«Леар» быстро набрал свою обычную высоту: тридцать восемь тысяч футов. Через час он должен приземлиться в Уэстчестерском аэропорту: Тривейн решил сделать сюрприз Филис – явиться к ней в госпиталь. Он и сам нуждался в отдыхе, нуждался в ее мягком юморе и рассудительности. И, конечно, хотел помочь ей преодолеть страх. Он прекрасно знал, что она боялась, хотя никогда не говорила об этом, не желая взваливать на мужа еще и это...

А завтра утром или после обеда его ждет встреча с Ароном Грином.

Итак, осталось двое из шестерых: Арон Грин, Нью-Йорк, и Йан Гамильтон, Чикаго...

Майор Пол Боннер вдруг поймал себя на том, что отдает приказы бригадному генералу Лестеру Куперу. Они выражались в том, что он требовал привлечь самых лучших секретных агентов и в Пасадене, и в Хьюстоне, и в Сиэтле. Для того, чтобы наблюдать за сотрудниками «Дженис» и «Белстар», имеющих отношение к вопросам, о которых шла речь на встрече в Сан-Франциско. Так, в лабораториях Хьюстона, где, как было установлено, Райен не показывался, агентам следовало проверить высший персонал НАСА: среди него могли оказаться и такие, кто знал Райена.

Боннер даже придумал для агентов прикрытие: если что, они должны утверждать, будто подкомитет получил предупреждение – как по почте, так и по телефону, – с угрозами. Благодаря этой легенде легко было завязать беседы на самые разные темы. По своему опыту Боннер знал: гражданские охотно помогают военным, когда требуется кого-нибудь защитить. И легко раскрываются в беседах на эту тему, особенно если вопросы не касаются их лично... Короче – всегда есть какая-то польза, узнаешь что-то новое, интересное.

Опасаясь проколов, Боннер попросил генерала предупреждать его, прежде чем действовать. Он знал Эндрю Тривейна лучше, чем Купер, лучше, чем кто-либо в министерстве обороны.

Генерал был в восторге, что может разделить ответственность с этим младотурком, и согласился.

Последнее, о чем попросил Боннер, – это предоставить в его распоряжение реактивный истребитель с военно-воздушной базы в Биллингзе, Монтана, чтобы в случае чего двинуться вслед за Тривейном.

А это будет необходимо, если он хочет узнать, к кому летит Эндрю Тривейн. Сейчас он улетел, например, в Вашингтон – Боннер знал это, – как всегда, на «леаре», приписанном к «Ада-Каунти график контрол». Но – к кому?

Есть шанс проведать, надо только подождать до утра. Завтракая с Аланом и Сэмом, он как бы невзначай поинтересовался, собирается ли Майк Райен в столицу, но вразумительного ответа так и не получил. Правда, ему удалось выяснить, что сразу после завтрака его собеседники должны уехать на заключительную встречу в Бой-сe, а после обеда встретиться в аэропорту, чтобы лететь в Денвер. Все это означало, что в течение ближайших двух часов предстояла кое-какая работа...

И теперь, сидя за столиком. Пол внимательно наблюдал за Аланом и Сэмом, спешившими на свою встречу.

Подождав, пока оба выйдут из ресторана, быстро поднялся и последовал, за ними. Вот Мартин остановился у газетного киоска, а Сэм направился к справочному бюро. Встав к ним спиной, делая вид, что их не замечает, майор ждал, делая вид, что просматривает журнальчик «Найтли энтертейнмент». Через полминуты Викарсон подошел к Алану; оба двинулись к выходу. Через окно Боннер увидел, что они сели в машину.

Так. Теперь прежде всего нужно осмотреть комнату Викарсона. Сэм ближе к Тривейну, по крайней мере, Энди больше ему доверяет – не случайно же наделил столь серьезными полномочиями.

Майор заранее выработал тактику. Если портье спросит, что ему понадобилось в комнате Викарсона, он ответит, что тот забыл важные бумаги. Благо, сейчас дежурил клерк, который неоднократно видел их вместе. Если же портье заартачится, придется его припугнуть...

Однако ничего не потребовалось, поскольку портье, не задав никакого вопроса, молча протянул Боннеру ключ.

Оказавшись в комнате Викарсона, майор начал с письменного стола. Правда, ничего интересного в ящиках он не обнаружил. Боннер улыбнулся: какой же Сэм все-таки молодой: решил, конечно, что в чемодане или во встроенном шкафу надежнее. Что ж, поищем...

В чемодане оказалась целая куча грязного белья. «Не просто молодой, а неряшливый», – подумал Боннер.

Он водрузил чемодан на место и открыл верхний ящик в шкафу. Извлек еще два листа бумаги из корзины для мусора. Усевшись на кровать, разгладил листы и принялся изучать. На одном было множество цифр – против каждой стоял значок доллара. Боннер без труда догадался, что это информация о суммах одного из локхидских субподрядчиков: он слышал, как Сэм говорил о них с Аланом.

Другой листок был тоже заполнен цифрами, однако без обозначения доллара. Просто время и какие-то буквы: «7.30 – 8.00 Длс», «10.00 – 11.30 С.А.С.», «Информация – Грн. Н.Й.»...

Первые цифры, конечно, – время прибытия Тривейна, что означал второй ряд, с буквами, – пока неясно.

То же касается третьего. Боннер взял лист бумаги, тщательно вес переписал, аккуратно сложил лист и сунул его в карман. Затем проверил карманы брюк и курток Викарсона; поиски увенчались успехом. В нагрудном кармане одной из курток между квитанциями на получение багажа он обнаружил сложенный в несколько раз листок, вырванный из записной книжки. С первого же взгляда стало ясным, что только крайне неосторожный человек мог так вот хранить важную информацию: «Армбрастер, 17S млн. долларов. Дубликаты. Без запроса министерства обороны. Истечение срока через шесть месяцев. Гарантии подтверждены бухг-ей Дж. Дж. Л.Р., заплачено 300 долларов. Л.Р. предлагает дополнительную информацию о Пасадене, „Белстар“ и пр. Цена – 4 цифры».

Боннер уставился на записи, чувствуя, как в нем закипает ярость. Неужели Сэм встречался с «Л.Р.» в переполненном, тускло освещенном полуподвале Сан-Франциско, в баре с тяжелым запахом и буфетчиком, охотно разменивающим крупные купюры?

Неужели и Сэму предложили делать любые заметки, но не просить от «Л.Р.» письменного отчета? И неужели «Л.Р.» рассказывал Сэму те же сказки про потерянные полжелудка, объясняя свое стремление вытянуть деньги из любого источника? Впрочем, что взять с Сэма, этого неряшливого мальчишки, к тому же наивного и неосторожного: он всего лишь любитель в этой игре. Он платит за догадки, за откровенную ложь, а потом забывает уничтожить заметки. Боннер свои сжигал сразу...

Стоит, наверное, найти этого «Л.Р.», выбить из него то, что еще в нем осталось...

Позже...

Сейчас ему надо встретиться с Тривейном. Тот должен понять, что все эти крысы из канализационных труб погрязли во лжи, их товаром всегда были ложь, полуправда. Они находят заинтересованное лицо и кормят его отбросами, постоянно обещая настоящую, правдивую информацию. Более того, сами создают этих заинтересованных лиц.

А Тривейн? Вовсе он не сидит у постели больной жены! Ложь, снова ложь! Он в Вашингтоне, с этим калифорнийским сенатором. Армбрастер хороший человек, и он друг «Дженис», могущественный друг. Но он сенатор, а их легко запугать, хотя они и утверждают обратное.

Боннер вложил записку Викарсона обратно в карман и вышел из комнаты. Отдав ключи, направился к платному телефону. Из номера звонить не хотел: знал, что телефоны там прослушиваются. Набрав номер аэропорта, он попросил подозвать оператора. Сообщил, что запасной реактивный истребитель воздушных сил, Биллингз, Монтана, о котором он говорил Куперу, должен быть подготовлен немедленно. Маршрут – прямо к Эндрю, в Вирджинию. Разрешение – от министерства обороны. Затем отправился к себе в номер забрать вещи. У него есть две веские причины, по которым ему необходимо увидеться с Тривейном: одна профессиональная и одна личная.

Тривейн втянулся сам и втянул свой проклятый подкомитет в опасную охоту, конец которой нужно положить немедленно. Тривейн и его люди затеяли игру, которой совершенно не понимают: бобры не знают, что такое джунгли.