Я растерянно хожу по коридорам, спрашивая у всех, где можно найти фрейлину кортессы Ингрид. Ведь именно она отвечала за туалет невесты, и именно ей я должна отдать серебряную накидку.

Честно говоря, это был всего лишь повод. На самом деле я прихватила сюда накидку лишь на тот случай, если ненароком столкнусь здесь со своим мужем.

Не успела я о нем подумать, как увидела перед собой палача. Он меня тоже заметил… отчего застыл на какое-то время, будто не веря собственным глазам, после чего направился ко мне быстрым шагом.

— Даниэла?! Зачем ты здесь? Почему не предупредила меня?!

— Извини, я тебя надолго не задержу. Вообще-то, я не к тебе приехала, а к невесте короля. — Я стараюсь держаться спокойно. Мне очень не хочется ему врать, но я вынуждена это делать. Не могу же я вот так сходу вывалить на него новость о ребенке, который будет жить с ним под одной крышей! Нет, сначала мой муж должен с ним познакомиться, заглянуть в наивные детские глаза, а также ознакомиться с разрешительными бумагами на усыновление…

— К невесте?! Зачем она тебе понадобилась?

— Боюсь, я связала недостаточно длинную накидку. А вдруг это не понравится Ингрид, а свадьба совсем скоро…

— Да, скоро, Даниэла. И это будет настоящая королевская свадьба. — Палач не сводит с меня пристального взгляда. — Но еще утром тебе было ничего не нужно, откуда такая срочность?! Но я в любом случае мог бы послать за тобой карету. А насчет Ингрид… её сейчас нет во дворце. Но мне кажется, твои страхи надуманные. Пусть эта накидка будет такой, как ты считаешь нужной. Наверняка королевская невеста думает также, как и ты.

— Откуда тебе это знать?! Ингрид показалось мне очень капризной.

— Уверяю тебя, это не так.

— Ну, конечно! Она вас всех словно бы околдовала!

Я тут же начинаю с ним спорить, потому что мне во что бы то ни стало нужно задержаться во дворце и встретиться с Гарольдом.

Но, увы, Чудовище слишком хорошо меня знает, поэтому он чувствует, когда я ему вру…

— Даниэла, выкладывай начистоту, зачем ты пожаловала во дворец? Иначе я подумаю, что ты гоняешься за чужим женихом! И пускай у нас с тобой не совсем обычная семья, я все-таки твой муж!!

Пришлось мне ему все рассказать. И, как это ни странно, он довольно спокойно встретил эту новость. Мало того, он даже пообещал замолвить за мальчугана словечко!

Но я все еще не могу отойти от такого потрясения:

— Таддеус, ты действительно не злишься?

— Даниэла, неужели ты думала, что я настолько бессердечный, что отправлю несчастного сироту обратно к его мучителю?!

— Нет, но…

— Скажи мне фамилию мальчика. Для разрешительного письма это необходимо.

— Но я её не знаю! — ошарашенно выдыхаю я.

От волнения меня начинает всю трясти…

— Даниэла, не успела ты отойти от одной беды, как уже нашла себе другую, — на удивление мягким, будто обволакивающим меня голосом замечает палач. — Почему ты не узнала у него фамилию?

— Да потому что он немой! — вырывается у меня вместе со слезами, которые я так долго держала в себе.

Но чудовище даже не удивлен, он лишь достает из кармана платок и протягивает его мне со словами:

— Даниэла, замужество пошло тебе на пользу. Но я всегда знал, что ты не такая… — Он смотрит на меня долгим испытующим взглядом. — Скоро между нами не будет тайн, обещаю тебе… Жди меня здесь, Даниэла.

Палач скрывается за какой-то дверью. Я же промакиваю его платком глаза, и тут замечаю на нем монограмму. И далеко не простую, а королевскую!!

Я пораженно смотрю на монограмму с вензелями, вышитые золотой нитью.

Тонкая работа. И несомненно очень дорогая. Но почему королевский платок оказался у моего мужа?!

Ничего не понимаю… но это невозможно! Он никак не может быть им. Ведь Гарольд настоящий красавец, а у Таддеуса вообще нет лица!!

Перед глазами как наяву появилось обезображенное лицо мужа. Даже в лунном свете я без труда тогда рассмотрела его выпуклые шрамы, которые напомнили мне горные хребты на школьной карте.

Но я так и не знаю, почему они были у него свежими? Это, конечно, очень странно, но его рубцы едва не кровоточили!

От таких воспоминаний по моей коже бежит озноб. Но мой мозг на этом не останавливается и подбрасывает мне еще одно испытание. «Может, ты для другого пожаловала ко мне в спальню среди ночи? Все-таки, я твой муж, а ты уже знакома с мужскими ласками…»

Вкрадчивый голос Чудовища звучит в моей голове настолько отчетливо, что я дрожу как осиновый лист. И это очень глупо, потому что я точно знаю, что палач на такую мерзость просто неспособен. Ведь он меня тогда хотел лишь напугать, и у него это прекрасно получилось…

Не успевают на моих щеках высохнуть слезы, как Таддеус уже возвращается ко мне с документом в руках.

— Нужную фамилию впишешь сама, когда мои люди разыщут этого горе-отца. — Он протягивает мне листок с королевской печатью. — С этого момента он не сможет даже приблизиться к своему сыну. А ещё им займутся законники, потому что этот негодяй заставлял мальчика работать, а в Итее это запрещено.

— Благодарю, — искренне говорю я мужу и начинаю аккуратно складывать документ. Но тут замечаю, что чернила на нем еще не просохли. Поэтому я старательно дую на листок ровно до того момента, пока не обращаю внимание на слова, написанные красивым каллиграфическим почерком… Меня осеняет догадка, и я ошарашенно выдыхаю: — Таддеус, это же ты написал, а не король! Подпись тоже твоя, здесь отчетливо видна заглавная буква Т! Но кто тогда поставил королевскую печать?!

Палач пристально смотрит на меня.

— Даниэла, ты что-то путаешь…

— Да ничего я не путаю! Мне как-то случайно попались на глаза твои записи… ты тогда еще изображал из себя палача.

— Я и забыл, что моя жена имеет привычку открывать чужие сейфы… Допустим, Гарольд мне настолько доверяет, что позволяет мне ставить за него печать.

— С чего бы это?! Ты даже не министр! Опять ложь!

— Сказала жена, которая долгое время скрывала от мужа то, что она ведьма!

Я виновато опускаю глаза. Мне становится даже стыдно, потому что это далеко не вся ложь, которую я от него скрываю…

— Таддеус, но я уже так не могу, вокруг тебя сплошные тайны! Ты можешь пользоваться королевской печатью, и у тебя почему-то носовой платок с королевской монограммой. А еще ты тайно от меня переодеваешься в шикарную одежду, которую я у тебя отродясь не видела!

— Я и не думал, что ты обращаешь внимание на такие мелочи. — Чудовище берет меня под руку и ведет в зимний сад. — Даниэла, все очень просто… платок в моем кармане забыл Гарольд. Дело в том, что когда ему втайне ото всех нужно покинуть дворец, то он берет мой жакет, мешок и маску… Как видишь, все эти тайны касаются Гарольда, поэтому я и держу язык за зубами.

— Но если вы с ним так близки, то почему ты не уберег его от этой подлой обманщицы Ингрид?! Ведь она испоганит ему жизнь! Она рвется в королевы, а Гарольда она совсем не любит…

— Ты так думаешь?

— Уверена! Я же тебе говорила, что на моей руке в тот вечер был браслет Архонты. Он-то мне и показал истинное лицо этой обманщицы!

Я тут же вспоминаю о собственном обмане, и меня опять начинает мучить совесть. Потому что, какой бы не была Ингрид аферисткой, но она хотя бы находилась сейчас в своем теле и в своем мире, в отличие от меня…

— Даниэла, у короля есть своя голова на плечах. И ты за него не волнуйся, а то я подумаю, что ты в него влюбилась.

— Что?! Вот еще! Гарольд мне абсолютно безразличен!

— И поэтому ты до сих пор хранишь его розу, которую он подарил тебе в день своей помолвки?

Я в ужасе замираю. В голове тут же проносится одна догадка абсурднее другой.

Но об этом цветке знали лишь двое — я и Гарольд! А о том, что эта роза лежала сейчас между страниц одного женского романа, палач никак не мог знать!

— Да, я люблю цветы, и что здесь такого?! Просто у меня рука не поднялась выбросить такую красоту…