Это была пощечина. Жестокая, равнодушная и болезненная до удушья.

— Извините, у меня что-то разболелась голова. — Я порывисто встала, отодвинув кресло. Мне было нехорошо после сцены в коридоре, и выслушивать скабрезные шуточки Арлистиана я не собиралась.

— Нэя! Арлис!

— Потом, Мина, мне надо отдохнуть перед поездкой.

Я поспешно выскользнула за дверь, пока у меня позорно не сдали нервы. В коридоре силы окончательно покинули меня. Закрыв глаза, я прислонилась к двери, пытаясь восстановить дыхание, и невольно услышала приглушенные голоса в кабинете.

— Ты что творишь?! — шипела Мина.

— О чем ты? — Арлистиан отвечал так же раздраженно и сухо.

— Сам знаешь! Что это был за концерт в коридоре? Тебе ее не жалко? Зачем мучаешь девочку? Поиграешь и выбросишь? А ей как жить?

— Я никогда ничего ей не обещал! — рыкнул эльф и, похоже, поднялся с кресла. Да, он мне ничего не обещал… — Все, что она себе навыдумывала… я не в ответе за это.

Точно, сама… я виновата во всем сама. Слишком доверчивая, слишком романтичная…

— Ты должен это прекратить, пока это не принесло тебе самому беды.

— О чем ты?

— Она тебя не простит, — коротко бросила видящая.

— Почему?

Пауза. Видимо, Олимина не пожелала ответить.

— Ладно, хоть скажи, что с Нэей не так? Она очень болезненно отнеслась к истории с наемником. Это из-за предательства ее первого возлюбленного?

— Все хуже, Арлис. Все гораздо хуже… Дело в ее отце.

— То есть? — В голосе эльфа послышалась настороженность, а у меня замерло сердце.

— Он предал ее мать. Изменил ей. Потом вернулся… но страх, боль, отчаяние ребенка… Она не забыла. И мать ее не забыла. Нэя до сих пор безумно боится, что ситуация повторится. И очень остро переживает каждую их размолвку… Она действительно не сможет быть с мужчиной, если увидит его с другой. Никогда не поверит и не доверится! Ты это можешь понять?! Это сильнее ее! Порог, который она физически не сможет переступить… как бы ни любила… — закончила эльфийка, и я наконец-то смогла вздохнуть. — Ты потеряешь даже право называться другом, если не прекратишь свои игры. Ни она, ни Илиса не заслуживают такого обращения. Сколько лет ты ей голову морочишь, а? Ей же с десяток предложений за это время сделали! Она любит тебя и не виновата, что ты все чего-то ждешь! Не кажется, что пора оставить игры и определиться? А ревностью ты ничего не проверишь, пойми же это!

— Я… попытаюсь… просто тяжело… поверить, что ей нужен такой, как я. И… у нее был другой… даже тогда, когда я был рядом…

Ревность… Вот, значит, в чем дело. Эльф решил напоследок проверить свою любовницу… и проверить мной! Я даже не заметила, что перестала дышать. Воздух больно обжег горло, и я вонзила зубы в кулак, чтобы не проронить ни звука. Мина права, недаром видящая… Все так и есть… Горячая соленая капля скользнула по щеке и сорвалась на шею, щекоча и сползая все ниже. За ней устремилась вторая, оставляя на платье темное пятно. Рефлекторно смахнув слезы, я осторожно отлепилась от двери и побрела прочь, стараясь двигаться бесшумно. Мыслей не было. Сил тоже…

Не помню, как дошла до своей комнаты. Свернувшись калачиком, я с головой накрылась одеялом, прячась от жестокого мира…

А утром меня разбудил стук в дверь.

— Нэялин, вставай, вам пора! — с порога заявила Мина, швыряя мне на кровать дорожный костюм.

— Уже утро? — растерянно пробормотала я, еще не до конца веря, что проспала почти сутки.

— Именно! Ты проспала и обед, и ужин, и даже ночь! Одевайся давай! — Она стащила одеяло, заставила меня встать и вытолкала в ванную.

А через двадцать минут я стояла во дворе и оглядывала нашу компанию. Даже сердце защемило от ностальгии. Даагонские, наемники, лошади и дорога… все как раньше.

Ко мне подъехал Расхарт и помог взобраться на коня.

— Нэя, ты как? Я вчера заходил к тебе, но ты спала.

— Да, голова разболелась. — Я благодарно улыбнулась ему и взглянула на дворец.

Похоже, все еще спят. Хотя… В одном из окон я заметила наблюдающего за нами Арлистиана. Вот же… не спится ему! Демонстративно отвернувшись, я улыбнулась Фартрейду:

— Ну что? К оракулу?

Теплый ветерок ласково обдувал тело, солнышко ярко светило, но за кронами деревьев жара не ощущалась, немного пыльная дорога, но общего впечатления она не портила. Плюс легкий цветочный аромат, витавший в воздухе, пение птиц и невероятные красоты первозданной природы.

Боже, как же хорошо просто ехать и ни о чем не думать!

Сейчас я буквально исцелялась душой, мерно покачиваясь в седле. Впереди ехали, о чем-то тихо беседуя, Расхарт и Олимина, за ними Артвирт и Фартрейд, потом я, и замыкали наш отряд наемники. Мою персону никто не трогал, позволяя лениво дремать, и это радовало. Меня, кстати, вообще все в этой поездке радовало. И то, что с нами отправилась истинная видящая, и замечательная погода, и возможность хоть немного привести собственные мысли и чувства в порядок, даже оптимизм Даагонских и какая-то детская радость наемников. Все радовало!

— Чему улыбаешься? — спросил подъехавший ко мне Хас.

— А что, нельзя? Кстати, с чего это ты начал со мной разговаривать? — прищурилась я.

— Да вот, подумал, что прошло достаточно времени, чтобы ты осознала, в чем была не права.

— Хас, не начинай, — попросила я, чувствуя, что еще немного, и хорошее настроение улетучится.

— Нэя, ну что ты творишь, девочка! — Кажется, Хас тоже сдерживался из последних сил. — Ты понимаешь, что он не виноват? Он же уже весь извелся, что так глупо попался и обидел тебя.

— Что-то не похож он на… изведшегося, — хмыкнула я, наблюдая, как Расхарт буквально впитывает легкий, искрящийся смех Мины, причем стараясь этого не показать.

— Кстати об этом. Смотри, как бы потом не пожалеть.

— Хас, если Расхарт сойдется с Миной, я буду только рада. С самого начала было понятно, что между нами не чувства, а отчаяние и попытка справиться с ситуацией. А с ней он другой. Да и она не простая эльфийка. Видящая, Хас, ты понимаешь, истинная видящая! Она сможет помочь ему лучше любого другого. И между ними никогда не будет лжи или недопонимания.

— Они не пара, — буркнул наемник.

— А вот Мина так не считает, — пожала плечами я. — Она его не обидит, Хас. Ни по умыслу, ни случайно. И ему с ней будет хорошо.

— А ты? — помолчав, спросил наемник.

— А я… переживу, как и всегда, — усмехнулась я и пришпорила коня. Продолжать эту бессмысленную беседу не стоило. — Ребят, что обсуждаем? — вклинилась я между Даагонскими. — Как будете своих жен искать, да?

— Почти. Думаем, как жить дальше, — улыбнулся Фарт.

— А не хотите сначала с девочками пообщаться? Поговорить? Или сразу на цепь и в койку? — хмыкнула я, заметив, как заалели их уши.

— Поговорим, — процедил Артвирт. — Сначала выскажем все, что думаем, потом дождемся, когда она осознает, и уж потом пообщаемся.

Я только головой покачала. Это нереально! Гордыню Артвирта ничто не берет. Он просто неисправим. Покосилась на Фартрейда, тот был задумчив. Что ж, в любом случае он против брата не пойдет. Так что… лучше, наверное, мне им все-таки не попадаться в ближайшее время.

— Да понимаю я все! — внезапно рявкнул Арт, порядком напугав и меня, и лошадь. — Можешь не коситься на Трейда… — Он устало взлохматил волосы. — Я виноват. Думал только о себе, переживал, как же моя свобода, и да… чего уж скрывать, Полина мне не понравилась. Не о такой девушке я мечтал.

— Арт, а ты подумал, каково было ей, а? — все-таки не удержалась и спросила я.

— О да… после ее побега у меня было много времени подумать! — фыркнул он. — Нэя, я не спорю, вполне возможно, что мы бы поладили с Полиной, что я бы привык, что она бы оказалась не такой моралисткой и стервой, но в тот момент я был слишком взвинчен.

— За что и получил, — флегматично бросил Фартрейд. — Причем не ты один.

— Хоть ты мне нотации не читай! — рявкнул Арт на брата. — Ну что мне еще сделать? На колени перед ней встать, когда найду?