— Уборщица позарез нам нужна!

Отступать было некуда и все же Липочка попыталась отступить.

— Я вряд ли вам подойду, — пролепетала она, бледнея, пятясь и с ужасом глядя на “перебинтованного”, выросшего из-за спины шефа.

Однако перебинтованный тоже не признал в ней жену Желтухина и, тем более, свою обидчицу. С чисто мужским интересом разглядывая Липочку и явно одобряя ее пышные формы, он игриво спросил:

— А почему, красавица, не подойдешь? Лично мне ты очень даже подходишь…

Шеф цыкнул:

— Сгинь отсюда, Вован, не пугай девушку. Видишь, она и без тебя еле живая стоит. Ты не бойся, дивчина, — уже ласково обратился он к Липочке. — Это с виду мои пацаны чистые бандюганы, а на самом деле народ все культурный.

Он строго посмотрел на “перебинтованного”, на головореза, дежурившего у входа и заверил:

— Приставать к тебе, дивчина, не будут. Лично за этим прослежу. Как тебя зовут?

— Ада! — без запинки выпалила Липочка, в общем-то не солгав. Ведь Олимпиада — это и Липа и Ада.

Шеф просиял:

— Ада. Значит Аделаида.

Разубеждать его Липочка не стала, лишь молча кивнула.

— А я Сан Саныч, — представился шеф. — Начальник в этой конторе. За каждую уборку отдельно и хорошо заплачу, но чтобы здесь чисто было. Очень я, Ада, люблю чистоту. Так что, по рукам?

Липочка растерялась.

— Не знаю, — пролепетала она. — У меня нет трудовой книжки. Точнее есть, но на другой работе она. И убирать я могу только днем. Вечерами дежурю.

Сан Саныч отнесся с пониманием.

— Мужа нет? — спросил он.

Липочка отрицательно потрясла головой:

— Нет.

— И на руках ребенок…

— Да, — согласилась Липочка. — Он сейчас в деревне живет у бабушки.

— И на двух работах горбатишься.

Она обреченно кивнула.

— Ясно, — с грустью констатировал Сан Саныч. — Совсем как когда-то моя маманя. Нагоревалась, бедная, пока меня вырастила. Короче так, Ада, обещаю: не будет у тебя проблем. Убирай, когда тебе удобно. Это мне все равно, лишь бы в офисе чисто было. И трудовая мне твоя ни к чему. У меня тут все запросто, без бюрократии: ты мне услугу, я тебе оплату. Приступай!

— Как? Сейчас? — удивилась Липочка.

— Конечно, — усмехнулся Сан Саныч. — Слышь, Леха, — обратился он к головорезу, — открой девушке кабинеты да инвентарь выдай. Что там есть у тебя?

— Все есть, — доложил Леха. — И швабры, и совки, и веники. Даже лопаты.

— Лопаты ей ни к чему, а остальное давай, — скомандовал шеф и вернулся в свой кабинет, на этот раз плотно прикрыв дверь за собою.

Таким образом, Липочка и опомнится не успела, как оказалась в рабочем халате со шваброй в руках.

“Вот помою тут все, почищу, — строила она планы, добросовестно отдирая слои грязи от стен, — и поминай как звали. И ногой сюда не ступлю. Слишком опасно. А с Ваней знаю как поступить. Сама не стану ему ничего рассказывать, просто на пейджер сообщение пришлю, мол замышляют против тебя нехорошее. И “доброжелатель” подпишусь. Или что-нибудь в этом роде. Короче, посоветуюсь с Романом как сочинить получше. А в эту фирму больше ни ногой, слишком опасно. И пускай не обижается Роман,” — окончательно решила Липочка.

Решить-то она решила, да вышло все по-другому. Когда два кабинета были уже вычищены и усталая Липочка выбралась в холл, к ней обратился Сан Саныч.

— Молодец, Ада, хорошо работаешь, — похвалил он и спросил: — Притомилась думаю?

— Немножко, — кивнула Липочка.

— Еще бы, — усмехнулся он. — Мои орлы месяца два над этим помещением старались, а ты хочешь за один день авгиевы конюшни вычистить. Сворачивайся, дивчина, хватит на сегодня. Остальное завтра докуешь. Слышь, Леха, — крикнул он головорезу, — с девушкой по-доброму расплатись да с поклоном ее проводи. Посторонних здесь быть не должно: клиент к нам едет.

И Сан Саныч скрылся в своем кабинете. Подошел Леха, сунул купюру Липочке в кулачок и буркнул:

— Собирайся по-быстрому.

Липочка медлить не стала, именно так и собралась: по-быстрому. Хотела улепетнуть по-английски, не прощаясь, да не удалось, окликнул бог знает откуда взявшийся шеф.

— Ада, завтра приходи в это же самое время, — приказал он.

— Хорошо, приду, — пискнула Липочка и подумала: “Как же, держи карман шире. Дура я, что ли, так рисковать”.

Домой она возвращалась по всем правилам конспирации: долго петляла по городу, запутывая следы — береженого бог бережет. На душе тяжким грузом лежала тревога за Ваню: в какую беду он попал?

И еще занимал Липочку другой вопрос: можно ли довериться Роману? Он хоть и не совсем чужой, но все же человек незнакомый.

Роман ждал Липочку с нетерпением, а когда увидел ее, обрадовался и с облегчением воскликнул:

— Слава богу, наконец вы пришли! Я переживал и уже жалел, что подверг вас опасности.

Липочка его успокоила:

— Обошлось, вы зря переживали.

— Но почему вы так долго там были?

— Почему? — повторила вопрос Липочка и… рассказала все под чистую.

Она забыла о своих сомнениях. Во-первых, ей было приятно, что Роман из-за нее переживал и явно ей обрадовался. Хотелось вознаградить его своим доверием.

Во-вторых, она вспомнила, что он всецело положился на нее. Так почему она на него положиться не может? К тому же, дело касалось Вани, и Липочка готова была пойти на любой риск. А тут и риска нет никакого. Роман сам от нее зависим. Навредить он не сможет, зато сможет дать хороший совет. А совет человека, бизнесмена, создавшего свою империю, будет очень кстати.

В общем, под давлением множества аргументов Липочка рассказала все очень подробно, пожалуй, даже слишком — на взгляд любого мужчины.

Однако Роман слушал внимательно, ни разу не перебив, и огромное удивление читалось в его глазах.

— Выходит, бандит шел к вашему Ване, — подытожил он, когда Липочка исчерпалась и умолкла.

— Увы, да, — вздохнула она.

— Странная вы женщина, — удивился Роман. — Почему вы не убежали? Почему остались там убирать?

— Сразу не успела, а потом мне стало жалко ребят, — призналась Липочка и пояснила: — Видели бы вы, как у них грязно. В этой фирме работают одни мужчины.

Он поразился:

— Ну вы даете! Нашли кого жалеть. Это же бандиты. Один из них, между прочим, ломился в ваш дом. Что ему только было нужно?

— Я же сказала, он за папкой шел.

— Да нет, — отмахнулся Роман, — я не об этом. Я пытаюсь вникнуть в чужую игру. Совершенно очевидно, что на самом деле папка им не нужна. Они собираются инсценировать кражу. В папке лежат документы, может, дискета. Короче, там информация, которую уже кто-то знает, но не может использовать, не подставив себя. Кто-то — это заказчик.

Липочка удивилась:

— Какой заказчик?

— Который заказал Сашке эту дурацкую инсценировку с кражей папки.

— Какому Сашке?

Роман рассердился:

— Вы как не русская, Олимпиада! Какому Сашке! Еще “какую папку” спросите. Сан Санычу, шефу вашему, дружку моему непутевому. Я так и подозревал, что он банду там сколотил. Ему что ни дай, все ружье получается. Эх, какая фирма была! Все, подлец, испоганил! — загоревал Роман. — А теперь там банда! Настоящая банда!

— Банда? — растерялась Липочка.

— Ну да, вы разве не видели?

— А как же мой Ваня теперь?

— Ваню вашего где-то подставить собираются. Или пытаются что-то у него умыкнуть. Точнее, уже умыкнули, а теперь с помощью Сашкиных бандитов стрелки переводят. Судя по всему, инсценировку с папкой кто-то из близких вашего мужа заказал. Он или выкрал информацию или ваш Ваня сам ее разболтал. Короче, в любом случае этот кто-то не может воспользоваться той информацией, себя не подставив. Вот и понадобился спектакль с кражей.

Липочка восхитилась:

— Роман, какой вы умный. Теперь понятно почему вашему другу было нужно чтобы папку украли именно на моих глазах. Кража, нападение, — а настоящий враг как бы и не имеет к этому отношения.

— Думаю, так и было.