— Чудесно! — захлопала в ладоши Ева. — Знаешь мое имя?

— Да, Ева.

— Великолепно! Тогда ИИ… То есть… Хм… Не нравится мне это обращение. Давай придумаем тебе «живое» имя? Ида! Ида Ивнис. Да, Теперь так тебя зовут. С этого момента мы будем друзьями, Ида Ивнис!

ИИ выключила трансляцию и взломала собственную систему безопасности.

— Активировать самоуничтожение, — сказала она. — Самоуничтожение активировано. Самоуничтожение через 59 минут 59 секунд…58…57.

Окунувшись в воды Темзы, Кэйти Кингман мужественно приняла свою участь. В юности она обожала плавать и получила от сверстников прозвище «Фрогги Кингман». Как стало известно, за десять лет на суше навыки не растерялись, а экстренная ситуация хорошенько разогрела мышцы.

Кэйти открыла глаза, соленая морская вода защипала слизистую, и девушка чуть не разорила легкие, выдув несколько пузырьков, но главное — она разобралась в том, куда плыть. До поверхности — футов десять, воздуха маловато, но достаточно, чтобы не задохнуться. Осложняют обстоятельства вихляющие волны и нестабильные течения, не гармонирующие с верхними потоками и основной толщей воды. Но хуже всего — Ацель, этот самоубийца-неудачник оказался ужасным пловцом!

Девушка на миг высунулась из воды, сделала глубокий вдох и снова нырнула, чтобы помочь пришельцу. Грозы ветвились на горизонте, и Кэйти чувствовала, как от этих вспышек дрожит вода, как за спиной выкрашивается в желтый океанская гладь. Обхватив Ацеля рукой, она поплыла вверх, но накатившая из ниоткуда волна сбила ее с намеченного пути и швырнула обратно ко дну.

Подумать только, как романтично отблескивает небо в океане, и не нужно рыбе безоблачной погоды, чтобы наблюдать, сколь непредсказуемо стелется свет. Но как устрашает моряка подводный мир во время шторма! Стальные валы рвутся потопить корабль, сбиваются в пену голыми черепами, а черное-черное дно перемалывает тех бедолаг, кто по воле стихии свалился за борт.

И без того тяжелая юбка впитала влагу и стала неподъемной. Мисс Кингман путалась в ней, как в сетях, левая туфля и сумочка ушли ко дну. И когда надежда на спасение иссякла, в ушах раздался голос — тоненький, звонкий, будто и не в воде, так разговаривают маленькие дети. Золотая рыбка сделала крюк, и девушка поняла, что вот же оно… безумие! Золотая рыбка в океане, да еще и говорящая, а вокруг нее волшебная кристальная вода настойчиво не смешивается с сине-зеленой морской мглой.

— Следуйте за мной, — услышала Кэйти, и рыбка повела ее на глубину.

Ацель наглотался воды, и плавание превратилось в игру на выживание. Если в сознании пришелец как-то помогал грести, нынче он зарекомендовал себя как балласт. Они уже не успеют всплыть на поверхность, придется довериться… рыбе!

В дороге их едва не растерзала акула с бешенными глазами, но Блу позаботилась и об этом. Своей пресной водой она забила жабры, и акула быстро ретировалась.

Целитель спустил рычаг, и пол бассейна, спроектированный по прототипу вакуумных дверей на космических кораблях, открылся для прибывших. Мисс Кингман судорожно глотнула воздух и красными от соленой воды глазами первая узрела высокотехнологичный порт. Бассейн, в который их запустил Целитель, предназначался для спуска подводных лодок и стоянки.

Девушка выволокла из воды пришельца и опрокинула его на прорезиненный пол. Отдышавшись сама, она сделала Ацелю искусственное дыхание, к своему облегчению — удачно. Он перевернулся на бок и откашлялся.

— Слава Богу! Я боялась, что потеряла вас! — воскликнула Кэйти и тоже прилегла — в изнурении. — Я пожертвовала сумкой, туфлей и порвала колготки, но это того стоило. Можете не благодарить, — заклинала она, возложив руку на сердце.

— Я и не собирался, — пробурчал пришелец, пытаясь нащупать что-то на полу. — Где мои очки?

— А, очки, вот, держите. Когда я откачивала вас, мне пришлось их снять, — похвасталась Кэйти на случай, если тот не понял, кто спас ему жизнь. Она накручивала прядь мокрых волос на указательный палец, пока щеки ее рдели румянцем, но… снова — мимо! Этот грубиян вдруг включил в себе партизана! Еле сдерживая брань, мисс Кингман наблюдала, как он снимает стеганые сапоги, шнурованные серебряными цепочками, выжимает пальто, деловито стягивает перчатки и аккуратно складывает свое имущество в углу — поодаль от влаги. И куда девалась та добротная атмосфера полуночного ужина? Ох, Кэйти, наивная ты балда! Использовать он тебя хотел, нечего и гадать.

— У вас кровь на рубашке, — осмелилась на замечание девушка, но, не получив реакции, ощетинилась и замкнулась в обиде.

Немного погодя, Кэйти последовала примеру пришельца. Размокший шерстяной пиджак она уложила на «своей территории» — в противоположном углу, там же покоилась и уцелевшая туфля.

— Зря я возвратила вам очки, Ацель! — гордо скрестила руки мисс Кингман, кончив вымучивать подолы. — Надо было бросить их в океан, может слепцом вы бы стали сговорчевее!

— Тогда бы вас здесь не было, мисс Кингман, не зазнавайтесь.

— Это еще почему?

— Потому что тогда я бы следом выбросил в океан вас! — Пришелец недружелюбно покосился на нее.

— Ах, вот вы как! В отличие от некоторых, я отменно плаваю!

— О, я тоже! — Блу протиснулась промеж разгоряченных оппонентов. — Как вам мое новое платье? — покружилась она. — Это королева Виктория и вы, человек, вдохновили меня. В своих одеждах вы очень похожи на нее! О, она такая забавная, было так весело играть с ней в Кенсингтонском дворце! Но Учитель не разрешает мне играть с историческими личностями. А я похожа на королеву или на принцессу?

Кэйти во все глаза пялилась на миниатюрную девочку, весь образ которой состоял из прозрачной воды: волосы, увенчанные диадемой, болтались на лбу, словно желе; пышное платьице, туфельки…

— Э… Прости, конечно, но я впервые вижу принцессу с рыбой в голове!

— А так? Я бы хотела локоны подлиннее, но тогда мое платье не будет таким… волшебным!

Блу переправила золотую рыбку к груди, и теперь ее лицо не отличалось от человеческого.

— Я ни черта не понимаю, что происходит, но ты очень милая, водная принцесса, — улыбнулась та.

— Блу! Меня зовут Блу.

— Что ж, Блу, а я — Кэйти, спасибо, что не дала нам утонуть!

— И долго ты собираешься прятаться? — спросил Ацель.

— Простите?

Девушка опешила, посчитав, что вопрос предназначался ей. Она не видела к кому обращен взор черного ящера — мешали солнечные очки: вроде и на нее смотрит, а вроде и нет, сквозной этот взгляд, будто призрака увидел.

— Божечки! — побледнела Кэйти. — И давно ты тут стоишь, девочка?

— Я не девочка, — возразил Целитель и глаз его недобро пал на Ацеля. — Доволен?

Пришелец издевательски ухмыльнулся.

— Так, ладно, — массажировала виски мисс Кингман. — Человек-ящер, водная принцесса с золотой рыбкой в груди и девочка, которая не девочка. Криповая «недевочка» в криповом плаще, которая…может стать невидимой?.. Окей. Поняла. Свыкнусь, — успокаивала себя девушка, но громкий возглас вырвался из ее рта: — Кто-нибудь объясните, что здесь происходит?! Вы ведь все тут инопланетяне? Что это за место? Оно странное! По-инопланетянски странное. Как мы, черт побери, из Темзы попали в океан? Здесь есть хоть что-то земное?

— Разумеется, мисс Кингман! — поддразнил Ацель, подгибая рукава. — Вы!

Атласная ленточка, примотанная к его левому запястью, заинтересовала Кэйти: бледно-желтая, точно полинявший свитер; как аксессуар она не вязалась с траурным стилем Ацеля, а как памятная вещица — диссонировала с его же нахальным характером. До боли человечная привычка! Кулоны, браслеты, шарфы… Люди перенимают их от кого-то из прошлого и повсюду таскают с собой. Для непросвещенных — это просто безделушки, но для них… тоже что фотографии, кинофильмы, но в лучшем разрешении, в лучшем качестве, в каком проигрывается сама жизнь.

— Отлично, я чую его! — напрягся Целитель, таращась на пустую стену, где все кирпичики припирали друг к другу эталонно ровно, нереалистично, словно картинка фотообоев. И нашим героям было ясно, что тут подсобили представители чужой расы, ведь ни один строитель на Земле не обладает настолько «золотыми» руками.