— Миссис Кэмберленд, здесь нельзя сидеть и спать! Прошу вас, немедленно встаньте! С миссис Кэмберленд одни неприятности, — загремел голос руководителя группы.
И вспышки «молний». Вспышки «молний». Молнии…
— Откуда у тебя копия? — спросил Барски, разнимая листки.
— У меня свои отношения с секретаршей Кайоля. Мими мне их и достала. Читайте тоже, мадам!
Эжен Деллануа
Париж, 10 августа 1986 года
Президенту наблюдательного совета фирмы «Евроген»
Профессору Роберу Кайолю
Госпиталь имени де Голля
Улица Поля Вайяна, 25 Париж 750015
Многоуважаемый господин Президент, более месяца назад, 7 июля 1986 года, у мадам Жозефины Бретон, сотрудницы лаборатории № 1 по рекомбинации ДНК Вашей фирмы в госпитале имени де Голля была обнаружена неизвестная нам пока форма рака кости, остеосаркомы. Вчера, 9 августа, мадам Бретон скончалась. Перед смертью мадам Бретон обратилась ко мне, своему старому другу, с просьбой определить, не связана ли ее болезнь с работой в упомянутой выше лаборатории. Эта просьба объясняется тем, что до мадам Бретон неизвестной формой рака заболели еще четыре сотрудника этой и соседней лабораторий. Предоставляем вам собранную нами информацию:
1) Жан-Луи Медсен, 30 лет от роду, сотрудник лаборатории № 1 «Еврогена», был 11 марта 1986 года оповещен лечащим врачом о том, что он болен неизвестной формой рака кости. 11 июля 1986 года он скончался.
2) Фредди Нафтари, 35 лет от роду, сотрудник лаборатории № 2 «Еврогена», был 2 мая 1986 года проинформирован врачами, что у него неизвестная форма рака кости. 21 июля 1986 года он скончался.
3) Жозефине Бретон, 50 лет от роду, сотруднице лаборатории № 1 «Еврогена», 7 июля 1986 года врачи сообщили, что у нее неизвестная форма рака кости. Она, как уже упомянуто, умерла 9 августа 1986 года.
— …а на этом витраже вы видите поход по Красному морю и взятие Иерихона! — донесся до них звучный голос гида. — Вон там — Самсон побеждает льва. Святилище, а рядом цари Давид и Соломон с пророками. Миссис Кэмберленд, возьмите себя в руки! Иначе вам нечего будет вспомнить о Европе!..
4) Изабель Ру, 37 лет от роду, сотрудница лаборатории № 1 «Еврогена», была поставлена в известность врачами 31 июля 1986 года, что больна неизученной формой рака челюсти.
5) Морис Клер, 32 лет от роду, узнал 2 августа 1986 года, что болен раком, неизвестной формой остеосаркомы. Он работает в лаборатории № 2 «Еврогена».
Допустив первоначально, что раковые заболевания у пяти сотрудников Ваших лабораторий № 1 и № 2 — чисто случайное совпадение, и не имеют никакого отношения к условиям труда, мы пришли, однако, к выводу, что подобная частотность заболевания неизвестной до сих пор формой рака за столь короткий промежуток времени и со столь скоротечным критическим развитием непременно связана с профессиональной деятельностью упомянутых особ в Ваших лабораториях.
Данные факты и выводы, которые, как я полагаю, должны быть Вам известны, заставляют меня настоятельно просить Вас о создании специальной комиссии, состоящей из лиц не только компетентных, но и не являющихся сотрудниками Вашего института — и притом образовать ее незамедлительно.
Эжен Деллануа.
— После получения письма, — объяснял Патрик Рено, — президенту наблюдательного совета больницы и президенту наблюдательного совета «Еврогена» потребовалось больше месяца, чтобы созвать наконец в актовом зале больницы пресс-конференцию. Подумать только, больше месяца! Нам же пришлось удовольствоваться кратким сообщением о ней на доске объявлений — и перепугаться на всю жизнь! Мы ведь не знали, от чего умерло трое наших коллег. Первоначальные диагнозы были ложными.
Норма покачала головой.
— Да, да, поверьте, — возбужденно проговорил Рено. — А те двое бедолаг, которые больны раком, но пока живы? Мы знали, что они на больничном, но что там у них такое, никто не ведал. Еще мы знали, что Жозефина получила деньги от профессионального объединения медиков. Потом выяснилось, что эти двое, которые заболели, тоже получили оттуда деньги. Значит, объединение признало, что у них профессиональное заболевание. То есть если у нас заболевают раком, эту болезнь получают на работе! Представляете, какое у нас у всех настроение. Каждого, конечно, тревожит вопрос: я-то уже подхватил или пока нет? А когда моя очередь? И рак чего у меня будет? Бедная Жозефина ужасно страдала от этой «неизвестной формы рака», такой скоротечной. И двое других тоже. Что, и нам придется ужасно страдать, прежде чем мы откинем копыта? Что произошло? Что это за проклятая «неопределенная новая субстанция», о которой они болтают? Что случилось в обеих лабораториях? Над чем, черт побери, нас заставляют работать в действительности?
— …четвертый и пятый витражи: Новый Завет Иисус… откровения Иисуса перед мудрецами… при Иорданской купели… ханаанской свадьбе…
— Итак, этим двум мерзавцам и впрямь понадобилось больше месяца после получения письма от Деллануа, чтобы созвать свою пресс-конференцию. Ее назначили на 13 сентября, на прошлую субботу. Там же представили и членов комиссии независимых специалистов. Пришла целая куча фотографов из крупнейших зарубежных агентств и полно разных других профи. И две группы репортеров-телевизионщиков, одна из «Премьер шен», другая — из «Теле-2». Сначала Кайоль толкнул мутную речь о необходимости полной гласности в случае возможных критических ситуаций, чреватых угрозой обстоятельств и тому подобного. Что за пресс-конференцию он закатил, Боже мой! Оба мерзавца стояли насмерть. Они не желают ничего предвосхищать, нет, во имя всего святого! Но никакой своей вины они, конечно, не чувствуют. В «Еврогене» все в порядке. В госпитале имени де Голля — тоже. Всем и без того известно: каждый четвертый француз умирает от рака. Если верить этой статистике, в ближайшее время у нас в институте должно умереть еще немало людей. Репортеры упорно твердили, дескать, пятеро наших умерло от рака не за десять лет, а за каких-то пять месяцев, — однако те лишь пожимали плечами.
— …сошествие Духа… основание Церкви… а между ними пятый витраж, так называемый витраж Святого Стефана… выборы и служба диаконов… проповедь Святого Стефана… его побивают каменьями… пред ним разверзается небо…
— Идиотская болтовня продолжалась, — говорил Патрик Рено. — Шеф «Еврогена» напомнил, что на протяжении последних пятнадцати лет четыре главы крупнейших стран умерли от рака: Помпиду, Бумедьен, Чжоу Эньлай и шах Ирана. Не говоря уже о Рейгане, которому удалось выкарабкаться. Представляете себе уровень разговора! Задали вопрос: почему профессиональное объединение заплатило заболевшим компенсацию? Ответ: спросите в профессиональном объединении. Подонки!.. Да и вообще — все это придумано и раздувается коммунистами. С какой такой стати? А вот: Жозефина Бретон была в прошлом членом ФКП. Ну, и так далее. Тошнотворная галиматья, честное слово!.. Когда украли всю пленку, снятую на пресс-конференции, и в воскресенье разразился первый скандал в печати, мы сидели вместе с Феликсом. Феликс Лоран мой приятель, оператор из «Теле-2». Мировой парень, свой в доску! Ну, сидим мы с ним в нашем бистро рядом с больницей, на углу улицы Дантона, выпиваем себе, обсуждаем, как это могло случиться, и тут Феликс говорит…
— Может, они хотели любой ценой избежать, чтобы на пленке осталась чья-то рожа, — сказал Феликс Лоран.
— Какая такая рожа? — переспросил Рено.
Они сидели у окна в маленьком бистро. Поздний вечер, уже зажглись фонари, и тихая улица Дантона была безлюдной.
— Ну, чья-то рожа, которую могут узнать хотя бы несколько человек из миллиона телезрителей. Чего ни в коем случае кто-то не хотел допустить.
— Возможно, — сказал Рено.
Он пил вермут, его приятель перно.
— Боже правый! — воскликнул он, да так громко, что на них оглянулись все врачи, шоферы такси и проститутки, столпившиеся у стойки, где по телевизору показывали соревнования по вольной борьбе.
