Но, стоило мне открыть дверь, как сияющие лица встречающих горничных и запах готовящейся еды выветрили эту тревогу так же легко и непринуждённо, как прилив смывает следы на песке.

Я дома.

К чертям ваши приключения!

К часу появления гостей я уже был до скрипа отмыт, побрит, подстрижен, приведён в цивильный вид и медленно превращался на диване в счастливую расслабленную амёбу, лениво перебирая накопившиеся отчёты от старины Личенберга. На кухне гремели котелками горничные и болтали с Эрмитом о всякой ерунде. А Шарли решила остаться у меня в кабинете и поспать.

В отличие от меня, для паучихи возвращение домой принесло налёт грусти. Как оказалось, за время пути она ещё немного подросла и теперь передвижение по дому стало для неё несколько проблемным, особенно когда речь шла о дверных проёмах. Шарли из-за этого очень сильно загрустила, да и меня вопрос заставлял задуматься.

Допустим, двери можно расширить, но надолго ли хватит подобной меры? Прямо сейчас паучиха, подобрав под себя лапы, занимала места как небольшой азиатский грузовичок, ну или грузовая легковушка класса «каблук». Однако что будет дальше? Переезд в свой замок на какое-то время решит проблему, так как помещения и проходы там будут явно посвободнее, чем в небольшом уютном особнячке, но…

С появлением гостей дома прибавилось шума, но этот шум был приятным и желанным. Орен с Лони восторгались пересказом того, как мы прижучили людов, зычно оглашали тосты, поведали мне свежие городские новости и байки, и просто болтали о жизни. Никаких деловых вопросов мы негласно решили сегодня не касаться и за это я гномам был очень благодарен. Как оказалось, мне очень не хватало простых, семейных посиделок, во время которых не надо думать ни о чём серьёзном.

Когда бочонок гномьего спирта был осушен до последней капли, Орен, слегка покачиваясь, засобирался домой, красноречиво не зовя с собой внучку. Мы проводили старика до крыльца и, когда он отправился восвояси, я свистнул гоблинам и наказал, чтобы кто-нибудь отправился следом и проследил, что гном добрался до дома без приключений. Когда с проводами было закончено и входная дверь щёлкнула замком, отрезая нас от улицы, я немедленно распустил руки и, обняв гномку, прижал её к себе.

— И почему же ты делаешь это только сейчас? — с лёгкой ехидцей спросила она. — Ты по мне ни капли не соскучился?

— Дико соскучился, — хмыкнул я, — но если бы я сделал это в кузнице, горничные мне бы потом голову оторвали за неотстирываемую копоть на одежде. Зачем тебе мёртвый жених?

— Смотри-ка, выкрутился, — фыркнула Лони и охотно прижалась в ответ

Пользуясь моментом, я зарылся носом в её густые волосы. Пахло мылом и немного металлом. Некоторое время мы просто стояли, наслаждаясь тишиной и объятиями.

— Пойдём наверх? — спросил я наконец.

— Угу, — кивнула гномка.

После чего Лони напомнила мне, какой огненный темперамент скрывается у неё внутри.

Уже засыпая, с прижавшейся ко мне довольной гномкой под боком, я в очередной раз подумал о том, что никакие приключения не заменят домашнего счастья и уютной постели с красивой девчонкой. Тихое прозябание в особняке без тревог и забот, вот в чём истинная радость жизни. И было бы неплохо, чтобы это время продлилось как можно дольше.

Увы, моим наивным надеждам не суждено было исполниться. Уже утром меня, да и Лони тоже, разбудил встревоженный стук в дверь.

— Владыка! Владыка, пожалуйста, проснитесь! — доносился из-за двери паникующий голос Эсми. — С госпожой Шарли что-то происходит!

Подорвавшись с постели, мы накинули на себя что пришлось и выскочили в коридор. Эсми выглядела весьма встревоженной, а Латика стояла у приоткрытой двери в мой кабинет с метлой в руке и опасливо заглядывала внутрь через приоткрытую щель.

— Что случилось? — спросил я.

Тревога, витающая вокруг служанок, сразу же передалась мне.

— Вам лучше взглянуть самому, Владыка, — сообщила Эсми с поникшими ушами.

Мы сразу же прошли к кабинету и, глянув через щель, я не удержался от протяжного:

— Тааааааак, — глядя на стенку огромного, занявшего всё помещение кокона.

Внутри сферы копошился огромный и тёмный бесформенный силуэт, а обычно белоснежные нити паутины пульсирующе горели изнутри ало-фиолетовым светом. Похоже, Шарли снова линяла, вот только я не был уверен, должен ли этому радоваться. Особенно учитывая спецэффекты.

— Шарли, девочка моя, ты в порядке? — окликнул я кокон скорее машинально, чем всерьёз надеясь получить какой-либо ответ.

В прошлый раз, когда я застал линьку Шарли, процесс занял одну ночь. В этот раз, кажется, дело рискует затянуться. Но настоящая проблема была вовсе не в этом, денёк-другой я без кабинета вполне обойдусь, если что, однако… Какой станет Шарлотта после линьки? Достигла ли она пределов своего роста или продолжит набирать габариты? Мне вспомнились слова Лион о том, что Шарли постоянно впитывала окружающую её магическую энергию, и после этого беспокойство лишь усилилось.

Кокон однозначно был наполнен маной. Он всем своим видом прямо вопил о том, что в данный момент это самый магический кокон из всех магических коконов. Вот только я эту магию почему-то не ощущал. Точнее, не то что бы не ощущал, но это даже близко не походило на ясное и чёткое чувство, когда кто-то создавал поблизости заклинание, а скорее напоминало неуловимое гудение электромагнитных обмоток древнего телевизора. Тонкое и едва заметное. Я уже привык к тому, что после купания в энергоканале планеты начал ощущать магическую энергию, исходящую от других, и даже определять её тип. Теплая и расслабляющая — магия жизни. Холодная и колючая, словно зимний сквозняк — магия льда. Обжигающе-слепящая, словно взгляд на солнце — магия света. Каждая обладала собственными признаками, которые чётко воспринимались. Но тут… даже близко не было ничего подобного.

— Владыка, что нам делать? — тихо спросила Эсми, нервно подёргивая кончиком хвоста.

— Да, в общем-то, ничего, — вздохнул я и отошёл от двери. — Она просто сбрасывает старую шкурку. Когда закончит — сама вылезет, не в первый раз.

Вот только меня терзали смутные сомнения, что после этого придётся разбирать внешнюю стену кабинета, чтобы Шарли смогла выбраться на волю. Ох-ох…

— Это как тогда, в карете? — со знанием дела спросила Лони, заглянув в комнату. — Хотя в тот раз это не выглядело так… жутковато.

— Надо бы посовещаться, на всякий случай, — я задумчиво почесал подбородок, продолжая наблюдать за пульсирующим сиянием кокона. — Подождите тут.

Оставив трио девушек наверху, я быстро спустился вниз и, выглянув на улицу, окликнул гоблинов. Краснокожие обормоты явились на зов мгновенно и я поручил им привести сюда Горта с Лионеллиан, а заодно ещё нескольких своих собратьев. Их я планировал поставить в караул внутри особняка. Во-первых, на всякий случай, а во-вторых — горничным так будет спокойнее. Даже мне, несмотря на железную уверенность в Шарли и её лояльности, было тревожно от творящейся в коконе чертовщины, что уж говорить о служанках? Хотя, по правде, я не мог сказать точно, тревожился ли я об обитателях особняка или же переживал за саму Шарлотту.

Отдав поручения, я отыскал Эрмита и, взяв с собой, вернулся на второй этаж. Лони за это время успела цивильно одеться и весело фыркнула, увидев как я вышагиваю по коридору с внушительным магическим посохом и в одних штанах.

Пингвин, увидав, что творится в моём кабинете, удивлённо присвистнул, но ничего конкретного сообщить не смог. Из-за заключения в фолиант, его восприятие окружающего мира было достаточно ограниченным. Единственное, что он смог сделать, это подтвердить мои догадки о том, что сияние вызвано высокой концентрацией магической энергии. Но вот на кой чёрт кокон был накачан маной по самую макушку, Эрмит не имел ни малейшего представления.

Вскоре жизнь в особняке вернулась в относительно обычное русло. Я отправился переодеваться, горничные начали готовить завтрак, так как возвращаться ко сну уже никто не планировал, а Лони, дожидаясь меня, продолжила наблюдения за коконом. Как ни крути, а световая пульсация паутины не только порождала смутное чувство тревоги, но и чем-то завораживала. Но когда я вышел обратно в коридор, гномка отправилась к горничным на кухню, заодно передав им моё поручение приготовить на пару дополнительных персон.