Я просил верховного главнокомандующего вооруженными силами союзников в Средиземноморском районе немедленно создать комбинированные диверсионно-десантные силы, поддерживаемые авиацией и флотилиями, чтобы с вашей помощью нападать на гарнизоны, оставленные немцами на захваченных ими вдоль побережья Далмации островах. Ничто не мешает истребить эти гарнизоны с помощью сил, которыми мы вскоре будем располагать. Во-вторых, мы должны постараться организовать прямую линию связи с вами с моря, даже если нам придется время от времени передвигать ее. Только таким образом мы сможем снабжать вас танками, противотанковыми орудиями и другим тяжелым вооружением, а также необходимыми припасами в количествах, которых требуют ваши армии".

Маршал Тито — премьер-министру 9 февраля 1944 года

"Я был обязан проконсультироваться с членами Национального комитета освобождения Югославии и с членами Антифашистского вече народного освобождения по вопросам, поднятым в ваших посланиях. Рассмотрение этих вопросов привело к следующим выводам:

1) Антифашистское вече народного освобождения Югославии, как вы знаете, подтвердило на своей второй сессии 29 ноября 1943 года, что оно твердо стоит за союз югославских народов. Однако, покуда имеются два правительства, одно в Югославии и другое в Каире, не может быть полного союза. Поэтому правительство в Каире необходимо ликвидировать, а вместе с ним устранить и Драже Михайловича. Это правительство должно отчитаться перед правительством АВНОЮ за разбазаривание колоссальных сумм народных денег.

Национальный комитет освобождения Югославии должен быть признан союзниками как единственное правительство Югославии, и король Петр II должен в подкрепление этого подчиняться законам АВНОЮ.

Если король Петр примет все эти условия, Антифашистское вече народного освобождения не откажется сотрудничать с ним при том условии, что вопрос о монархии в Югославии будет решен после освобождения Югославии на основании свободно выраженной воли народа.

Король Петр II должен опубликовать декларацию о том, что он думает только об интересах отечества, которое он желает видеть свободным и организованным так, как это решит по своей свободной воле сам народ после окончания войны, а до тех пор он будет делать все, что в его силах, чтобы поддержать народы Югославии в их тяжелой борьбе… "

Премьер-министр — маршалу Тито 25 февраля 1944 года

"Я вполне понимаю стоящие перед вами трудности, и я приветствую мужество, с каким вы подходите к ним.

Я обратился к королю Петру с предложением вернуться в Лондон, чтобы обсудить со мной эти вопросы. Я надеюсь поэтому, что, поразмыслив, вы будете готовы изменить ваши требования и, таким образом, дать нам обоим возможность трудиться над объединением Югославии в борьбе против общего врага".

Когда я получил возможность объяснить все это парламенту в феврале 1944 года, я рассказал ему следующее:

Партизаны во главе с искусным руководством, организованные в отряды, были одновременно неуловимой и смертоносной силой. Не только хорваты и словены, но и большое число сербов примкнуло к маршалу Тито, и сейчас у него более четверти миллиона человек и большое количество вооружения, отнятого у врага или у итальянцев, и эти люди организованы в значительное число дивизий и корпусов.

Все движение приняло определенную форму, не утратив своих партизанских качеств, без которых оно, возможно, не могло бы иметь успеха. Вокруг и внутри этих героических сил развивается национальное объединяющее движение. Коммунистическим элементам принадлежит честь зачинателей, но по мере того как это движение росло численно и крепло, произошел изменяющий и сплачивающий процесс и возобладали национальные концепции. В лице маршала Тито партизаны нашли выдающегося вождя, покрывшего себя славой в борьбе за свободу. К несчастью, — пожалуй, это было неизбежно, — эти новые силы пришли в столкновение с силами генерала Михайловича. В течение длительного времени в прошлом я с особым интересом относился к движению маршала Тито, старался и стараюсь оказывать ему всю возможную помощь".

Еще два месяца в эмигрантских кругах в Лондоне продолжались политические распри из-за югославских дел. Каждый потерянный день уменьшал шансы на какое-то уравновешенное соглашение.

Премьер-министр — министру иностранных дел 1 апреля 1944 года

"Я считаю, что следует всемерно настаивать перед королем, чтобы он избавился от своих роковых советников, которые тянут его ко дну. Как вам известно, я полагал, что это будет сделано до конца прошлого года. Я не знаю, чего можно достичь всеми этими проволочками… Я всегда считал, что король должен отмежеваться от Михайловича, что он должен принять отставку правительства Пурича[74] или сместить его и что не принесет никакого особого вреда, если на несколько недель он останется без правительства… Я согласен, что король Петр должен сделать соответствующее заявление. Боюсь, что пока мы не сможем добиться ничего большего… С тех пор как мы обсуждали эти вопросы в Каире, мы видели появление в штабе Тито многочисленной русской миссии, и не приходится сомневаться, что русские возьмут курс прямо на коммунистическую Югославию под управлением Тито.

Я надеюсь поэтому, что теперь вы будете действовать с максимальной быстротой, составите королю хорошую декларацию, уговорите его уволить Пурича и компанию, отмежеваться от всякой связи с Михайловичем и создать временное правительство, которое не было бы неприятным для Тито".

Премьер-министр — маршалу Тито, Югославия 17 мая 1944 года

"Сегодня утром по совету англичан король Петр II сместил правительство Пурича, в которое входил в качестве военного министра генерал Михайлович. Сейчас король собирается сформировать правительство или основать государственный совет во главе с баном[75] Хорватии (Иваном Шубашичем). Этот курс, конечно, горячо одобряется правительством его британского величества. Я бы очень сожалел, если бы вы поспешили публично отмежеваться от происшедших изменений. В Европе предстоят важнейшие события. Битва за Италию развивается благоприятно для нас. Генерал Вильсон заверяет меня в своей решимости помогать вам в максимальной степени. Я считаю поэтому, что имею право просить вас воздержаться от каких-либо высказываний, могущих неблагоприятно отразиться на этом новом событии, по крайней мере на несколько недель, пока мы не обменяемся телеграммами на этот счет".

Здесь мы можем оставить эти события и перейти к освещению других, не менее значительных и бурных и в то же время более крупных по масштабам.

Первые недели января прошли в усиленных приготовлениях к операции «Шингл» (кодовое название высадки в Анцио) и в подготовленных операциях 5-й армии, имевших целью отвлечь внимание и резервы противника от намеченного плацдарма на побережье. С этой целью армия предприняла ряд атак, которые, как надеялись, должны были дать ей возможность переправиться через реки Гарильяно и Рапидо, в то время как французский корпус обходным маневром справа должен был угрожать возвышенности севернее Кассино. Бои носили весьма ожесточенный характер, так как немцы явно намеревались помешать нам взломать линию Густава, которая с Кассино в качестве центрального опорного пункта была самой тыловой позицией их оборонительной зоны, тянувшейся на большую глубину. В этих скалистых горах была создана сильная система укреплений, в которой щедро использовались бетон и сталь. Со своих наблюдательных пунктов на высотах противник мог направлять артиллерийский огонь, чтобы воспрепятствовать каким бы то ни было передвижениям в долинах.

После предварительных атак в суровую зимнюю погоду 5-я армия начала 12 января свое главное наступление продвижением на 10 миль французского корпуса на северном фланге. Три дня спустя американский 2-й корпус занял Монте-Троккьо, последнюю преграду перед рекой Лири. Затем английский 10-й корпус форсировал реку Гарильяно в нижнем течении и захватил Минтурно и предместья Кастель-форте, но его дальнейшие попытки продвинуться на север не увенчались успехом. Правый его фланг также не смог взять Сан-Амброджо.