Эдвард медленно и глубоко вдохнул пыльный воздух и прикусил губу. Овладев чувствами, он твердил дальше, и ни живые, но мёртвые не смели его перебивать:

— Ты верно полагал, что я хороший человек. Это не так. Ты спутал добро и слабость. Да, слабость. Я слабак. Я завидовал тебе. Несколько раз. Плохой из меня вышел друг. Прости.

— Протяни руку, — твёрдо сказал Ацель, будто и не было никакого откровения.

Эдвард поднял на того красные глаза, и, казалось, эта холодность его обидела:

— Зачем?

— Протяни руку и увидишь.

Ацель вложил в его раскрытую ладонь какой-то маленький предмет и спрятал его в кулак.

Странное нечто согревало руку теплом. Шарик размером с горошину тихонько дрожал, пропуская через себя тусклый свет комнаты и усиливая его, очищая от приставучего мрака, как стекло лупы.

— Что это? — Эдвард перекатывал нечто с руки на руку. — Оно инопланетное?

— Вероятней всего. Я нашёл его на крыше в Лондоне.

Ацель вздернул брови и переложил нечто в свою ладонь. Оно тут же помутнело и покрылось корочкой, подобно льду на замерзающей поверхности озера. — Теперь эту крошку не разбить ни чем! — ухмыльнулся он. — Тверже алмаза!

Чёрный ящер вручил нечто обратно студенту, и оно вернуло первоначальную форму.

— Что это? — подивился тот перемене.

— Защитный механизм! Этот маленький камешек — что-то вроде полипа. Он живой, но сам перемещаться в пространстве не умеет. Не знаю, как он попал на Землю и на какой планете был рожден, но есть у него чудесное свойство — чувствовать опасность и наращивать непробиваемую броню. И наоборот! Когда оно полностью уверено в том, что ей ничего не угрожает — оборачиваться мерцающим желе. Как видишь, мне оно не доверяет. А вот ты ему понравился! Поэтому прекрати нести чушь. Ты лучший из всех, кого я встречал, и это не обсуждается! С днём рождения!

Пока Ацель утешал в объятиях Эдварда, человек из шкафа строил гримасы ненависти и беспокойства со своей обзорной на третьем этаже.

О, сколь утомителен поход по ступенькам! Нельзя было дать мерзкому пришельцу прознать о себе! Шаг за шагом он приближался к черному ящеру со спины, ощущая, как разгорается в руках ручка топора, как мускулы надуваются и заводят оружие за плечо, чтобы хорошенько набрать скорость.

Ацель так расслабился, что не почуял врага и подпустил смерть слишком близко.

Эдвард все ещё сжимал в кулаке подарок сондэсианца, и только благодаря этому вовремя опомнился. Нечто затвердело в его руке и буквально обожгло холодом:

— В сторону!

Мужчина в костюме промахнулся, и вся его сила ушла в землю, пробив покрытие и взорвав искрами бетон.

— Что ты творишь?! — Вне себя от ярости, Ацель молниеносно опрокинул нападавшего на пол и зашипел.

— Грязная ящерица! Как смеешь ты, чужеземец, шипеть на меня, на хозяина планеты Земля, планеты, чьим воздухом ты дышишь?!

— Прекратите! — перегородил им обоим простор для стычки студент. — Произошло недоразумение! Мистер, эм…

— Фингер. Фингер Грю, — без удовольствия представился человек из шкафа.

— Мистер Фингер, это — Ацель, мой друг. Да, он инопланетянин, но из других… хороших, не как эта летучая мышь. Он спас вас. Проявите немного уважения.

— Но он же… он же… ящерица!

— Извольте, — кашлянул Ацель надменно, — сондэсианцы ближе по крови к древним, к драконам, нежели к ящерицам!

— Без разницы!

Эдвард придержал взъевшегося товарища.

— Я понимаю вашу ненависть к неземным цивилизациям, ведь один из них… убил вашу семью… Мне жаль. Очень жаль. Но не все пришельцы плохие. Среди людей тоже предостаточно подлецов! Прошу вас, мистер Фингер, успокойтесь и просто поговорите с нами. Вам станет намного лучше, уж поверьте мне!

Психологический прием сработал. Мистер Фингер смягчился и, с хрустом распрямив спину, опустился на ступеньки. Он долго хранил молчание, заострив внимание на какой-то, должно быть, разрозненной, неукратимой мысли, обуревавшим им. Он будто сражался с ней, то и дело загружая лоб и переносицу морщинами, а потом — приступил к долгому сказу без конкретного начала, с нелогичными паузами. К середине повествования он разогнался, и наши герои прослушали историю о том, как летом этого года семья наняла домработницу и воспитателя в одном лице. Некая мисс Блум также, как и Лэсли — их пятилетняя дочь — была незряча. Слепая гувернантка — нонсенс! Но кто ещё поймёт жизнь обитателя вечной темноты, кроме другого такого же обитателя?

Мисс Блум неплохо справлялась с бытовыми делами и отлично ладила с девочкой, пока одним будним днём малышка не разбила вазу и не поранилась. Сперва летучая мышь высосала кровь Лесли, затем — сожрала ее мать, закопав обезвоженные тела на заднем дворе. Последним вернулся с работы мистер Фингер. Уталив жажду, чудовище поставило мужчину перед тем же выбором, что и Эдварда: умри в муках или будь моим дорогим коктейлем, который я буду смаковать долгие леты и зимы. Мистер Фингер выбрал второе. Две недели он жил пленником в шкафу, спускаясь в гостиную только для пиршеств и балов, на которых помешалась инопланетная гостья.

Выслушав трагедию и выкарабкавшись из трясины сожалений, Эдвард по-человечески попросил мистера Фингера простить грубость Ацеля. Кое-как между ними установился мир.

— И да, мистер Фингер, — сказал ему на прощанье Эдвард. — Прошу, не рассказывайте никому про нас.

— Хорошо.

— Пообещайте!

— Клянусь! — положил руку на сердце человек из шкафа. — Как я могу предать моих спасителей?!

— Это он! Это точно он! Я эту рожу до смерти помнить буду!

Под мужчиной, чья голова вилась кудрями, как у эталонного безумца, скрипнул стул, и накопившаяся в нем прыть вырвалась наружу вместе с изжеванным окурком.

Два больших пальца продавили замусоленную бумагу и оставили одинаковые круглые следы — печать человеческой тревоги.

Глаза ненасытно впитывали изображение — рисунок клыкастого зверя, дьявола, создания ночи. Обилие мягкого карандаша, потребовавшееся, чтобы передать реалистичность окраса, сказалось в грязных пятнах, потертостях и загогулинах чужих пальцев, не раз ощупывающих многострадальческий лист.

— Откуда это у вас? — неистово заголосил мужчина, потрясая портретом перед лицом участкового станвеллской полиции.

— Вам, вероятно, известно о том, что случилось в Уиллоубруке в июне этого года, мистер Фингер? События с крушением НЛО были восприняты британскими гражданами весьма разнообразно, но крушение было, мистер Фингер, было! Более того — эта рептилия тому доказательство! Данный фоторобот составили уцелевшие в бойне солдаты БСВПК. Рептилоид исчез с места событий также внезапно, как и появился. Мы предполагали, что он прячется среди людей, но не могли понять, как его ещё никто не засек. Ящерица разгуливает по Британии! Подумать только! И это в наш век высоких технологий! Как вы говорите, он меняет облик?

— С помощью перчаток! Клянусь вам, я воочию видел, как эта уродливая рептилия за секунду поменяла лицо и стала человеком!

— Мистер Фингер, а почему бы нам не составить новый фоторобот? С его человеческим лицом?

— Отличная идея! Просто чудесная! — возрадовался мистер Фингер. — Вот теперь-то они у нас попляшут, чертовы иноземцы, будет им гостеприимство. — И он рассмеялся в припадке.

В первые дни зимы столбик термометра резко опустился до отметки ниже ноля, что очень огорчало Ацеля. Как и любая рептилия он презирал мороза, потому что с минусовыми температурами жизнедеятельность его организма замедлялась и о бодрых деньках оставалось только мечтать. Стоило ему выйти на улицу, как сон одурманивал его, ноги слабели и ничего не хотелось — спать бы и спать сутками напролет.

Он уже две недели не выходил из комнаты, и Бродский бы им гордился, но его здесь не было. А был Эдвард. Шумный, взволнованный, с горящими глазами, предвкушающий с великой трепетом и великим ужасом двадцать третье декабря.

Эту дату юноша обвел красным маркером. За два дня до кануна рождества должен был состояться концерт «Go-go, Fury!» в «Эван-Холл». Билеты раскупали пачками, и это сводило Эдварда с ума: «А вдруг я им не понравлюсь? Вдруг меня закидают помидорами?»