Он задремал, но вскоре неожиданно проснулся. В комнате был кто-то еще!…

Он почувствовал аромат каких-то цветочных духов с примесью запаха чеснока и специй. А потом увидел на фоне окна очертания фигуры. Марианна, служанка.

Не успел он сказать ни слова, как она оказалась в постели рядом с ним.

– Привет! – шепнул Стив.

– Я все сделаю, как ты любишь, – шепнула в ответ девушка, и в голосе ее он уловил страх.

– Нет, – сказал он и оттолкнул ее, когда она, подняв простыню, прильнула к его телу. Он почувствовал, что она голая.

– Только не бей меня сегодня, пожалуйста, Харви!… – говорила она с сильным французским акцентом.

Стив тут же все понял. Марианна иммигрантка, и Харви, очевидно, так запугал ее, что бедняжка готова на что угодно, лишь бы ему угодить. Интересно все же, как ему сходили с рук побои и издевательства над несчастной, если учесть, что в соседней комнате спал его отец? Неужели она не кричала, не плакала? И тут Стив вспомнил о снотворном. Беррингтон спал так крепко, что крики девушки не могли его разбудить.

– Я не собираюсь обижать тебя, Марианна, – сказал он. – Успокойся.

Она начала покрывать поцелуями его лицо.

– Пожалуйста, будь со мной добрым. Сделаю все, что ты хочешь, только не бей меня!

– Марианна, – строго произнес он, – немедленно успокойся! Лежи тихо.

Она испуганно застыла. Стив обнял ее за худенькие плечи. Кожа у нее была нежная, теплая.

– Полежи вот так, тихо, и успокойся, – произнес он, поглаживая ее по спине. – Никто больше не будет тебя бить, обещаю.

Она вся напряглась в ожидании удара, но затем постепенно расслабилась. И придвинулась поближе к нему.

Стив почувствовал, что у него эрекция. Она была непроизвольной, он ничего не мог с этим поделать. Он понимал, что вполне может заняться с ней любовью. Господи, какое же это искушение – лежать вот так, сжимая в объятиях ее маленькое дрожащее тело. И никто ни о чем не узнает. К тому же она ждет от него именно этого. И будет немало удивлена его страсти и нежности. Да, с ней можно провести так всю ночь, до утра.

Он вздохнул. Этого делать нельзя. Она пришла к нему не добровольно. В постель к нему ее толкнул страх, а не желание. Да, Стив, ты можешь ее трахнуть, можешь использовать эту несчастную, запуганную девушку, которая считает, что у нее просто нет выбора. И это будет низким поступком. Ты бы сам презирал мужчину, который пошел бы на это.

– Ну, тебе лучше? – спросил он.

– Да…

– Тогда иди к себе и ложись спать.

Она прикоснулась к его лицу, потом легко и нежно поцеловала в губы. Он крепко прижался к ним и дружески погладил ее по голове.

Она смотрела на него в полутьме…

– Ты не он, да? – еле слышно прошептала она.

– Да, – сказал Стив. – Я не он.

Через секунду она ушла.

Почему я не он? Потому что воспитан по-другому? Черт побери, нет! Я мог бы ее трахнуть. Я мог бы притвориться Харви. Но я не он, потому что не хочу им быть. И в данный момент мои родители совершенно ни при чем, я сам принял такое решение. Спасибо вам за помощь, мама и папа, но это я отправил ее отсюда, а не вы. Меня создал не Беррингтон. И не вы тоже. Я сам себя таким сделал.

Стив проснулся, словно от толчка.

Где я?

Кто-то тряс его за плечо. Какой-то мужчина в полосатой пижаме. Это был Беррингтон Джонс. И тут Стив все вспомнил.

– Только, пожалуйста, оденься на пресс-конференцию поприличнее, – сказал Беррингтон. – В шкафу есть рубашка, ты оставил ее недели две тому назад. Марианна постирала ее и погладила. Потом зайди ко мне, выберем тебе галстук. – С этими словами Беррингтон вышел.

Он говорит с сыном, как с непослушным, своенравным ребенком, подумал Стив, поднимаясь с постели. За каждой фразой угадывалась еще одна, недоговоренная: «И не смей со мной спорить!» Что ж, такая манера вполне его устраивала. Можно отделываться односложными ответами, не боясь себя выдать.

Было восемь утра. Стив прошел через коридор в ванную. Принял душ, побрился бритвой, обнаруженной в шкафчике. Делал он все не спеша, оттягивая момент появления в комнате Беррингтона.

Но медлить больше было нельзя. Обернув вокруг талии полотенце, он направился в спальню Беррингтона. Там его не оказалось. Стив открыл шкаф. Все галстуки у Беррингтона были какие-то слишком классические: из блестящего шелка, в мелкую полоску, крапинку, с растительным узором. Ничего современного. Наконец Стив выбрал один, с широкими горизонтальными полосками. Белье тоже нужно. Трусы были сложены аккуратной стопкой. Ростом он значительно выше Беррингтона, но объем талии у них примерно одинаковый. И Стив взял простые синие трусы.

Он одевался и готовился к очередному испытанию. Ничего, твердил он про себя, еще несколько часов – и все кончится. Подозрения Беррингтона придется усыплять часов до двенадцати с небольшим, до того момента, когда Джинни вмешается в ход пресс-конференции. Стив глубоко вздохнул и вышел в коридор.

Он уловил доносившийся с кухни аромат жареного бекона и двинулся туда. Марианна, стоявшая у плиты, уставилась на Стива широко раскрытыми глазами. На секунду его охватила паника: ведь Беррингтон может заметить это ее выражение. Заметит и спросит, что случилось, а бедняжка настолько запугана, что тут же выложит ему всю правду. Но Беррингтон смотрел новости Си-эн-эн по маленькому телевизору, да и не такой он был человек, чтобы обращать внимание на настроение служанки.

Стив сел за стол, Марианна налила ему кофе и сока. Он ободряюще улыбнулся ей. Беррингтон поднял руку, призывая присутствующих к молчанию – диктор начал зачитывать блок новостей о «Дженетико»:

В дверь позвонили, и Беррингтон приглушил звук. Выглянул из окна и сказал:

– Там полицейский автомобиль.

Стив так и похолодел от страха. Что, если Джинни все-таки дозвонилась до Миш Делавер? Дозвонилась и рассказала все, что узнала о Харви, и полиция решила его арестовать… И теперь Стиву придется отрицать, что он Харви Джонс, – и это несмотря на то, что он, одетый в одежду Харви, сидит на кухне в доме у отца Харви и поедает булочки с черничным джемом, которые подала ему на завтрак служанка Харви.

Меньше всего ему хотелось обратно в тюрьму.

Но это еще не самое худшее. Если его сейчас арестуют, он не сможет присутствовать на пресс-конференции. Если больше никто из клонов там не появится, у Джинни будет один Харви. А один близнец сам по себе еще ничего не доказывает.

Беррингтон встал и направился к двери.

– Что, если они за мной? – спросил Стив.

На Марианну было страшно смотреть – так она испугалась.

– Скажу, что тебя здесь нет, – бросил Беррингтон и вышел из комнаты.

Стив не слышал, о чем они говорили. Сидел, как приклеенный к стулу, не ел и не пил. Марианна тоже застыла у плиты.

Наконец Беррингтон вернулся.

– Вчера у нас ограбили троих соседей, – сказал он. – Так что, можно считать, нам здорово повезло.

Всю ночь Джинни и мистер Оливер дежурили посменно, один охранял Харви, другой спал. А потому ни один толком не выспался. Зато Харви отоспался всласть – всю ночь прохрапел с кляпом во рту.

Утром они по очереди помылись в ванной. Джинни переоделась в белую блузку и черную юбку, чтобы ее можно было принять за официантку, – эту одежду она захватила из дома.

Завтрак они заказали в номер. Официанта решили в комнату не впускать, чтобы он не увидел на кровати связанного Харви. И мистер Оливер подписал чек у двери со словами: