И что-то подсказывало Рагнару-Ивару, что эта война позволит узнать ответ на этот вопрос…

Я прожил долгую жизнь и видел множество армий. От последних стрелецких полков Петра до его же армии нового типа. Видел битвы, перед которыми всё, что происходит в этой жизни — детский лепет.

Видел армии из десятков миллионов великолепно обученных, экипированных и мотивированных солдат, где даже рядовые — это сверхлюди, не уступающие самым лучшим моим дружинникам, соединившим в себе дар магии и физические силы гвардейцев. Армии, возглавляемые Великими Магами, сильнейшие из которых были уровня семи-восьми Сверхчар. А уж «мелочи» уровня Высших Магов насчитывались сотни… Там, в разгар войны с Темной Звездой, когда я был лишь Великим одних Сверхчар…

И эта единая набранная из воинов многих стран армия, способная в считанные недели покорить весь этот мир, готовая ломать хребты Лордам Инферно, противостояла ордам Темной Звезды. Армии того, кто решил сжечь сам мир в пламени своих амбиций, в попытке создать свой Пантеон Богов, и силам примкнувших к этому безумцу Великих — весьма могучих и опасных ребят, со своими учениками, последователями и личными гвардиями…

Войску Ужаса и Зла в прямом смысле. Ибо кем ещё может быть армия тех, кто вознамерился устроить самый немыслимый геноцид из возможных — полное истребление всего живого в масштабах целой планеты⁈

Твари Инферно, порождения Плана Смерти — могущественная нежить, перед которой войска здешнего Императора Мертвых смотрелись бы весьма бледно, демоны и темные Боги, не входящие ни в какие Пантеоны и соблазненные возможностью стать частью нового, весьма перспективного объединения божеств во главе с гениальным магом, чей разум был острее любого меча…

Какие тогда гремели сражения! Какие кипели страсти между захлестнутыми ненавистью друг к другу сторонами!

У нас было меньше рядовых бойцов и магов средней руки, но больше высших чародеев — всё же наш мир был достаточно древним, и за десятки тысяч лет существования в нем человечества Великих скопилось преизрядно.

По всем признакам на начало войны, когда я ещё был просто перспективным Высшим Магом, нам казалось, что мы быстро сметем безумца и его сторонников. Первое действительно крупное сражение состоялось через полтора месяца после того, как он объявил свою цель. Ритуал, который он составил и начал приводить в жизнь, требовал объявить свою цель всему миру, всем тем, кто мог дать ему отпор, и он его объявил, изумив тем самым всех. Однако к его словам отнеслись серьёзно — все маги планеты, даже самые слабые, ощутили, как невероятной силы и сложности чары оказались наложены на весь мир.

Мы думали, что сметем безумца. Объединенное войско напало на его армию, что в тот момент, без труда захватив Южную Италию, укрепилась там. Бесчисленные боевые суда, как воздушные, так и морские, огромные сухопутные силы… Наши витязи, рыцари европы, воины и маги Востока, от самураев Японии до боевых генералов Китая — и ещё многие, многие другие…

Сражение такого масштаба — это огромное поле боя, занявшее весь несчастный Юг полуострова в виде сапога…

Против нас билась вся грязь, что можно было призвать из сопредельных Темных Планов Магии плюс воины из нашего мира — из числа предателей.

Два дня. Два дня мы побеждали, теснили врага, убили многих его высших последователей, а затем настал кульминационный момент. Момент, когда сильнейшие наши маги собрались в одном месте и сошлись в схватке с сильнейшими из числа врагов.

Я помню тот день. Я тогда был в числе тех, кто усиливал наш морской флот — верхом на громадном трёхглавом драконе, сильнейшим видом Небесных Царей, нашем Горыныче. Существо подо мной было даже сильнее тогдашнего меня — каждая из голов владела своим видом магии, а громадное, восьмидесятиметровое тело было живым воплощением физической мощи и крепости.

Мы с Громояром (ну и имечко, сколько я смеялся над своим напарником, услышав его. Правда, когда ему надоели мои подначки, он устроил мне хорошую трёпку, после которой я перестал поднимать эту тему) были напарниками, мощной боевой двойкой, чья совокупная сила была сопоставима со слабым Великим Магом одних Сверхчар. Звучит не очень, но на деле это мощь, превышающая силу моего нынешнего тестя…

Мы как раз сцепились с некродраконом, между рёбер которого удобно устроилась четверка некромантов — три Архимага и один Высший.

Эхо битвы сильнейших было таково, что на моих глазах Сицилия исчезла — частично затопленная, частично аннигилированная, разрываемая перекрученным пространством… В общем, тот ужас, что обрушился на остров эхом десятков, а то и сотен использованных Сверхчар, описать очень сложно.

Мы побеждали. Громояр, в ярости плюнув на раны, наносимые серым дыханием некродракона, заставляющим сгнивать даже нерушимую чешую, переполненную силой Сибирского Дракона, проломил защитные барьеры врагов и лапами разломил часть грудной клетки врага, открыв дорогу для моего удара — и я не подвёл.

Чёрная Молния, заставив меня реветь от боли, сформировалась и ударила врага — и вся четвёрка магов погибла. Как и их мёртвая летающая тварь…

Я побеждал. Наши побеждали. Мы были в полушаге от того, чтобы разрешить этот внезапный и чудовищный кризис, в полушаге от триумфа — и тут на поле боя вышел ОН.

Невысокий, одетый в странные, необычные одежды, в тёмном плаще, сотканном из первородного мрака и сверкающий мёртвыми, злыми звёздами глаз, с коротким, неприметным клинком на поясе, со сложенными на груди руками и спокойной улыбкой на устах. Красивый той самой, сводящей с ума женщин красотой — правильные черты лица, длинные волосы, изящно ниспадающие за спину, прямой нос и красные радужки глаз, источающие самый настоящий внутренний свет…

Первое же его заклятие перевернуло ход битвы. Я помню этот удар, эти сверхчары — ведь первая атака пришлась на наш флот, который доламывал сопротивление костяных галер вампиров и кораблей-призраков, судов-зомби и прочих ужасов из арсенала нежити…

Это было нечто такое, чего мир ещё не видел. Сверхчары были ядром того, что он обрушил на нас, но лишь ядром. Десятки заклятий его Личной Магии, множество чар от шестого до десятого ранга, больше десятка школ магии, задействованных в этом…

Ужас его удара был в том, что всё, что я перечислил, было интегрировано в одну немыслимую связку чар — это было искусство и мастерство, недоступное Великим.

Соединенные воедино, дополняющие друг друга и синергирующие, активированные одновременно…

Один взгляд. Один взгляд, небрежно брошенный в нашу сторону — за миг до удара я встретился с его пренебрежительным, равнодушным взором и ощутил, насколько он презирает нас и насколько он, на самом деле, сильнее нас…

А потом начавшийся катаклизм, охвативший площадь более ста квадратных километров на море, оставил от нашего флота меньше четверти судов. Сам я, на пару с Громояром, тоже попал под раздачу — каждому сильному магу в этой атаке была предназначен свой удар. Мы со змеем с трудом, но пережили его — но очень многие из наших соратников этого не перенесли.

Один взгляд и сотворенное за мгновение заклятие… А затем случилась его битва с объединенными силами наших Великих. Битва, после которой от сапога-архипелага осталось дай бог сорок процентов…

Я встряхнул головой, прогоняя воспоминания и возвращаясь к реальности. А в ней, в этой реальности, я стоял на носовой части Змея и глядел вниз, на заполнивший всё пространство, насколько хватало моего взора, армаду шведского морского флота.

Враги плыли, выстроившись в боевые порядки. Скоро, охватив нас и с флангов, они сблизятся на расстояние пушечных залпов и ударов боевой магии, и тогда нам будет совсем туго.

Это понимал я. Это понимал Осип Макаров, капитан одного из линкоров, Архимаг гидромантии и поборник нововведений на флоте. Он яростно желал переоборудования более современными боевыми системами наших морских крейсеров и эсминцев, развития подводного флота и много чего такого, чего я не особо понимал.