Хм, как же она беспокоится о своем прежнем теле. Боится, что я ей его подпорчу! Как по мне, так эта девушка никого не любила в своей жизни, кроме себя. И с Фрейгом она связалась только для того, чтобы не зависеть от отца и жить так, как ей хочется…

В горизонтальном положении мне значительно лучше. Меня уже почти не тошнит. Но даже с закрытыми глазами комната все еще продолжает кружиться вокруг меня, будто бы я вращаюсь на адской карусели.

Когда моего лба касается холодная мокрая тряпка, я с облегчением выдыхаю. Ведь мне от этого становится значительно легче. Настолько, что я даже осмеливаюсь приоткрыть глаза. Совсем чуть-чуть, так как я все еще опасаюсь нового приступа головокружения.

Но не успевают мои ресницы распахнуться, как я в ужасе опускаю веки.

О боже, мне это не померещилось?!

Я снова зажмурила глаза и сделала вид, что мне еще очень плохо. Ведь только что я случайно заметила то, чего не должна была видеть!

Так… главное не паниковать, иначе они обо всем догадаются, а с самым сильным колдуном Итеи мне уж точно не справиться…

Я все еще не могу в это поверить, увиденное просто не укладывается у меня в голове. Но я отчетливо видела, как магистр Ордена Вечной Ночи передавал Даниэле маленький флакон с какой-то светящейся жидкостью!

Никогда не забуду их взгляды, которыми они при этом обменялись. Ясно же, что ничего хорошего они мне не приготовили. Наверное, это колдовское зелье, способное заставить меня быть намного сговорчивее… А я-то радовалась тому, что Даниэла неплохо ладит с Элиасом!

Теперь понятно, откуда у неё такая внезапная любовь к мальчику. Да она просто притворялась и делала так, чтобы Элиас к ней привык. И все для того, чтобы наша замена прошла незаметно! Но что будет дальше, когда мой сынишка ей надоест?!

Я открываю глаза и пристально смотрю на колдуна.

— Я согласна. Только сначала мне бы хотелось переговорить с вами наедине…

Даниэла тут же недовольно поджимает губы. Но Стелларий строго смотрит на неё, и та послушно выходит из гостиной.

— Если вы о том, что Даниэла начнет вас как-нибудь притеснять или же попытается выгнать вас и вашего приемыша из дворца, то даже не волнуйтесь на этот счет. Я её контролирую, и так будет всегда. Орден никогда этого не допустит. В конце концов, надежнее и преданнее помощницы для короля и придумать себе нельзя.

— Нет, я о другом… — Я демонстративно отваливаюсь на диванные подушки и начинаю морщиться. Растираю себе виски подушечками пальцев и делаю вид, что меня мучает головная боль. И все для того, чтобы колдун окончательно потерял бдительность. — Магистр, где гарантия, что после того, как принцесса станет королевой, она не превратится в прежнюю взбалмошную Даниэлу?! Тогда даже вы не сумеете защитить меня и моего сына!

— О, не волнуйтесь, ей будет уже не до того… Ведь совсем скоро настоящая Даниэла сообщит королю радостную весть о том, что у них будет ребенок. Надеюсь, к этому времени Гарольд уже вернет себе свое прежнее лицо.

Я перестаю дышать.

Мне кажется, или комната вновь вращается вокруг меня, а потолок как-то странно кренится в сторону?.. Бог мой, но разве я не догадывалась об этом?! Чувствовала же, что беременна, просто не могла поверить в свое счастье. А теперь…

— Магистр, вы в этом уверены?!

— Еще бы. В этом нет никаких сомнений, Итею ждет двойная радость…

Мне вдруг становится предельно ясно, что после рождения своего первенца Даниэла сделает все от себя возможное, чтобы избавиться от Элиаса. Уж она-то точно не допустит того, чтобы какой-то там пасынок претендовал на трон! И тогда тот же Стелларий ей в этом поможет!

Я тут же беру себя в руки и, на мое счастье тело меня не подводит. Как ни странно, но мне вмиг становится лучше. У меня даже получается встать на ноги и подойти к камину.

Дальше все происходит как в тумане… но у меня не остается другого выхода, как только схватить с каминной полки тяжелый подсвечник.

Со всей силы я швыряю его прямо в голову колдуну, который с надменным видом рассматривает мое вязание…

Он падает как подкошенный. Но не успеваю я подбежать к двери, как из-за шума появляется Даниэла: она приоткрывает дверь и заглядывает в гостиную с удивленным видом.

Уж не знаю, откуда у меня появляется столько сил, но я наотмашь бью принцессу прямо в лицо. Вкладываю в свой удар всю свою ненависть… Рука вспыхивает обжигающей болью, а Даниэла оказывается на полу.

Я перешагиваю через неё и несусь в детскую со всех сил. Пулей влетаю туда и, увидев настороженный взгляд Элиаса, быстро показываю ему жестами, что нам с ним нужно спасаться. Затем хватаю ребенка за руку, и мы несемся с ним в холл.

Мой малыш очень смышленый, жизнь трубочиста заставила его повзрослеть раньше времени. Наверное, поэтому он меня понимает без слов и делает все так, как нужно. Другой ребенок на его месте испугался и расплакался бы, но только не Элиас.

Увы, я не предусмотрела того, что колдун пожалует ко мне не один. Но не успели мы с мальчиком выскочить из дома, как меня схватил незнакомец в черном балахоне…

Последнее, что я запомнила перед тем, как провалиться в глубокое беспамятство было то, как Элиас отважно бросился на моего обидчика. И в ту же секунду снежное безмолвие нашего сада прорезал душераздирающий детский крик: «Мама!»

Одно только это заставило меня бросить последний взгляд на сына, который успел укусить колдуна за руку, а потом нырнуть обратно в дом. Туда, где его наверняка уже поджидал взбешенный колдун и Даниэла…

Очнулась я лежащей в своей постели. Возле меня сидел целый и невредимый Элиас, который смотрел на меня по-детски незамутненным счастливым взглядом.

— Мамочка, ты проснулась! Ты проспала целый день и ночь! — лопочет он, а у меня от одного его голоса на глаза наворачиваются слезы.

— Я знала, знала, что это случится!

— Элиас, маме нельзя сильно волноваться. Не мог бы ты подождать меня в детской? — раздается совсем рядом со мной такой знакомый мне мужской голос. Но в этот раз он звучит как-то по-другому… натянуто и сухо.

Элиас послушно кивает головой в знак согласия и бесшумно скрывается за дверью. Я же мучительно соображаю.

Кто я сейчас? В чьем я теле?! Но Элиас назвал меня мамой, а это значит, я все еще Даниэла…

— Теперь ты все знаешь… — упавшим голосом мямлю я, потому что от слабости меня не слушается язык.

— Да. — Голос Таддеус звучит холодно. Такое впечатление, что он свое «да» словно бы выплюнул мне в лицо… Не успеваю я этому удивиться, как палач приподымает мне голову одной рукой, а другой подносит к моему рту чашку с каким-то отваром. Но едва этот дурно пахнущий «аромат» достигает моих ноздрей, как я отворачиваю голову и начинаю бороться с приступом тошноты. И это вызывает в нем лишь досаду и раздражение: — Даниэла! Или как там тебя зовут по-настоящему?.. Ты должна это выпить.

— Хочешь меня окончательно добить этим колдовским снадобьем? — горько усмехаюсь я. — Чтобы не мучилась сама и не мешала тебе?

— А снадобье действительно сильное. Еще полчаса назад ты и слова не могла вымолвить, а сейчас вон как разговорилась!

Я этого ничего не помню.

Последнее, что осталось в моих воспоминаниях — это пронзительный крик «мама» и то, как тот колдун, который заловил меня прямо на пороге дома, прошептал мне что-то в лицо. После чего в глазах у меня потемнело, и я провалилась в непроглядную тьму.

— Что с Элиасом?!

— Не волнуйся, с ним все в порядке. Он-то тебя и спас…

Как выяснилось, мой храбрый и смышленый мальчик после стычки с колдуном сразу же бросился наверх. Ребенок есть ребенок, и мой перепуганный на смерть малыш просто захотел спрятаться у себя в детской. Как будто это спасло бы его от всех бед!

Понятное дело, Стелларий и Карлота тотчас бросились за ним. Как она потом заявила, чтобы заставить мальчика забыть о случившемся раз и навсегда. Ведь Элиас обязательно рассказал бы обо всем королю.