Ситуацию спасла опытная летучая тетка. Уже не в образе пузатого стражника, а более благородном, нарядном, хотя тоже толстом, вспрыгнула на козлы, выпрямилась, держась рукой за шаткую дугу тента, и зычно завопила:

— Прочь пошли! Короля спасаем! Пожар! Измена! Монарх в опасности! Дорогу живо дали! Все по пещерам!

Толпа ахнула. Короля в Калатере любили — в сущности, король был самым добросердечным и нежадным из всех благородных лордов города. Опасность в виде тяжелого фургона и обезумевших лошадей тоже сделала свое дело — толпа поднажала, раздаваясь в стороны, вжимаясь в стены и двери домов, кто-то шустро запрыгивал на окна и ворота. Мрак промчался по образовавшемуся проходу, фургон, едва не задевая пятивщихся людей, громыхал по мостовой, опытная оборотень размахивала непонятно откуда взявшимся клинком и призывала:

— Дорогу! Спасем короля! Смерть заговорщикам! К оружию, граждане! Все на Белград! Они не пройдут! Долой самодержавие!

Загадочные боевые кличи дружно поддержали своим ржанием, и, кажется, карканьем, лошади. Улица стала пошире, народ шустрее уворачивался от упряжки, некоторые ловчились проскочить прямо перед лошадьми, чуть ли не запрыгивали в фургон, с заборов кричали мальчишки, сидевшие на недостроенном заборе каменщики приветственно вздымали кружки с пивом, кто-то бросил букет цветов под копыта Мрака, с восторженным ужасом визжали девки в окнах таверны. Оборотень прижимала руку к животу, кланялась, кричала «Слава народам Калатера! Победа или смерть! Король — наше все!», потом запела нечто сугубо мистическое и фургонное:

— Эх, тачанка-калтарчанка, наша гордость и краса!

Конь-индейская тачанка, все четыре колеса!

Эх, за Рио, да за Гранде

Мчался пререй золотой

Краснокожий, запыленный,

Гайавата молодой

Под эти красивые и слегка визгливые напевы фургон прогрохотал мимо рыночной площади — оттуда выбегали припозднившиеся торговцы и сторожа, махали руками…. Леди Эл ответила поклонами и прервала свою песнь:

— Уф, шмондец какой-то, аж охрипла. Вот неорганизован и запуган местный городской пролетариат, а ведь небезнадежен! Ничего, все у них впереди. А у нас впереди городские ворота. Надо бы тоже без особой возни их миновать.

— Я могу снова поджечь! — с готовностью вызвались сзади.

Хха без особого удивления узнал голос Трик. Это она вскоре после моста в фургон запрыгнула — не-шаман толчок ощутил, еще мимоходом удивился, что хайова чужака не сбили, подумалось, что гость сам отвалился.

— Не, красавица, повтор уже примененного приема неинтересен и чреват привыканием, и как следствие, попаданием уверовавшего шпиона в ловушку собственного стереотипа, — научно объяснила летучая тетка. — Жжешь и скачешь в фургоны ты отлично, передохни, посмотри, как взрослые работают. Пойдем без экзотики, а то некоторые в этом городке уже намудрили.

— Я осознал, — мрачно заверил безрукий «мудритель».

— Вот тоже отдыхай. Тебе еще объяснительную писать, — пригрозила леди Эл.

— У меня же рука больная! — жалобно возмутился страдалец.

— Ногами накарябаешь! Да, кстати, ты короля видел?

— Один раз.

— Одного хватит, вертухаи на городских воротах своего монарха навряд ли почаще видят, — решила главная оборотниха. — Изобрази королика. Эй, Ноэ, дай этому умнику что-нибудь полегче, но продолговатое, типа рейки. Меч всевластья пусть сварганит.

Было слышно, как сказитель и девчонка принялись искать в остатках скрученных сетей заменитель меча, и вдруг замерли.

— Сюрприз, — удивилась летучая тетка.

Хха чуть не бросил вожжи. Вот теперь чувствовал отчетливо и сразу доперло, отчего так занервничал, когда в фургон заскочил.

— Да это просто шмондец, жабу ей в зад! — зарычал не-шаман, оборачиваясь.

Индейцы и оборотни выглядели довольно глуповато — все смотрели под сдвинутую сеть. Под мотком распласталась гадюка — черно-красноголовая, прижимающая к себе кожаный расшитый бусинами мешок.

— Вышвыривайте ее немедля! — завопил Хха.

— Она растопырилась и за сеть держится, — озадаченно пояснил вождь.

— С сетью выбрасывай! — заскрипел зубами не-шаман.

— Хха, ворота впереди! — предупредила Трик.

— Да я так вообще никуда не поеду! — взвыл Хха и собрался натянуть вожжи.

— Цыть! Что вы как маленькие⁈ — поразилась оборотень. — Езжай, не-шаман, после ворот вы с личным разберетесь. Дай сюда палочку.

Из колчана хайова выдернули одну из последних стрел — леди Эл сунула ее слаборукому подопечному, тот выглядел уже как хилый мужчина неопределенного возраста, редковолосый, с отсутствующим взглядом, приоткрытым ртом и подтекающими слюнями. Одет, правда, был на редкость роскошно.

— Слюни убери, не тот случай, — потребовала старшая оборотень. — Сейчас художественная убедительность важнее строгой документальности. Вот корону добавь.

— Так я его без короны видел, — заныл Маар. — Хрен знает как она выглядит.

— Короны он не знает, а интриги плетет⁈ На второй год останешься! — разозлилась леди Эл.

На башке лже-короля появился высокий остроконечный, блистающий начищенным серебром венец.

— Пониже, тусклей, на лбу рубин, — негромко сказали сзади.

Хха вновь нестерпимо захотелось остановиться, схватить проклятую Си за гриву и одним махом вышвырнуть из фургона. Подсказывать она еще вздумала, сведуща в коронах, кошка мурлыкающая!

Корона на голове слабоумного и неуспевающего короля преобразилась, а в руке он теперь держал коротковатый, но богатый меч. Главная оборотниха выпрямилась на козлах — понятно, она была уже не толстяком стражником, и уж точно не улыбчивой тетенькой, а лично лордом-кастеляном. Та же узкая недобрая морда, то же властное брезгливое выражение. Вовремя — фургон уже несся вдоль городской стены, до ворот оставалась какая-то сотня шагов. Испуганная растрепанная горожанка отволакивала подальше от проезда такую же кудлатую козу, что-то кричал с крыши сарая тощий бородач, впереди блеснули шлемы стражников…

— Все к бою! — командно взревел поддельный лорд-кастелян, красиво вскидывая над головой призывно растопыренную пятерню. — Все на стены! В городе заговор и измена! Оборотни учредительное собрание созывают! Король в опасности! Десятника ко мне! Ворота закрыть, никого не выпускать! Да куда метнулись, после нас, скоты тупые, закроете! Короля же спасаем!

Лже-король кивал башкой, отягощенной очень правильной короной, и держал перед собой парадный меч — держал как мухобойку, то ли по причине слабости рук, то ли основываясь на соображениях «строгой документальности».

…Промелькнули растерянные стражники, выбежавший из башни десятник, шарахнувшиеся и вжавшиеся в стену пешие путники… фургон влетел в арку ворот и через миг уже пылил по дороге.

— Замок догорает, а они стоят как чучела! — проорал назад разгневанный «лорд-кастелян», опасно повисая на дуге тента. — Всем «неуд»! И дороги у вас — просто жуть какая-то!

Фургон одолел подъем, свернул на боковую малоезжую дорогу, здесь беглецы нырнули в лощину, выкатились в низкорослые заросли. Хха оглянулся:

— Погони нет?

— Куда там. До сих пор соображают, что это было — ухмыльнулся Маар.

Сейчас мелкий оборотень и впрямь был мелким — мальчишка-подросток, годами не старше сказителя и Трик, руки в лубках, только не зеленые. Надо признать, так он выглядел посимпатичнее недавнего короля и прочих превращений.

Не-шаман дал усталым коням замедлить шаг, сунул вожжи оборотнихе и полез назад. Все помалкивали, леди Си тоже не сопротивлялась. Под взглядами племени Хха все же постеснялся вышвыривать девку как шелудивую городскую шлюшку. Подхватил под мышки — пахнуло духами и ядовитым замковым дымом — спустил с задка фургона, поставил на дорогу. Сдернул с пояса второй кошель с серебром, с силой швырнул под ноги. Девка лишь крепче прижала к себе богатый дорожный мешок и подумала «Спасибо, что своими вонючими деньгами девушке лоб не расшиб. Животное тупое. А что у тебя за стекла на лбу? Эффектно. Зачем стекляшки одноглазому? Не важно. Все равно тебя найду».