– Маршал, а что за вторая вещь? – перебила бормочущего Креола Ванесса.

– Вот эта, – показал другую фотографию Хобокен. – Я такого раньше не видел. Это кто?

Ванесса задумчиво поскребла переносицу. И в самом деле – что это такое? Вроде как каменная статуя… довольно грубо вытесанная.

Судя по людям на заднем фоне – эта штука просто огромна. Футов сто тридцать в высоту, если не все сто сорок. Но зачем серым понадобилась такая гигантская скульптура?…

– А вот – оно же, только чуть позже, – протянул другую фотографию Хобокен.

У Вон приподнялись брови. Статуя уже в другом положении. Рука изогнулась под другим углом, голова повернулась, выражение лица изменилось… кстати, подозрительно знакомое лицо, где-то она его уже видела…

– Это что – гигантский голем? – задумался Креол. Он наконец-то закончил сверлить взглядом крепость, укутанную в адамантий.

– Великий шаман, Индрак помнит это каменное чудовище, – пророкотал вождь дэвкаци. – Только тогда у чудовища не было тела – только голова. Индрак еще боролся с большой каменной ладонью…

– Султан Земли! – хлопнула себя по лбу Ванесса, вспоминая заварушку в Западных горах. – Точно, Султан Земли! Но… но откуда он тут взялся?! И почему снова целый?!

– Не знаю… – скрипнул зубами Креол. – Не знаю… Чрево Тиамат, ученица, я же говорил, что нужно было уничтожить его тогда, когда была возможность!!!

– Но кто же мог знать?!

– Чрево Тиамат… – снова выругался Креол. – Да уж, если бы я знал, что серые его восстановят, да еще натравят на меня… Ведь тогда одного хорошего удара хватило бы, чтобы разнести ту каменную башку к Хубуру!!!

– Знал бы, где упасть – соломки бы подстелил… – посочувствовала Ванесса.

– И не говори… Жаль, что я не провидец…

– Ну и нечего плакать над пролитым молоком, – философски пожала плечами Ванесса. – Не разнес и не разнес – теперь-то уже ничего не сделаешь. Второй ненарушимый закон мироздания – изменить прошлое невозможно.

– Ученица, ты роли не перепутала? – хмыкнул маг. – Еще ты меня учить будешь…

– Но ведь ты сможешь его отдубасить, этого Султана?… Сердца Земли в нем уже нету, можно не осторожничать. Просто ка-ак шарахни по нему какой-нибудь бомбой потяжелее!

– Ну да, а армия серых будет спокойно стоять и смотреть, как я это делаю… – вздохнул Креол. – Чрево Тиамат, завтра будет столько врагов – никакой маны не напасешься!… А потом ведь еще и метрополия… вот что мне делать с самой Серой Землей?!

– А на этот счет у меня как раз есть одна мысль, владыка Креол, – вкрадчиво произнес Тивилдорм, подплывая поближе и нагибаясь к уху мага. – Что если нам потом…

Ванесса напрягла слух, пытаясь понять, что там шепчет этот колдун-призрак. Но так ничего не расслышала. Однако Креолу слова Тивилдорма явно пришлись по душе – если вначале он слушал недоуменно, даже с явным гневом, то потом на лице отразилась заинтересованность, маг растянул губы в улыбке.

– Я это обдумаю… – медленно кивнул он.

Пространство между внешними укреплениями и громадой Промонцери Альбра, закованной в сиреневый металл, кишмя кишит серыми. Бесчисленные рядовые, офицеры и колдуны. На каждом шагу патрули, часовые.

Но западнее Цитадели Хаоса царит почти полное безлюдье. Большой колдовской зиккурат, законченный примерно наполовину, временно позаброшен – сейчас не до строительства.

Однако рядом возвышается другой зиккурат – точно такой же, только в несколько раз меньше.

Полностью завершенный.

– Лей, лай, ла!… Лей, лай, ла!… Лей, лай, ла!… – монотонно звучит из темного проема, увенчивающего каменные ступени.

На самой верхней площадке расположено святилище. Внутри него, рядом с высокой аркой из багрового гранита, проходит колдовской ритуал. Четыре колдуна-неофита в фиолетовых плащах – двое юношей и две девушки – стоят на лучах пентаграммы, вычерченной прямо в камне.

Пятый луч занимает сам Тахем Тьма.

– Услыши наш глас, господин этого мира! – вздел трясущиеся руки дряхлый колдун. – Вот вода для тебя, вот мясо для тебя, вот кровь для тебя!…

В центре пентаграммы – округлый алтарь из яшмы. К нему привязаны люди – четырнадцать человек. Молодые ларийцы – большинству еще нет и восемнадцати лет.

Тахем жадно сглотнул, направляя левитирующее кресло к алтарю. Из просторного рукава появился черный обсидиановый нож, заточенный до бритвенной остроты.

– Всего лишь тринадцать жертв, – осклабился Тахем, рассекая грудь первому несчастному. – Пока всего лишь тринадцать… Хе-хе, мелочь, пустяк, ерунда…

Морщинистая ладонь с силой вошла в разрез, вырывая еще бьющееся сердце. Тахем сжал его, лия кровь на живот рыдающей женщине в центре. Очень большой живот – девятый месяц беременности.

– Еще, еще… – забормотал Тахем, переходя к следующей жертве.

Тринадцать сердец были вырваны и выжаты таким образом. Тринадцать человек испустили дух, убитые черным ножом.

– Несвернувшаяся кровь, бьющееся сердце – носители души, – прохрипел колдун, пуская слюну. – Пока душа не улетела, сердце надо вырвать, вырвать и оросить пищу кровью, пока сердце еще пульсирует! Пейте, пейте эту кровь, владыки Лэнга! Пейте и возродитесь, молю вас!!!

Четыре младших колдуна ускорили речитатив. В гранитной арке заметно мерцание – портал начинает открываться. Ритуал Тахема Тьмы пробудил его, связал Рари и Лэнг постоянным переходом.

Хотя все-таки не совсем постоянным. Этот зиккурат слишком мал и нестабилен, чтобы выдержать долгую нагрузку. Его хватит на пять-шесть переходов, а потом он просто разрушится. Чтобы проход стал действительно надежным, нужно достроить и пробудить большой зиккурат. Но для этого тринадцати жертв уже недостаточно – потребуется гораздо, гораздо больше.

Если быть точным – восемьдесят тысяч шестьсот человек. И ни единым меньше.

– Груаррррррррррррррррррр!!! – донеслось из открывающегося портала.

Молодые колдуны задрожали от ужаса – за клубящимся туманом виден жуткий многорукий силуэт…

Тахем же блаженно улыбнулся. Вот он – первый из новых господ Серой Земли! Первый демон Лэнга, больше не связанный печатями ненавистного Мардука! Первый демон, способный оставаться в мире людей неограниченно долго, не чувствуя ни малейшей боли и слабости!

Кто это?… Кого Лэнг отправил в новый мир пионером? Вряд ли это кто-то из верховных владык – у них хватает дел и в ониксовом Кадафе. Владыка Нъярлатхотеп исполнил свою миссию и благополучно отбыл восвояси – даже великого Посланца Древних проклятые печати связывают, тянут обратно.

Но это и не может быть мелкий демон из рядовых – ему не хватит сил и влияния, чтобы внушить неверным подлинный ужас. Это должен быть кто-то… кто-то…

Легкий стук. На каменный пол ступила нога, не принадлежащая этому миру. И улыбка Тахема стала шире – он угадал. Лэнг прислал именно того, кого он и предполагал.

Значит, он не ошибся с жертвой!

– Гордись, дитя! – прошептал Тахем, наклоняясь к беременной женщине, обильно политой кровью. – Тебе предназначена совершенно особая судьба! Ты – чудесный дар нашему новому владыке! Тебя ожидает величайшее счастье, которое только может получить человек!

Несчастная в ужасе закричала, глядя на приближающееся чудовище. Отвратительная тварь, похожая на огромного скорпиона, вставшего на задние лапы. Шесть длинных суставчатых рук, три пылающих багрянцем глаза, сзади извивается хвост-хлыст со скорпионьим жалом на конце. Вместо кожи серая шероховатая броня, на спине пара перепончатых крыльев, пасть огромная, с клыков капает ядовитая слюна.

– Я голоден, – прохрипело чудовище. – У меня сегодня день рождения. Я хочу есть. И еще много чего хочу.

– Кушать подано, владыка Лалассу! – отъехал в сторону Тахем. – Ваше любимое лакомство!

Глаза архидемона засветились довольством, пасть разомкнулась, издавая какое-то безумное хихиканье. Из пальцев выскочили когти – длиннющие и невероятно острые. Тварь единым прыжком подлетела к алтарю и распорола кричащей женщине живот.