оставил баллон в комнате и вернулся за сварочной техникой, как концерт без заявок продолжился:

Патриоты встали в круг,

Пацифцистов за хуй жмут.

Рукожопые ликуют,

А в народе негодуют.

Враг себя уже назначил,

Жопой в хуй нам захуячил.

Чтобы дело шло быстрей,

Смазки просит у царей.

Боря технику на пол поставил и на Стасяна посмотрел. Тот присел рядом со Степанычем, заслушался.

Раньше сеяли, ковали,

Бед вообще не замечали.

А теперь едим залупы

Ради мощи Гваделупы.

Боря от удивления и сам рядом присел. Геополитика пошла. Но только рот открыл в попытке переключить канал мышления, как мастер сантехнического ремесла на пенсии после сольного проигрыша выдал:

Ты, воруя, меру знай,

Не продашь ты всё в Китай.

Счёту в Лондоне пиздец,

А такой был молодец.

Боря, как в озарении, метнулся к пакетам с личными вещами в шкафу соседней комнаты. Сунул руку, порылся, затем вытряс всё содержимое на диван, но пары конвертов со свёртками на полмиллиона каждый как в воду канули. А он вроде как на берегу стоял теперь, головой поникнув, и махал им вслед.

Когда Глобальный забежал обратно в зал, зажимая голову руками, Степаныч распивал новый куплет:

В космос, на Луну, на Марс?

Всё хуйня, держите кассу!

Или скажет предводитель:

Денег нет, но вы держитесь.

Боря баян из рук Степаныча вырвал и пустым пакетом затряс перед лицом:

— Степаныч, где деньги-и-и?

— Деньги? — переспросил наставник с мутным взором, явно теряя над собой без музыки контроль. — Деньги, Боря, зло. Людям Цель нужна, понимаешь? А не счета множить и бумажки собирать. Каждому по банану, порткам и спа-а-ать. Что ещё делать на галерах?

— Степаны-ы-ыч, — протянул Боря, понимая, что за неделю потерял ровно столько сколько приобрёл. А может и больше. Просто последствия только начали себя показывать.

Без начального капитала дома не построить, потому семью не завести. А сам ещё долги по заказам не сдал, да и на работе неизвестно, когда зарплату дадут. Новое начальство пока разберётся с премиями и окладами, дубу можно дать. И где при этом жить прикажете, если соседи волками смотрят?

Степаныч отложил баян и икнул. Попытался встать, но лишь пукнул, рухнул обратно как подкошенный и отключился, распластавшись по дивану.

«Сдулся», — подвёл итог этой картины внутренний голос.

— Хорошо пел, проникновенно, — вздохнул Стасян. — Но похоже решил последовать своему совету.

Боря перевёл на собрата по несчастью потухший взгляд. С видом «всё пропало», скрутило живот. Перед глазами плавали круги. Хоть обратно в кому впадай.

Потерял миллион на ровном месте! Пусть половина была формально и не его, но обидно на фоне общей тенденции к разрушению.

Время ещё поджимает. Нужно взять себя в руки и ехать, решать, разгребать… люди же ждут.

«Кстати, давно не звонил Шац, а ведь прошло уже больше получаса», — напомнил внутренний голос, и живот кольнуло.

— Стас… посиди с ним, а? — предложил Боря. — Чтобы опять чего-нибудь не натворил. А я к мужикам сгоняю и обратно.

— Ну давай так, — не стал спорить крановщик. — Как уберусь, потом помыться можно?

— Можно, — разрешил Боря по праву трезвого и разумного. — Только баллон помоги отнести. Я всё в один заход не утащу.

Оба подхватили сварочное оборудование, баллон, ключи и вышли на площадку. Но тут же открылась дверь соседа. И мужик в халате в обеденный час показательно помахал домашней телефонной трубкой перед лицом.

— Я предупреждал.

Боря присмотрелся к трубке. Явно не сотовый. Из того периода времени, когда были модными радиотелефоны, чтобы ходить по всей квартире и разговаривать сколько влезет, а никакой шнур тебе не мешает.

«О чём только разговаривали?» — вновь проявил себя недовольный ситуацией внутренний голос.

— Это моя сварка! Мой баллон. Мне на работу надо, не доводи, — спускаясь по лестнице, ответил Боря. А затем прикрикнул, открывая дверь. — Позвонишь ментам, я тебе дверь обоссу!

К несчастью для Бориса, в этот момент за дверью застыла девушка в строгой форме с погонами. С папкой в руке. А рядом с ней мужик с пистолетом в кобуре на поясе.

Мужик первым и спросил:

— Зачем же сразу ссать на дверь? Это как-никак, мелкое хулиганство, — и тут же предложил. — Давайте отойдём лучше и поговорим… в участок.

Боря со Стасом переглянулись. Глобальный поник, принявшись хватать ртом воздух, отдавшись на откуп стрессу. А крановщик с непроницаемой миной заявил:

— Так он нам на коврик намедни насрал и у соседа телевизор на баян сменял под проценты, а возвращать не намерен.

— Как же так? — спросила женщина.

— Да так, соседские приколы, — вздохнул Стасян. — Сами разберёмся. Старики всё-таки. Старость уважать надо. А если сантехников за работой каждый раз в участки таскать, то трубы сами себя не починят.

— Вообще не починят, — подхватил идею оправдания на месте Борис. — Сегодня-завтра отопление дадут, так спортзал сразу затопит. Там трубы есть и нет одновременно. А семьдесят второй дом в конце улицы с пятого по первый этаж зальёт следом, но всё это время люди без воды сидеть будут, немытые.

Участковый с дамой из судебных приставов переглянулись.

— Семьдесят второй? У меня там мама живёт, — добавила пристав, что с лёгкой руки необразованных людей могла стать и приставкой.

— А я в спортзале бегаю вечерами. И там… действительно трубы лежат, — добавил мужик в фуражке и тут же в глазах его идея возникла. — О, так вы сантехники что ли? А нормальные?

— Других не делают… Третий разряд в помощь, — ляпнул Боря, забывая, что ещё не забрал бумаги у Дарьи, так как работу не сделал и благородство в первый месяц работы было на первом месте.

— Да? А у меня КМС по бегу, — улыбнулся добродушный и простой как солдатский сапог участковый. — Вы это, загляните тогда в седьмой участок. Мне там кран покоя не даёт. Течёт черте как. И вода не сливается почти. Ни рук не помыть, ни чай не поставить, — тут он посуровел и добавил. — А заодно и про соседей поговорим. Мне тут суета на районе не нужна. И так в порту опять что-то началось нездоровое. Только старое замяли.

Но тут женщина толкнула его в бок, чтобы много не говорил.

— Разглашать все могут, а ты попробуй промолчи в нужный момент, — заметила она. — Глядишь и заметят — премию получишь. А то обделяют всё тебя.

Участковый брови нахмурил. Боря, ощущая, как дрожит рука, вздохнул. Но телефон достал и начал вбивать цифры контактов. По несколько раз набирая одни и те же цифры на нервной почве, пока участковый сам не сделал дозвон.

«Никаких проблем. Всё-таки помогать органам правопорядка лучше, чем выяснять с ними отношения», — подсказал внутренний голос: «А там мужики на полянке ждут. И судя по всему, их уже ищут… из порта».

— Не вопрос, забежим завтра, — добавил Стас и сделал реверанс с открытой дверью перед дамой в погонах. При том, что не выпускал из рук баллон, но элегантно придержав ту задом и пробормотав «проходите».

Затем помог загрузить в микроавтобус оборудование, сунув баллон с аргоном спереди, и не желая больше стоять под дождём, быстро вернулся к Степанычу, пока тот ещё чего-нибудь не натворил.

Боря разложил оборудование сзади и задумался. С органами правопорядка расстались на мажорной ноте. Это радовало.

«Всё-таки не до конца карма подпорчена. Главное работать, здесь, внизу, а там на верху потом разберутся, кто на что наработал», — обнадёжил внутренний голос.