– Напоминает, – фыркнул он, возбужденно топорща шерсть на загривке. – Зарвавшуюся вещь, вот кого. Ну ничего… Я тебя породил…

С душераздирающим мявом кот ринулся в бой. Я не стала уточнять, что сумку я замагичила еще до нашей встречи с воинственным котиком.

– Кстати, а где Макс?

Васька замер где-то на середине полета, будто наткнулся на невидимую стену. Как ему удался такой трюк – загадка природы. Сумка коварно воспользовалась кошачьим замешательством и, как только мягкие лапки Васьки коснулись пола, пронеслась по коту как матерчатый локомотив. Кот сдавленно мякнул. Сумка зашла на второй круг. В последний момент мне удалось выдернуть распластавшегося на полу фамилиара практически из-под разбушевавшейся сумки.

– Не знаю. Может, он испугался воплей того ненормального и убежал? – предположил Васька.

Версия не выдерживала буквально никакой критики. Вряд ли целитель ретировался из-за чьих-то невразумительных воплей. Даже если бы под окнами вздумал выть волколак, после Адовой Глыщобы целителя трудно удивить вдохновенными песнопениями нежити. И не таких видали. К тому же где в башне, в которой имеется только одна спальня и кладовка, можно спрятаться? Разумеется, не стоит сбрасывать со счетов шкафы, но их не так много, и дверцы мебельного антиквариата так безобразно рассохлись, а петли заржавели, что открыть их без труда мог только силач, да и то с душераздирающим скрипом. Соответственно спрятаться без шума и пыли даже магу проблема.

– А может, его съела сумка? – выдвинула свою версию развития событий я. – Смотри, какая агрессивная, разве что не рычит.

– Точно. Бешеная. Я слышал про коровье и собачье бешенство. Интересно, а сумочное бешенство бывает? Может, ей надо сорок уколов вколоть?

– Не надо уколов! – возопила сумка. – Я хороший! Выпустите меня отсюда.

Мы испуганно переглянулись.

– А может быть, в нее вселился демон? – предположила я.

– Одержимая сумка, – скептически фыркнул Гарандарэль. – Чушь собачья. Такого не бывает.

– Ладно, умник, твоя версия? – сузила глаза я.

Гарандарэль только пожал плечами, ловко подскочил к сумке и дернул застежку-молнию. Мы с котом испуганно обнялись и на всякий случай зажмурились. Правда, я зажмурила только один глаз. Иначе как бы я увидела, что произойдет дальше. Любопытно же. Гарандарэль отступил в сторону, сумка распахнулась, и наружу вывалился полузадохшийся, красный как вареный рак и отчаянно матерящийся Макс.

– Садисты! Извращенцы! – Это были его самые цензурные высказывания.

Когда нам надоело удивленно таращиться на растирающего затекшие руки целителя, я неимоверным усилием воли подобрала-таки некрасиво отвисшую челюсть и поинтересовалась:

– Макс, зачем ты залез в мою сумку?

– Думаешь, я сам до этого додумался? – Вопросом на вопрос ответил тот.

– Да. Так и думаю. Извини, но на ум не идет ничего более правдоподобного.

– А ты напряги воображение, – посоветовал Макс. – Я спал, никого не трогал, а тут кто-то спеленал меня одеялом и запихнул в сумку… Ума не приложу, кто бы это мог быть?

Выразительный взгляд в сторону притихшего Васьки.

– Васенька, – сквозь смех простонала я. – Зачем ты это сделал?

Кот насупился и на всякий случай спрятался за мою спину. Мало ли что на уме у обозленного целителя, до рукоприкладства дойти может или даже до магиеприкладства. Положа руку на сердце, я бы тоже сильно огорчилась, если бы кому-то пришла в голову гениальная идея запихнуть меня, сонную, в сумку.

– Ну-у-у… – неопределенно протянул кот, осторожно выглядывая из-за моего плеча. – Я в общем-то вещи собирал…

– Значит, я вещь? – с нажимом поинтересовался Макс, и глаза парня угрожающе сузились.

– Нет, конечно. – Котик виновато втянул голову в плечи. – Ты просто… ну… под лапу попался…

– Под лапу попался. – Побагровел целитель, и я испугалась, что его прямо сейчас хватит удар.

Что ни говори, а целых два трупа – слишком даже для меня. Что-то мне подсказывало, что Третьяков мне этого не простит.

– Под лапу попался… – Эхом откликнулся Макс, надвигаясь на кота.

Васька дураком не был и понял, что сейчас его наверняка будут бить, возможно, даже ногами. Ему совсем не улыбалось попасть под горячую руку, поэтому кот попятился назад с той же скоростью.

– Да когда бы я там сортировал? Темно же было… А почему ты не кричал, когда я тебя в сумку запихивал?

– Да ты меня так запеленал в одеяло, что я толком вздохнуть не мог, не то что кричать!

– Да? А рот у тебя на что?

– А рот ты мне заткнул, причем моей же собственной пяткой.

Все… Сейчас здесь будет еще один труп, причем мой, после того как я лопну со смеху. Эльфы сделали лица кирпичом (ни дать ни взять каменные изваяния в честь своих сиятельных персон), но оставаться серьезными у них плохо получалось. Вон как подрагивают острые кончики ушей и в глазах пляшут искорки смеха.

– Неужели пяткой? – восхитился Тирандерель, закатывая глаза. – Так это же одна из лучших поз йоги.

– Да-а-а? – удивленно застыл Макс. – И как же она называется?

– Это очень хорошая асана. Стимулирует сердечную мышцу, кровообращение, препятствует возникновению язвы двенадцатиперстной кишки… И носит гордое название «буква ЗЮ».

Ой! Я больше не могу! Нельзя же так бесчеловечно меня смешить. Так и помереть недолго, и останется гулять на свободе совершенно никем не востребованный волколак. Ужас! Он же, бедненький, зачахнет без охоты. Скучно ведь просто так по лесу ходить в гордом одиночестве. Смеялись долго, дружно и до икоты. Один только Макс насупился как еж, которому не досталось грибов на зиму.

– Скоро рассвет, – заметил Гарандарэль.

– Какая наблюдательность, – саркастически фыркнул Макс. – А что, эльфы на рассвете исчезают, как призраки? Или укладываетесь в гробики, как вампиры?

– Нет. Мы закапываем трупики, как могильщики, – парировал Гарандарэль, поднимаясь на ноги.

Он попытался привести жалкие остатки некогда роскошной рубашки в порядок. Ничего не вышло. В тонких пальцах остался приличный лоскут ткани. Эльф мученически вздохнул, сорвал остатки и щедрым жестом выбросил их в камин. Туда же последовала и рубашка Тирандереля. Ух ты! Бесплатный стриптиз! А ребята ничего… Хорошо сложены. И вовсе не костлявые, как можно было бы подумать, глядя на кажущуюся хрупкость эльфийских фигур. Просто тонкокостные. Но мышцы имеются. Стоп. О чем это я? Опаньки, я еще и краснею. Ну надо же, какой конфуз.

– Ты прав. Скоро рассвет, а свидетели нам не нужны, – кивнул Тирандерель.

– Народ, это что? Шутка такая, да? – захлопал глазами Макс.

– Нет. Это суровая правда жизни, – отрезал Гарандарэль. – Пока ты осваивал сумку как новую среду обитания, Виктория изволила сбросить сельхозинвентарь на проходящего мимо парня. Чем и прибила бедолагу. Теперь придется тихонько прикопать труп в лесу, или мой род будет опозорен.

– Это еще почему? – нахмурился Макс. – Я что-то не догоняю… Парня пришибла Виктория. Это неудивительно. Она и катастрофа практически синонимы. – Я запустила в целителя подушкой, он ловко увернулся и продолжал: – Все это ужасно, и я обязательно сообщу обо всем Третьякову. Но при чем здесь род эльфов? Почему он будет опозорен?

– Ну это даже я понял, – снисходительно фыркнул Васька. – Уважаемый Гарандарэль является женихом Виктории. Вряд ли ее судимость что-нибудь изменит. А эльфийская принцесса, жена наследника престола, судимая за убийство, – это по меньшей мере скандал.

– Минуточку, – вклинилась я. – Так ты, эльфийская твоя морда, решил помочь мне не по доброте душевной, а чтобы избежать скандала?

Гарандарэль слишком мало меня знал, поэтому грядущей бури не заметил. Васька же тихонько, не привлекая внимания, спрятался за камином. Авось пронесет.

– Виктория, не все ли равно, почему я это делаю. Главное, я готов тебе помочь. – Тоном уставшего отца семейства, вразумляющего свое неразумное чадо, молвил он.

Зря он так. Очень зря.

– То есть лично моя судьба тебе до фонаря. Лишь бы честь семьи сохранить? – возмутилась я, и вторая подушка встретилась с надменной физиономией принца.