Еще немного, и колдовская цитадель просто обрушится.

Ванесса вздрогнула и слабо застонала. Левый глаз с трудом приоткрылся. Правый… правый открываться не захотел. Почему?… Ах да, его же выкололи… Но почему тогда совсем не больно?… Наверное, все еще действует колдовская анестезия…

В поле зрения появилось лицо. Смуглая кожа, серые глаза, плотно сжатые губы. Ванесса громко всхлипнула, узнавая Креола… потом зарыдала в голос.

– Ученица, ты чего ревешь?… – спросил маг, шагая по ступеням с целеустремленностью голема.

– Я ужасно испугалась!… – обхватила его за шею Ванесса. – Они же меня чуть не сожрали!…

– Не дави на грудь… – сквозь зубы процедил Креол. – У меня два ребра сломаны. И говори громче – я плохо слышу.

– Да ты опять на труп похож!… – возмущенно вскрикнула Вон, осознав, насколько плохо выглядит ее учитель. – Исцеляйся, сумасшедший!…

– Маны нет.

Ванесса сглотнула. Взгляд уцепился за кровь, все еще текущую из ушей и носа Креола. Так бывает, когда используешь для чар прану. В голове промелькнули гомункулы Мурока – не верится, что эти твари просто так позволили бы забрать добычу…

– Я тебя люблю… – чуть слышно произнесла Вон, шмыгая носом.

– За что?! – возмутился Креол. – Что я сейчас-то не так сделал?!

– Да не убью, а люблю!!! Я же люблю тебя, люблю, дурак глухой!…

Креол плотно сжал губы. На лице появилось странное выражение.

Вот и последняя ступенька. Холл, забрызганный кровью. Распахнутые ворота.

Креол с Ванессой на руках вышел наружу… и к ногам повалился труп. Труп Бестельглосуда Хаоса.

В мертвых глазах застыл ужас – безумный, безграничный, нечеловеческий ужас. По земле растекается лужа – в момент гибели глава Совета Двенадцати позорно обмочился.

Маршал Хобокен брезгливо обтер крюк о шарф и нечаянно дернул петлю. Узел развязался – на землю шлепнулась отрубленная голова.

– А, у вас тоже все в порядке… – отстраненно произнесла Ванесса.

– Восемьдесят третья победа, будем думать, – задумчиво посмотрела на нее голова Хобокена. – Хотя без потерь не обошлось.

– Я выжил!… – недоверчиво выдохнул Креол, оглядываясь по сторонам. – Я все-таки выжил!… и победил…

Над Промонцери Альбра взвилось рокушское знамя.

Залив Бурь встречает рассвет. В гавани тихо стоят суда – военные, торговые, рыбацкие, каботажные. Среди всех выделяется удивительная альдарея грязновато-красного цвета – ее словно выкрасили свежей кровью. Это новый адмиральский флагман, буквально вчера вышедший из доков.

На воде лежит туман. Белесый пар окутывает все до самого горизонта, скрадывая очертания. Солнце еще прячется за серыми зданиями Иххария – утро выдалось на редкость тусклым.

Молоденький юнга перевесился через фальшборт и смачно плюнул в воду. Безразлично проводил взглядом слюнный комочек… и скрючился в три погибели, воя от боли. По хребтине ударили тяжелой дубинкой.

– Совсем ума лишился, ушлепок?! – навис над юнгой коренастый боцман. – Не слышал, что бывает, если в океан харкнуть?! Хочешь, чтоб корабль потоп по твоей милости?!

Юнга сердито сжал губы, глядя исподлобья. Тупое старичье – напридумывали себе примет, да еще злятся, что нормальные люди их не соблюдают. Он, конечно, слышал эту чушь – плюнешь в океан, и судно обязательно рано или поздно пойдет ко дну. Сам Ктулху Глубоководный высунет исполинское щупальце, забирая нечестивый корабль в свое царство.

Только кто же поверит в такой бред?!

– Что за шум, а драки нет? – послышался неприветливый голос.

Боцман и юнга одновременно вздрогнули. На миг показалось, что это новый капитан. Но на лицах тут же проступило облегчение – в этот раз только старпом, Гоха Остров. Ворчливый брюзга, ростом почти с дэвкаци, способен прошибить кулаком дубовую переборку, но в глубине души – добряк добряком. Да и колдун не шибко крупный – всего лишь голубой плащ.

– Рты закрыть, языки втянуть, – хмуро приказал старпом. – Чтоб к полудню корабль блеском блестел, а команда бравостью. После обеда капитан явится – флагман принимать. Ясно?

– Так ясней не бывает! – выпучил глаза боцман. – К обеду… всё будет!… Даже мышам лапки мылом вымоем!…

Денек сегодня прохладный, а по спине пот ручьями…

Палубу драили до тех пор, пока не увидели собственных отражений. Металлические части тоже отшлифовали до блеска – особенно якорь. Беда, если капитан окажется недоволен своим новым судном – тут линьками не обойдется. Сразу отправят на дно – передавать привет Ктулху.

Боцман с тревогой поглядывает на склянки. Аврал еще не закончен, а назначенный час все ближе. Хорошо хоть, корабль совсем новенький, еще ни разу не покидавший гавань – придраться не к чему… если не хотеть, конечно. Если по-настоящему захочешь – так к чему угодно придерешься. Вот хоть к этому треклятому туману – чего это он видимость портит?

А в самом деле – почему туман до сих пор не убрали? Куда смотрят обленившиеся метеомаги? Это ведь вроде бы их обязанность – круглосуточно обеспечивать в Заливе Бурь хорошую погоду.

В небе пролетел вампир Сумура. Боцман проводил его неприязненным взглядом – человеку от этих тварей лучше держаться подальше. От них добра не жди – хоть и служат у колдунов на посылках, а все равно нежить. Шибко странная, правда, нежить – плодятся как путевые, вампиренышей рожают. Точно обычное зверье.

Хотя кто там эти колдовские сложности разберет… Сумур Зеленый Глаз, один из прежних глав Совета Двенадцати, был великим некромантом. Все дивились, когда он умудрился вывести такую нежить, что внешне совсем подобна живым и даже может нормально самовоспроизводиться. Именно после него эти твари заполонили Темные Горы, вытеснив когда-то царивших там кондоров. В прошлом веке вампиры Сумура были настоящим бедствием – но потом колдунья-вампирша Асмодея Грозная сумела утихомирить их и даже поставить на службу.

Правда теперь, после ее смерти, эти чудовища опять начинают дичать. А их в Иххарии накопилось довольно много – будет настоящий кошмар, если вдруг разом выйдут из-под контроля.

Вроде бы туман рассеивается. Наконец-то зашевелились…

Но что-то не так. Что-то происходит. Слышна пушечная пальба – с чего бы это вдруг? С дозорных башен подают сигналы… боцман прищурился, с трудом успевая читать флажковую азбуку. Глаза с возрастом начали сдавать.

– Тревога… – неуверенно произнес он. – Общефлотская… Пожар?… нет, вторжение! Вторжение?!

– Паруса-а-а!… – донеслось из «вороньего гнезда». Впередсмотрящий уставился в дальнозорный кристалл, пристально разглядывая стелящийся туман. – Паруса на горизонте!…

– Паруса?! – крикнул старпом. – Что за паруса?! Какие там флаги?!

– Флагов пока не видно!… – доложил впередсмотрящий. – Но паруса… алые!… Алые паруса!…

– Алые паруса? – присвистнул Гоха Остров. – Геремиадцы, чтоб их!… Какого они тут забыли?… Смерти ищут?…

Матросы на глазах расслабились. По лицам поползли кривые ухмылочки. Надо сказать, в данный момент оборонительная мощь Серой Земли оставляет желать лучшего – добрая половина флота и большая часть армии воюют в Нумирадисе. Но Геремиада – это не страшно, для них и четвертинки хватит с лихвой.

– Эти комедианты вообразили себя повелителями морей? – усмехнулся старпом. – Интересно, как…

– Вижу другие суда-а-а-а!… – донеслось сверху. – Без парусов!…

– Без парусов?… В смысле – без алых парусов?… А с какими?…

– Совсем без парусо-о-о-ов!… – крикнул впередсмотрящий. – Это… это драккары!!!

– Дэвкаци?… – с трудом выговорил Гоха Остров. – Почему?… Почему дэвкаци?…

– И еще!… – добил его впередсмотрящий. – Огромные!… Огромные змеи!… Морские змеи… нет! Океанические черви!!!

– Эйсты!… – заморгал старпом. – Геремиада!… Дэвкаци!… Эйсты!… Все сразу?!

Юнга побелел стираным полотном. До сего дня ему не приходилось участвовать в настоящих сражениях. Еще час назад думалось, что в этом нет ничего страшного, но теперь мнение резко переменилось. Множество точек на горизонте заставили сердце колотиться так бешено, как еще никогда в жизни.