Они без всяких происшествий поднялись на восьмой этаж. Харви успел оправиться от последнего тычка мистера Оливера, но они были уже у цели. Джинни повела их по коридору к номеру и вдруг с ужасом увидела, что дверь в него распахнута настежь, а на ручке висит табличка с надписью «Уборка помещения». Должно быть, горничная застилает свежее белье. Джинни едва не застонала от отчаяния.

И тут Харви начал вырываться, издавая приглушенные крики, бешено задергал связанными руками. Мистер Оливер пытался его утихомирить, но Харви сумел вырваться и пройти несколько шагов по коридору.

Джинни догнала его, нагнулась, обеими руками ухватилась за шнур, связывающий его ноги, и потянула. Харви споткнулся, но не упал. Он продолжал сопротивляться, тянул в другую сторону. Джинни попробовала снова. Господи, ну и здоровенный же он! Вот он приподнял руки, собираясь ее ударить. Джинни толкнула его изо всех сил, ноги у Харви подогнулись, и он тяжело рухнул на пол.

– О Боже, что это здесь происходит? – раздался чей-то строгий голос. Из номера вышла горничная – темнокожая женщина лет шестидесяти в аккуратном форменном платье.

Мистер Оливер присел рядом с Харви на корточки, приподнял его за плечи.

– Молодой человек здорово перебрал на вечеринке, – сказал он. – До сих пор гуляет, никак не уймется! Весь лимузин мне облевал.

Ага, теперь ясно. Он исполняет роль шофера.

– Гуляет? – сказала горничная. – А мне показалось, у вас тут драка.

Мистер Оливер обернулся к Джинни:

– Не могли бы вы приподнять его за ноги, мэм?

Джинни повиновалась.

Они подняли Харви. Тот продолжал дергаться и биться. Тогда мистер Оливер, притворившись, что уронил его, успел подставить колено, и Харви рухнул прямо на него.

– Осторожней, вы же делаете ему больно! – воскликнула горничная.

– Давайте попробуем еще раз, мэм, – сказал мистер Оливер.

И вот наконец они занесли его в номер и уложили на ближнюю из двух кроватей.

Горничная вошла следом за ними.

– Надеюсь, тут он не будет блевать? – строго спросила она.

Мистер Оливер одарил ее обаятельнейшей из улыбок.

– Как же это получилось, что мы с вами прежде никогда не встречались? Потому как на хорошеньких женщин глаз у меня наметанный, я бы такую красотку ни за что не пропустил!

– Да будет вам! – отмахнулась горничная, но в голосе ее звучали довольные нотки, она улыбнулась. – Тоже мне, нашел девчонку.

– Лично мне семьдесят один, ну а вам без малого сорок пять, верно?

– Да мне уже пятьдесят девять стукнуло! Слишком стара, чтоб выслушивать всякие там глупости.

Мистер Оливер подхватил ее под руку и галантно вывел из номера, не переставая болтать:

– Ну вот, слава Богу, с этими ребятами почти разделался. Хотите, прокачу в лимузине?

– После того, как он его облевал? Ну уж нет! – Горничная захихикала.

– Да я там почищу, приберу быстренько.

– Вот что, мистер Лимузин, дома меня ждет муж. И если б он услышал, что вы тут сейчас говорите, вам бы не поздоровилось, нет, честное слово!

– Ой-ой-ой! Спасите, помогите! – Мистер Оливер шутливо поднял руки вверх. – Я же не хотел вас обидеть, красавица вы моя. – И, изображая испуг, он попятился обратно в номер и притворил дверь.

Джинни рухнула в кресло.

– Слава Богу, получилось!

Покончив с едой, Стив поднялся и сказал:

– Что-то я устал. Пора и на боковую. – Ему не терпелось уйти в комнату Харви, остаться наконец одному – тогда вероятность разоблачения сведется к минимуму.

Пруст допил остатки виски. Беррингтон вышел проводить своих друзей к машине.

Стив сразу же понял: выдалась возможность позвонить Джинни и сообщить ей новости. Схватил телефонную трубку и набрал номер справочной. Там довольно долго никто не подходил. Ну, давайте же, давайте побыстрей! Наконец ему ответили, и он узнал номер отеля. Он так волновался, что первый раз набрал неправильно и попал в ресторан. Быстро набрал еще раз, ему ответил дежурный.

– Я хотел бы поговорить с доктором Джинни Феррами, – сказал он.

Стив услышал в трубке знакомый голос, и как раз в этот момент в кабинет вошел Беррингтон.

– Привет, Линда, это Харви, – сказал Стив.

– Стив, ты?

– Да. Решил остаться ночевать у папы. Уже слишком поздно, да и ехать далеко.

– Ради Бога, Стив, у тебя все в порядке?

– Есть одно дельце, но и с ним справимся. Как прошел день, дорогая?

– Удалось затащить его в номер. Было не просто, но у нас получилось. Лиза связалась с Джорджем Дассолтом. Он обещал прилететь, так что завтра вас будет трое.

– Здорово! Ну ладно, мне пора. Хочу пораньше лечь спать. Надеюсь, мы встретимся завтра? Ты как, не против, детка?

– Удачи тебе.

– Тебе тоже. Спокойной ночи.

Беррингтон игриво подмигнул.

– Горячая малышка?

– Тепленькая.

Беррингтон достал из коробочки несколько пилюль, проглотил, запил виски. Заметив, как покосился на него Стив, объяснил:

– Мягкое снотворное. Иначе просто не заснуть после всей этой нервотрепки.

– Доброй ночи, отец.

Беррингтон обнял Стива за плечи.

– Доброй ночи, сынок, – сказал он. – Не волнуйся, мы с тобой прорвемся.

Похоже, этот Беррингтон действительно любит своего поганца-сына, подумал Стив. И на секунду даже почувствовал себя виноватым – за то, что обманывает столь любящего папашу. А потом вдруг понял: он не знает, где находится его спальня.

Он вышел из кабинета и прошел по коридору несколько шагов – туда, где видел ряд дверей, ведущих, как ему показалось, в спальни. Но вот попробуй угадай, которая из них Харви? Он оглянулся и понял, что Беррингтон из кабинета его сейчас не видит. И осторожно, быстро, стараясь не шуметь, отворил ближайшую к нему дверь. Там была просторная ванная с душем, раковиной и биде. Он тихо прикрыл дверь. Рядом находился чулан с полотенцами и постельным бельем. Стив попробовал дверь напротив. Она открывалась в большую спальню с двуспальной кроватью и множеством встроенных шкафов. На вешалке висел темный костюм в мелкую полоску, окутанный полиэтиленом. Видно, только что получен из химчистки. Вряд ли Харви носит такие строгие костюмы в полоску. Он уже собирался было бесшумно затворить и эту дверь, как вдруг, к ужасу своему, услышал за спиной голос Беррингтона:

– Что это тебе понадобилось в моей комнате?

Стив отдернул руку и состроил виноватую мину. Что же ему ответить, черт побери? Слова пришли сами:

– Мне не в чем спать.

– С каких это пор ты стал спать в пижаме?

Стив никак не мог разобрать, звучало ли в голосе Беррингтона подозрение или просто удивление. И он ответил:

– Какая, к черту, пижама? Просто подумал, может, у тебя найдется просторная майка?

– Ну, на такие широкие плечи, как у моего мальчика, вряд ли. – И Беррингтон, к облегчению Стива, рассмеялся.

Он пожал плечами:

– Ладно, обойдусь. – И двинулся дальше по коридору.

В самом конце его по обе стороны были две двери. За одной из них и есть, наверное, спальня Харви. За другой, судя по всему, комната служанки.

Но вот какая из них чья?

Стив замедлил шаг в надежде, что Беррингтон скроется в своей комнате прежде, чем он сделает выбор. Дойдя до конца коридора, он осторожно обернулся. Беррингтон все еще маячил там.

– Спокойной ночи, пап.

– Спокойной ночи.

Левая или правая? Бог ее знает. Придется действовать наугад.

Стив отворил дверь справа. Майка для игры в регби на спинке кресла, на кровати магнитофон, на письменном столе номер «Плейбоя». Комната Харви. Слава Богу!…

Он вошел и закрыл за собой дверь каблуком ботинка. И привалился к ней спиной, испытывая слабость и невероятное облегчение.

Через минуту он разделся и лег в кровать. Ему было противно находиться в постели Харви, в комнате Харви, в доме отца Харви. Он выключил свет и лежал без сна, прислушиваясь к звукам незнакомого ему дома. Он слышал чьи-то шаги, слышал, как открывались и закрывались двери, шумела вода в ванной. Потом наконец все стихло.