Еще через полчаса, надсадно хрипя, я умоляла бросить меня прямо там и похоронить бренные останки на обратном пути. Минут пять меня пытались тащить и полчаса уговаривали идти самостоятельно. Потом бросили. Правда, не все. Васька гордо заявил, что останется со мной до конца. Мой герой.

В общем, теперь я гордо лежала на мраморном полу (без подогрева, между прочим), вдыхая кислород ведрами и баюкая бок, в котором поселились острые колики. Вася уселся рядом и утешал меня как мог.

– Да-а-а, Виктория, – укоризненно зацокал языком Ахурамариэль. – Мало мы с тобой уделяли времени твоему физическому воспитанию. Погоди. Вот закончим это задание…

«Мамочки, кажется, мне хана… – с тоской решила я. – И что меня вечно заносит в какие-то замки? Решено. Выйду замуж за Гарандарэля, поселимся где-нибудь в заброшенной избушке в лесу…»

– Виктория, вечно тебя кидает из крайности в крайность. Ну скажи на милость, много ли ты видела принцев, согласных на добровольное проживание в захолустье? И потом, проживание в богом забытой избушке лишено всякого комфорта. За водой придется таскаться куда-нибудь к источнику. Представляешь, сколько километров придется намотать, чтобы наполнить ванну? А ванной тебе будет служить какая-нибудь видавшая виды бочка из-под селедки.

«Почему из-под селедки?» – неприятно поразилась я.

– Ладно. Не из-под селедки. Это не принципиально. Но согласись, какая из тебя отшельница, проживающая в глуши? Ты же комфорт любишь.

«Грешна, люблю, – легко согласилась я. – Комфорт многие любят, и уединение в лесной избушке вовсе не предполагает лишения таких маленьких радостей, как водопровод и электроэнергия. В конце концов, для производства электричества можно установить солнечные батареи или ветряк. И совсем не надо обладать талантом, чтобы вырыть колодец и установить насос».

– Хм. Допустим, – внезапно согласился Ахурамариэль, чем несказанно удивил меня. – И тем не менее твое стремление к отшельничеству – чистой воды утопия. Мне доводилось слышать о лесных ведьмах. Правда, обычно это согбенные старухи на закате своих дней, желающие поразмыслить над прожитыми годами. Но об эльфах-одиночках не слышал никогда. Согласен, бывают странствующие эльфы, но они рано или поздно достигают цели своего путешествия и возвращаются в родной клан. Бывают эльфы, предпочитающие старые традиции и проживающие под землей в холмах…

«Стоп-стоп-стоп… Эльфы под землей? Это что за ерунда?»

– А вот и не ерунда, – довольно хихикнул Ахурамариэль. – Это сейчас перворожденные понастроили городов и замков. А в свое время, когда человечества еще и в проекте не было, война с Темными силами надолго загнала эльфийский народ под землю. Сами эльфы не очень любят вспоминать о веках, проведенных в так называемых холмах. Хотя поговаривают, что даже под землей им удалось создать потрясающие по красоте сады. Да и сам холм, в котором проживали эльфы, был живым творением. Время там текло совсем иначе, нежели снаружи. До сих пор бытуют легенды о народе, живущем в холмах. Будто иногда из-под земли слышатся песни и праздничный шум. Люди стараются не проходить там в ночь всех святых, считая, что эльфы переселяются из одного холма в другой, и тех, кого встретят на пути, либо убьют без суда и следствия, либо заберут себе в услужение. Невелика разница. Правда, в первом случае родственники смогут оплакать погибшего и захоронить. А во втором – не увидят никогда. Отсюда и выражение «эльфы утащили».

«Ничего себе подробности… – искренне поразилась я. – Кто бы мог подумать, что эльфы, презирающие всех и вся, вынуждены были ютиться под землей».

– Только ты им об этом не говори. А то проблемы с Призраком станут далеко не первыми в твоем списке неприятностей.

Я беспечно пожала плечами. Не очень-то и хотелось. Внезапная догадка скользнула в мой мозг, но, прежде чем возрадоваться, я решила уточнить у разговорившегося клинка некоторые детали. Раз уж его так потянуло на откровенность, почему бы не воспользоваться случаем.

«Ты сказал, что холмы были живым твореньем. Что это значит?»

– А то и значит, – радостно откликнулся клинок. – Холмы были живыми и обычно подчинялись Повелителю клана. Интересное нововведение, не правда ли? В частности, поэтому устроить государственный переворот в клане не представлялось возможным. Ведь в одиночку провернуть подобное нереально, а выражение «стены имеют уши» в родовом холме приобретало буквальный смысл. Холм с радостью сообщал Повелителю о злых намерениях обитателей, а то и замуровывал злоумышленников в их собственных комнатах, не дожидаясь санкции. Чего зря расстраивать правителя.

Ничего себе. Круто у них расправлялись с недовольными. Впрочем, мне сейчас было не до проявления сочувствия далеким эльфийским предкам. Меня и их потомки особо не радовали. По крайней мере, теперь я знала, в кого они уродились такими извращенцами. Бок уже не кололо, и я вздохнула с облегчением. Правда, в организме ощущалась общая слабость и мышцы противно подрагивали от перенапряжения. Кто же знал, что и среди эльфов рождаются свои Сусанины.

Подняться на такие трясущиеся ноги не получалось. Перетруженные мышцы отказывались держать организм в положении стоя. Ладно. Мы не гордые. Да и в полутемном коридоре, освещенном всего несколькими факелами, меня никто не видит. Поскупились эльфы на освещение. Обругав обитателей жмотами и скупердяями, я испытала нечто вроде морального облегчения и поползла к ближайшей стене на карачках.

– Что ты задумала? – осторожно поинтересовался клинок, но был мною проигнорирован и тихо сгорал от любопытства.

Я осторожно встала, держась за стеночку, как невеста за жениха. Со стороны могло показаться, будто я крепко перебрала накануне. Затем я со всей дури пнула каменную кладку и тут же взвыла от боли. Надо же было так не рассчитать! А стены оказались прочными, тараном не прошибешь. Ну все! Я разозлилась. В следующий удар я вложила не столько силу, сколько магию и громогласно заявила, что желаю лицезреть дверь в мои покои, причем прямо сейчас.

– Тяжелый случай, ты спятила, – констатировал Ахурамариэль. – Я подозревал, что именно этим все и закончится, просто не думал, что это случится так скоро.

Видимо, Васька пришел точно к такому же неутешительному выводу, причем независимо от клинка, так как слов Ахурамариэля слышать не мог.

– Вика, что с тобой?! – испуганно воскликнул котик. – Зачем ты стенку лупишь? Она же каменная… ногу повредишь.

Я перевела дыхание. Стенка на мои потуги никак не реагировала. Определенно я что-то делала не так. Но что? Я задумчиво почесала макушку кончиком хвоста. Неужели я ошиблась в предположениях и замок эльфов не живой, а просто нагромождение камней, скрепленных между собой раствором? И я в течение пятнадцати минут строю из себя полную дуру? Досадно. Я глубоко вздохнула и оперлась спиной на каменную кладку. Что ж, у меня остался последний шанс для реабилитации. Буду угрожать.

Интересно, чего может бояться огромное каменное сооружение высотой этажей так в тридцать? Ну я прямо не знаю. Огня? А что в нем может гореть, кроме мебели и гобеленов? Воды? О да, разумеется. Замковые крысы придут в ужас. А вот само здание – навряд ли. Да-а-а, задачка не для средних умов. И тем не менее от такой замечательной идеи не хотелось отказываться просто так. Стоп. Кажется, я знаю, что мне нужно. То, что доктор прописал.

Я закрыла глаза и сосредоточилась на собственных воспоминаниях. В прошлый раз, когда мне довелось отправиться на розыски эльфийского принца (кстати, того же самого, кого предстоит разыскивать сейчас), ночью мне не спалось, и я отправилась в библиотеку с намерением найти самую скучную книгу. И тут-то меня и затянуло прямо в увесистый том, на страницах которого была описана война эльфов с Темными силами. Так там крепости рушились одна за одной. Оставалось только извлечь красочные воспоминания из памяти, немного приукрасить – для пущего устрашения непокорного здания и постараться приобщить строение из камня к прекрасным картинам прошлого.