К тому же, я его в последнее время он стал ко мне намного добрее. Он даже беспокоился о моем будущем малыше! Разве это неудивительно?! Ведь кому-то не нужны собственные дети, а палач готов был принять ребенка от фиктивной жены!..

С каждым днем приближалась помолвка короля Итеи, отчего я нервничала все больше и больше. У меня все валилось из рук, и я ничего не могла с собой поделать. А тут еще, как назло, палач действовал мне на нервы.

Мне это казалось, или он на самом деле наблюдал за мной исподтишка? Неужели он догадывался об истинной причине моей нервозности?! Но я и сама не знала, что со мной сейчас творилось. Но я не могла не думать о Гарольде, его открытая улыбка буквально преследовала меня на протяжении всех этих дней. Я постоянно мечтала о том, чего у меня никогда с ним не будет… Но разве можно влюбиться в того, с кем ты даже незнакома, и кого ты видела лишь издалека?!

— Даниэла, ты ничего мне не хочешь рассказать? — палач смотрит на меня сканирующим взглядом. Я же понятия не имею, как долго Таддеус стоит на кухне, наблюдая за мной.

— Что?

Я растерянно смотрю на него.

— Почему ты в последнее время такая рассеянная? Я несколько раз назвал тебя по имени, но ты даже не оглянулась!

— Задумалась, наверное… — Я мучительно соображаю, но на ум не приходит ничего толкового. Отчего меня вновь накрывает беспричинная злость: — Мне что, уже и этого нельзя делать?!

— Даниэла, что ты скрываешь от меня на этот раз?

— Кто бы говорил!! Думаешь, я не знаю, что ты совсем не тот, за кого ты себя выдаешь?! Между прочим, я видела настоящего палача, когда приезжала в тюрьму!

Я смотрю на Таддеуса, и только сейчас понимаю, что, скорее всего, это имя тоже ненастоящее. Значит, я живу под одной крышей с человеком, о котором абсолютно ничего не знаю! Но, несмотря на это, я ему верю. Настолько, что даже в будущем смогу доверить ему своего ребенка! Но откуда у меня такая уверенность в том, что он не обидит ни меня, ни моего малыша?!

Странно, но я это просто знаю, как чародейка и как будущая мать…

— Мне доложили о том, что ты туда приезжала. — Мое Чудовище жестом предлагает мне пройти вместе с ним в гостиную. Но, к моему удивлению, он там не задерживается и ведет меня в свою комнату. И едва я присаживаюсь на предложенный мне стул, как он мягким голосом замечает: — А я все думал, когда же ты мне все это выскажешь?

— Но и это еще не все, дорогой муженек! Ты — тот самый кортес с ярмарки… Нужно было перемешать угли в печи, тогда твоя одежда сгорела бы вся до последней нитки, и я бы ничего не заметила…

Как ни странно, но после этого мне становится гораздо легче. Даже несмотря на то, что палач молчит и, судя по всему, даже и не думает говорить мне правду.

Неожиданно Таддеус встает с кресла и идет к сейфу.

— Как видишь, теперь я его не закрываю на ключ. А зачем, коли моя жена каким-то непостижимым для меня способом научилась его открывать? — Глаза Чудовища заметно добреют. И я готова поклясться, что под маской на его красивых губах сейчас застыла грустная улыбка. Но я тут же забываю об его губах, когда он вытаскивает из сейфа мой браслет и кладет его передо мной на стол. — Даниэла, можешь скрывать от меня все что угодно, только ответь мне правдиво на один вопрос, кто тебе его дал?

— Но я тебе уже объясняла, что нашла его в доме на…

— Я же сказал правдиво! — Голос палача вмиг становится властным, с железными нотками. — Даниэла, как я и думал, этот браслет оказался далеко не простым. Да ты и сама это прекрасно знаешь…

Да, я уже давно догадалась, что те жуткие, звероподобные, а иногда и просто дьявольские лица людей появлялись в моем сознании не просто так. И это началось у меня с того момента, как я надела этот браслет. Но я это поняла только спустя какое-то время, после того, как его у меня отняли, и весь этот кошмар прекратился. А тогда, в загородном доме кортеса Аретина, я испугалась до чертиков.

— Когда я его надела, лица некоторых людей изменились…

— Потому что браслет показал тебе их истинные лица. И я не понимаю, почему ты не пришла с этим ко мне? Неужели я никогда не заслужу твоего доверия?! — Палач начал мерить комнату нервными шагами. — Это браслет Архонты, и за ним гоняются чародеи со всего света! Ради него они готовы на все… Последним его владельцем был известный в истории колдун Еасвер, но после его смерти браслет исчез. И представь мой ужас, когда старая ведьма, которой я показал этот браслет, узнала его!

— Но в чем моя вина?!

— В том, что ты подвергла себя такой опасности! Даниэла, ты должна была сразу же принести его мне. А ты вместо этого задумала его продать… Но меня теперь интересует лишь одно: кто его тебе дал? Только не лги мне, что якобы нашла его в нашем доме! Потому что та чародейка сразу мне сказала, что этот браслет совсем недавно носила ведьма… Во всяком случае, она ощутила на браслете сразу две магические силы. Одну, очень древнюю — магию самого браслета, и другую, которая принадлежала какой-то сверхъестественной сущности. Кто еще мог носить этот браслет как не ведьма?

Взгляд палача тут же пригвоздил меня к стулу словно букашку энтомологической булавкой…

Странно, но я даже обрадовалась тому, что палач загнал меня в угол.

Боже, как же я устала ему врать! Конечно, всей правды о себе я ему не расскажу, так как он сам не особо-то торопится это делать. А вот о том, что я ведьма, палач должен узнать.

— Я просто испугалась. Неужели непонятно? Все эти жуткие лица, колдовство…

— Ты даже не представляешь, как я тебя понимаю! — в сердцах перебивает меня палач. — С недавних пор я тоже не доверяю ни одной ведьме. И если бы я так не нуждался в их магии, то не подпустил бы к себе ни одну из них!

Я перестаю дышать…

— То была не ведьма, а халла. Это её магическую сущность увидела твоя старая чародейка. — Я даже умудряюсь выдавить из себя подобие улыбки, но меня до сих пор трясет от его слов о ведьмах. — В тот раз халла предстала передо мной в образе белого лебедя. Он подплыл к берегу, и оставил там для меня этот браслет…

Я чувствовала, что эта ложь принесет мне много страданий и слез, но ничего не могла с собой поделать. Сейчас я боялась своего Чудовища как и прежде…

Я так надеялась на то, что между нами больше не будет тайн!

Похоже, это никогда не случится, я не смогу открыться ему, а он мне…

— Как странно. Почему одна из халл, которые не выносят людей, ни с того ни с сего решила вдруг преподнести тебе такой шикарный подарок?

— Откуда мне знать? Может, потому что я её пожалела? Ведь ты же хотел её убить.

— Убить?!

— Ну да, ты же тогда пообещал вырубить все ядовитые кусты, после того как я испекла тот злополучный пирог. Вот я и подумала, что ты и с халлой сделаешь то же самое…

— Даниэла, как ты могла такое подумать?! Я что, по-твоему, бездушный монстр?!

— Но тогда ты таким и был! К тому же, я думала, что ты настоящий палач! А для них это в порядке вещей…

Фальшивый палач всплеснул руками и отвернулся.

— В Итеи это непринято, — откликается мое Чудовище после напряженного молчания. — Здесь даже баггейнов запрещено убивать! Их или другую какую нечисть стараются просто изгнать. И только тех, кто возвращается обратно и начинает опять вредить людям… тогда от них избавляются.

Я понятия не имела, кто такие баггейны, потому что воспоминания принцессы постепенно стирались из моей памяти. Но, возможно, она тоже ничего о них не знала. Похоже, прежняя Даниэла не отличалась большим кругозором. Она росла среди роскоши, и не желала знать о том, как жили простые люди. И уж тем более, её не заботило то, какие твари обитали за пределами её дворца.

Но что-то мне подсказывало, что эти твари баггейны пострашнее халл. Но, несмотря на это, никто не спешил стирать их с лица земли. Так хотел их король, Гарольд I.

Надо же, он не только красивый, но и добрый! Сам такой и требовал того же великодушия у своих поданных. Взять хотя бы мое Чудовище. В глубине души он тоже очень добрый, даже несмотря на то, что причинил мне столько боли и зла. И вот что странно, он это делал вопреки себе! Палач сам мне в этом признавался…