Конечно, нехорошо издеваться над физическими недостатками людей. Однако в случае со Скоттом внешность была точным отражением внутреннего мира. Скотт радовался любым чужим неприятностям.

- Вы слышали, от Роба жена ушла! — кричал он нам с водительского сиденья рабочего Шевроле Тахо. — О! Какая у него рожа была вчера! Хахаха! Он, наверно, ходит сейчас и представляет, как его миленькую женушку трахает другой!! О! Это наверно чертовски болезненно для него! Ахахаааа! Тупой Роб!

Робом звали нашего бригадира, добродушного двухметрового гиганта лет двадцати семи. Несмотря на свои размеры, человеком Роб был слабохарактерным. Он два раза поступал в колледж, но так и не закончил его и продолжал обдирать полы, что для американца с почти полученным высшим образованием было довольно непрестижным.

- Я вчера читал газеты, — после этого Скотт делал многозначительную паузу, повернув к нам свой монструозный профиль. — У вас в России всё дерьмово. Люди голодают, женщины продают детей на улицах. Скоро всем вам, долбанным, «комми» придёт конец!

- Скотт, во-первых, Россия уже давно не «комми», у нас такая же демократия, — сдержано оппонировал я. — Во-вторых, не так уж все у нас там и плохо.

- Ничего, — злорадно хихикал менеджер. — Скоро мы скинем на вас бомбы, и ваше «не так уж и плохо» превратится в «очень-очень» плохо! Хахаха!

Эта перспектива его жутко веселила, он откидывался всей тушей на жалобно скрипящее кресло и на манер певца-кантри гнусаво напевал: «Сыпьтесь, сыпьтесь бомбы на кукурузное поле!»

Голос и слух у этого передвижного кладбища чизбургеров были неплохие, но слушать всё равно было неприятно.

Первое время мы с Серёгой немного сочувствовали толстяку, так как считали его жертвой неправильного обмена веществ или ещё какой-то болезни. Но скоро причина «болезни» стала ясна.

Кабина Шевроле Тахо была оборудована держателем для пятилитрового стаканчика из Мак Дональдса (а там бывают и такие), наполненного кока-колой. В американском Мак Дональдсе, если вы купили бумажный стаканчик для напитка, можете заходить с этим стаканом в любой из ресторанов сети и наполнять его бесплатно неограниченное количество раз. Так вот пятилитровая бадейка с кока-колой у Скотта никогда не пустела. Длинная гибкая трубка шла от емкости к голове толстяка и крепилась где-то в районе рта. Таким образом, процесс подачи вредных углеводов в организм Скотта был практически непрерывным.

До отъезда на незапланированную работу мы всё-таки успели изрядно хлебнуть пьянящей влаги — работать не хотелось. Жадный владелец магазина отказался от полного «стрипа» воскового покрытия и заказал только «сервис». Проще говоря, подмести и помыть пол.

- Не буду работать! — ещё несколько раз яростно выкрикнул непонятно кому Серёга, насладившись гулким эхом пустого супермаркета, и пошёл за мётлами и тряпками.

Я уже заканчивал меланхолично распихивать мусор по углам на своей половине, как из-за «острова» с тушёнкой появилось хитрое лицо моего коллеги. Более розовощёкий, чем обычно Серёга делал мне знаки, показывая следовать за ним.

- Я следил за камерами. Нашёл мёртвую точку в подсобке — возбуждённо прошептал он, когда мы зашли в хозяйственные помещения. Точка, похоже, действительно была недоступна для обзора камер, и в ней уже ожидала нас литровая бутылка мартини.

- Гуд уорк! — одобрительно подмигнул я товарищу. — Вечер перестаёт быть томным!

Тряпки и вёдра были забыты, а недоступная для камер слежения зона постепенно украсилась красной рыбой, двумя бутылками сухого красного, черникой, парой тортов, оливками, каперсами и различными экзотическими фруктами. Сложив пустые паллеты из-под товара в подобие стола, два шоплифтера благодушествовали, занимая друг друга приятной беседой за изысканным угощеньем.

- Я щас омаров притащу… я видел, там, на кухне готовых, — решительно произнёс Серёга и, покачиваясь, скрылся в коридорах Кэш-н-Кэрри.

Рассвет застал нас, как Золушку на балу — врасплох. Входная сигнализация сработала, когда мы доедали третьего лобстера.

Мечась, как крысы по линолеуму, мы в спешке ликвидировали остатки застолья и понеслись к выходу, сдавать работу.

- Как дела, парни! Всё прошло отлично? — менеджер магазина был весёлым и приветливым малым.

- Да, всё прошло совсем неплохо, — двусмысленно ответил я с полным ртом ворованного бубль гума, маскирующего запах алкоголя. — Даже, я бы сказал, отлично, сэр!

В это время из-за «острова» с детским питанием на стрежень… точнее на площадку у главного входа, приволакивая ногу, пошатываясь и сгорбившись вопросительным знаком выдвинулся Серёга. В этот момент он сильно напоминал знаменитого горбуна Квазимодо, только лицо у Квазимодо было почему-то бордово-красным с фиолетовым оттенком.

- С твоим другом все нормально? — в ужасе спросил менеджер. Я не был в этом уверен, так как ещё пять минут назад Серёга выглядел вполне обычно.

- Ты ничего не заметил? — хитро подмигнул мне «Квазимодо», когда мы оказались на улице. Свежий воздух оказал благотворное влияние на его горбатость — спина выпрямилась, а сквозь толстовку на животе явственно проступили очертания литровой бутылки мартини.

- Серёга, ты что, псих? — я был шокирован таким неуклюжим и наглым похищением бутылки. — Нас же с тобой уволят, а тебя ещё и посадят. Надо ж аккуратней!

- Да, никто не заметил! — мой коллега был уверен в себе. — Это ж халява!

Следующую ночь нас послали делать «сервис» в другом магазине этого же хозяина. Утром из пустынного супермаркета выползло уже две раскрасневшиеся «квазиморды». На сей раз с нами отправились три бутылки красного вина.

- Вообще, не хорошо как-то, — заявил Серёга, разжигая уголь в мангале. Мы уже вторую неделю бомбили продовольственные магазины. — Это ж воровство всё-таки.

- Хорошего мало, — горестно вздохнул я, открывая бутылку трофейного Реми-Мартина. Толстая ожиревшая совесть мучила нас без особого фанатизма.

Гораздо больше меня волновало поведение Скотта, который хоть и не блистал умом, всё подозрительнее посматривал на наши довольные розовые лица, забирая нас с утра на рабочем джипе.

Сколько верёвочке не виться, а все равно, повадился кувшин по воду.

Финальный акт драмы «Клептоманы-стрипперы против корпоративного зла» разыгрался в городке Лейклэнд, штат Флорида. Нам первый раз заказали «сервис» в универмаге Таргет.

- Давно пора, — многозначительно промычал Серёга сквозь зубы в мою сторону. — А то у меня уже сыпь от этой черники началась.

Таргет — отличный магазин: бесконечные ряды одежды, обуви и другой галатереи.

- Это первый заказ, и мы хотим там закрепиться, — сообщила зловредная туша сала, не вынимая изо-рта своего колапровода. — Работайте на совесть!

Мы так и поступили. Хотя, нужно отметить, что работать в трёх парах белья, двух парах джинсов, и трёх майках было тяжело. На каждой руке у нас болтались новенькие часы.

Минут за сорок до прихода менеджера Серёга обратился ко мне из другого конца зала.

- Ничего необычного во мне не замечаешь? — спросил он, подбоченившись. Если бы я знал, зачем он это спрашивает, объяснил бы, что при моих минус пяти диоптриях я и самого Серёгу с такого расстояния не замечаю. Но я устал, хотел спать и домой. Мне было не до его дурачеств.

- Ничего не замечаю, — хмуро буркнул я. — А что я должен заметить?

- Не-не, всё пучком, — хохотнул Серёга и веселее заработал шваброй. Наша смена заканчивалась.

Весёлое настроение Скотта меня насторожило сразу. Это были самые довольные стошестьдесят килограммов жира, которые я видел в своей жизни. Босс уровня смеялся, мурлыкал и напевал, когда мы сдавали работу.

- Пол, ответь-ка на один вопрос, — жестом руки он остановил нас на выходе и кивком подозвал менеджера магазина.

- Я смотрю у твоего друга новые кроссовки? — я проследил за взглядом Скотта и уперся в сияющие белизной новехонькие кроссовки Найк на ногах Серёжи. Сверху этот двухсотдолларовый шедевр спортивного обувестроения был аккуратно присыпан пылью, что, по всей видимости, в Серёгином сознании делало новенький Найк неотличимым от его старых полуразрушенных чёрных (!) ботинок, в которых он приперся сегодня на смену.