Через лес несся черный размытый силуэт. Мягкая подстилка из старой листвы и веток разлеталась во все стороны из-под тяжелых латных сапог. Деревья, из тех, что героиня не успевала обогнуть, с оглушительным треском ломались и отлетали в стороны с силой хорошего снаряда. Впрочем, это случалось не часто — повышенных ловкости и восприятия как раз хватало, чтобы маневрировать даже на такой умопомрачительной скорости.

Зато тех монстров, что оказались слишком тупы, храбры или медлительны, чтобы убраться с пути, Антуанетта уж точно огибать не собиралась. Ошметки их тушек, разорванных от столкновения с жестким щитом на огромной скорости, усеивали добрую половину ее пути.

Во всем лесу было только три существа, способных остановить этот живой «локомотив смерти»: прибывший Рыцарь-Монстр, неизвестная тварь, которая начала за ним охоту, и небольшая обезьянка с огромной ментальной силой. Вот только у последней были мозги, и она ни за что на свете не попыталась бы атаковать столь опасное создание, как Антуанетта. Эта безобидная, в общем-то, обезьянка, уже давно сваливала в противоположную сторону, на ходу запихивая в пасть недоеденные оленьи мозги…

Тем временем проснувшийся монстр наблюдал за лакомой добычей.

Псевдомедведь, которого контролировала душа Рыцаря, подозрительно крутился на небольшой поляне, опасаясь подходить к растущим по ее краям деревьям. Ведь угрозу он чуял именно от них. И, в общем-то, был прав.

Этот монстр был еще совсем молодым, неопытным и, потому, несколько беспечным. Он, наверное, впервые почуял такую «вкусную» добычу, из-за чего полностью наплевал на маскировку, стремясь как можно быстрее окружить зверя с лакомой душой, не дав ему уйти. Проблема была только в том, что зверь оказался весьма чуток и, стоило монстру в угоду скорости пренебречь маскировкой, тут же учуял подставу и попытался скрыться.

Но было поздно. Его все-таки окружили.

И сейчас монстр медленно сжимал кольцо, стремясь насладиться ужасом жертвы в качестве аперитива.

Но ужаса не было. Было лишь холодное спокойствие с небольшой примесью раздражения, что заставляло монстра колебаться и не спешить с атакой. Но и сам зверь топтался на месте, словно чего-то ожидая.

Монстр решил перестраховаться и, пока зверь ничего не предпринимал, расставить вокруг поляны ловушки. Все же его сила во многом зависела от леса и в месте, где не было деревьев, он чувствовал себя крайне неуютно.

Через пару минут монстр закончил плести засаду и попробовал прощупать странного зверя. Вот из земли на краю поляны вылезло что-то вроде корявого корня и, скрутившись в подобие человеческой фигуры, заковыляло к зверю. Тот встретил гостинец радушно — ударом лапы повалил на землю и быстро сожрал небольшими, но очень зубастыми ртами на ладонях передних конечностей.

И вот тут монстр впервые ощутил неизвестные ему до этого момента ощущения.

Страх. И боль.

Но боль не физическую, а ментальную. И очень сильную. Ведь вселившаяся в кусок корня часть его тела не вернулась обратно, как это всегда бывало после разрушения «оболочек». Зверь ее СОЖРАЛ.

При настоящей угрозе их существованию при одних и тех же условиях даже существа одного вида, гено- и фенотипа будут реагировать по-разному. Кто-то замрет в ужасе. Кто-то бросится прочь. А кто-то впадет в ярость и постарается уничтожить угрозу.

Реакция монстра была из последнего типа. Но ярость была холодной. Расчетливой.

Он решил сожрать зверя во что бы то ни стало. Но любой охотник знает, что сильную добычу нужно сначала измотать. Потом заманить в ловушку. И только после этого добивать.

Монстр принялся забрасывать зверя камнями и острыми палками, используя гибкие побеги в качестве пращи. Но толстой шкуре псевдомедведя на это было, мягко говоря, плевать. Уязвимых глаз мишка тоже не имел, а спрятанный глубоко в туше мозг по этой же причине не мог получить сотрясение от удара камня. Зверь просто сел на задницу и продолжил терпеливо ждать, внимательно отслеживая все изменения вокруг.

Через минуту монстру этот обстрел надоел, да и снаряды в округе кончились, и он начал раздумывать над двумя вариантами: попытаться уморить зверя голодом, или попробовать напасть большим количеством кукол сразу.

То, с какой меланхолией зверь сидел на поляне, все больше и больше подталкивало монстра именно к второму варианту, когда на сцене появилось новое действующее лицо.

Вернее, сначала и зверь и монстр услышали громкий треск и визги умирающих тварей, а затем из глубины леса выскочила размытая черная фигура, направляющаяся прямиком к замершему на поляне Рыцарю.