— Меня это тоже совсем не радует, — словно читая мои мысли, вкрадчивым голосом заявляет мне Чудовище. От неожиданности я аж вздрагиваю.

Деревянные полы тут неплохо сохранились. Половицы не скрипят под ногами как внизу, поэтому шагов здесь совсем не слышно. К тому же, Чудовище передвигается бесшумно как хищник. Он всегда подходит ко мне со спины, и ему нравится это делать неожиданно.

— Хотите сказать, что какое-то время мы будем спать в одной кровати?!

— Я не заставляю вас это делать. Если найдете в доме другое место для сна, я буду этому только рад.

— Где же я его найду, если кровать всего одна?!

— Раньше вообще спали в специальных шкафах. Таким образом защищались от крыс, и так было гораздо теплее.

— Спасибо! — Я с вызовом смотрю на палача. — А может, это вы поспите в шкафу, а мне уступите кровать?

— С чего вдруг?

— Все-таки я кортесса…

О том, что я ещё и принцесса, и его жена, даже не заикаюсь. Не хочу, чтобы он опять говорил мне о том, какое я ничтожество, и что меня вышвырнул из дворца родной отец.

— Даниэла, я зарабатываю на жизнь нелегким трудом. А теперь мне нужно кормить еще и вас! И я не собираюсь по вашей милости ходить на службу разбитым и невыспавшимся.

— Вы на редкость благородный!

Я молча разворачиваюсь и иду к двери. Но не успеваю сделать и нескольких шагов, как в спину мне прилетает его грозный окрик.

— А вы куда собрались? Взбейте для начала перину, я что ли буду за вас это делать? — Сам он берет в руки длинную палку с крючком на конце и начинает задвигать ей на окне тяжелые шторы. Я же стою как вкопанная, переваривая его слова. Но не успеваю я отойти от одного приказа, как мне прилетает уже другой: — Даниэла, не стойте столбом! Хоть вы и принцесса, но должны были видеть, как это делают ваши слуги.

Я обиженно поджимаю губы.

Да, Даниэла должна была этого видеть, но она не видела! Она понятия не имела, как это делается. И я, честно говоря, тоже.

Как назло, этих перин оказалось шесть штук. Поэтому я решила стащить их прямо на пол и отмутузить кулаками словно боксерскую грушу. С простынею у меня вообще не возникло никаких проблем.

И все это время Чудовище стояло посреди спальни и смотрело на меня задумчивым взглядом, видимо, не ожидал, что я справлюсь с этим так быстро. А когда я уже хотела удалиться из спальни с гордым видом, он мне вдруг заявил:

— Я предпочитаю спать на одной перине… — и мне пришлось убирать постель заново.

После очередного унижения я почувствовала себя настолько опустошенной, что упала без сил на первый попавшийся мне сундук и проспала на нем до самого утра. А проснувшись, я обнаружила возле себя стул, на котором лежало на редкость непривлекательное темно-коричневое платье.

Но я не стала устраивать по этому поводу истерик. С неописуемым удовольствием я стащила с себя уже опостылевший мне свадебный наряд и надела на себя простое платье. До старушечьего платка, который лежал рядом, я даже не дотронулась.

Зачем мне вообще нужен платок, тем более, такой? Мне нравятся мои новые белоснежные волосы, и я не собираюсь их прятать!

После скромного завтрака мой палач куда-то засобирался, и я этому только обрадовалась. Но не успела я расслабиться, как на меня свалилось новое испытание.

— Даниэла, ты поедешь со мной. Но для этого ты должна спрятать волосы под платок. И желательно повязать его так, чтобы он скрывал пол-лица.

— А давай, я сразу надену на голову такой же мешок, как у тебя!!

— И наденешь, если я захочу, — на удивление спокойным тоном отзывается Чудовище. Но при этом его темно-серые глаза прожигают меня насквозь.

— Не надену! — не уступаю я ему, потому что стоит только дать слабину один раз, и он тогда сделает из меня послушную рабыню. — Почему я должна прятать от кого-то свое лицо?! Вы это делаете, потому что оно у вас обезображено, а мне-то это к чему?!

— К тому, что вы очень хороши собой! И это может печально для вас закончиться…

— О чем вы?!

— О том, что я везу вас в тюрьму, мужскую! Некоторые из узников там настоящие звери! Есть и такие, которые женщину лет двадцать не видели…

Я в шоке и не могу в это поверить. Знал бы король, на что он обрек свою единственную дочь!

— И вы меня тащите в такое страшное место?!

— Оно не страшнее, чем любое другое. В основном там содержатся должники, мелкие воришки и дебоширы.

Когда мы в кэбе подъехали к мрачному трехэтажному зданию из красного кирпича, я молча завязала волосы в пучок и надела на голову платок так, как мне и советовал мой палач. После чего он приставил ко мне старого тюремщика, который еле-еле переставлял ноги. Причем, мой муженек представил меня ему как новую кухарку, которая будет иногда помогать разносить заключенным еду. Сам же Чудовище направился куда-то по своим важным делам.

Но перед этим он показал мне коридор, в котором находились казематы самых опасных преступников, и велел мне даже близко к нему не подходить…

Моя работа здесь заключалась в том, что я просто тащила за собой тележку, на которой стояла огромная бадья с каким-то несъедобным на вид варевом. А старикан тем временем деревянным черпаком накладывал в миски заключенных некое подобие каши.

Честно говоря, работа не бей лежачего, если б только не одно «но». Весь этот сброд глазел на меня с таким интересом, будто они девушку в жизни никогда не видели! Я постоянно ловила на себе их голодные взгляды.

Поэтому, после второго этажа я просто перестала обращать на них внимание. А те, кто осмеливался отпустить в мой адрес какую-нибудь пошлую шуточку, просто оставались без еды. Но таких было мало, никому не хотелось оставаться голодным.

В скором времени мы подошли к тому самому коридору, где содержались нелюди в человеческом обличии. Поэтому старикан забрал у меня тележку, и её расшатанные колеса заскрипели по каменным плитам дальше.

— Дочка, дай мне еще кусок хлеба, и я буду за тебя молиться! — едва слышно доносится вдруг до меня из крайнего каземата…

Единственный под потолком газовый рожок совершенно не справляется со своей задачей. Поэтому я с трудом различаю протянутую ко мне морщинистую руку.

Старик? Здесь?! Неужели он один из монстров?!

Сначала я сделала вид, что его не услышала. Но когда он вновь взмолился, мое сердце дрогнуло. В конце концов, что он мне может сделать? Ведь он за прутьями, через которые даже кошка не пролезет. А мое Чудовище не разорится, если я дам этому старику лишний кусок хлеба…

Не успела я подойти к клетке и протянуть руку, как меня тут же схватили за запястье и рывком притянули к прутьям. И это были уже не старческие руки, а вполне себе молодые. После чего ко мне потянулась еще одна мужская рука, и еще одна…

Кричать я не могла, потому что один из этих уродов держал меня за горло. В то время как другие тискали мое тело с такой жадностью, будто хотели разорвать меня на части.

В какой-то момент с меня содрали платок, после чего эти звери словно обезумели! И я вдруг с ужасом поняла, что все в этом каземате хотят оставить себе на память частичку меня…

Вдруг мою грудь сжали так, что у меня потемнело в глазах.

Вспышка ослепительной боли и… я потеряла сознание.

Очнулась я лежащей на какой-то лавке. Обвела глазами каменную стену и задержала взгляд на столе, на котором стояла большая прозрачная банка с копошащимися в ней мерзкими слизняками.

Что-то приятно холодило мне лицо, а вот груди почему-то болезненно ныли. Особенно соски. Их жгло и саднило так, будто по ним прошлись металлической теркой…

И вдруг словно вспышка: жуткие воспоминания полоснули мне мозг, и я зажмурилась от ужаса…

— Даниэла, потерпи немного. — Голос Чудовища звучит сейчас особенно проникновенно и даже сочувственно. — Ты меня очень напугала. Не делай так больше…

Бархатный, чарующий голос моего палача. В нем слышится боль и одновременно угроза.

Больше так не делать? Серьезно?! А кто притащил меня сюда, кто заставил этим заниматься?! Конечно, я тоже виновата в случившемся, но на меня в последнее время столько свалилось! Да, сглупила, но с кем не бывает?!