Демид, держащий за локоть некроинженера, появился в кругу, из которого едва успел выйти другой охотник. Он, получив мощный толчок в спину, отлетел на несколько метров. Летел с руганью, но приземлился удачно. Падение погасил перекатом и тут же вскочил на ноги. Развернулся к Демиду.

— Ты!!!

— Прости, братец, — покаялся Демид. — Ей-богу, не со зла!

Охотник, впрочем, и сам быстро остыл. У них тут, наверное, подобные казусы случались не редко. Глеб рассказывал, что при нападении тварей в Полоцке трубят общий сбор, и охотники со всех концов города спешат побыстрее оказаться в нужном месте.

— Ладно, — охотник отряхнул испачканный при падении плащ.

С любопытством оглядел и Демида с некроинженером, и меня, спрыгнувшего с выступа на стене. Увидел следующего за нами с Ползуновым огромного металлического паука. Открыл и закрыл рот. Любопытство явно перешло на более высокий уровень.

— Э-э-э, — не сводя глаз с паука, протянул охотник. — Вы ж не местные?

— Не, — отозвался Демид.

— А откуда?

— Я — питерский. А это с Поречья. — Демид кивнул на меня. — Граф-охотник Владимир Давыдов и господин Ползунов, изобретатель.

Ползунов вежливо поклонился. Охотник, помедлив, изобразил что-то отдаленно похожее. По направлению сложно было сказать, кому кланяется, Ползунову или пауку.

Впрочем, полоцким ребятам надо было отдать должное — чужаков они не чурались. Проверок на вшивость не устраивали, любую помощь принимали с благодарностью. Всё же передовая — не тыл, здесь и люди, и порядки другие.

Незнакомый охотник исключением не был. Больше он вопросов не задавал. Вместо этого быстро и ловко, как заправский скалолаз, вскарабкался на десятиметровую стену. Выпрямился во весь рост. А осмотревшись, раздосадовано хлопнул себя руками по бокам.

— И-эх-х! Опоздали мы, братья.

— Что? — спросил я. — Тварей уже перебили?

— Великанов завалили, двух! Да по мелочи разного… Добрая была охота. А я так и знал, что опоздаю! Поздно весточку получил.

Охотник огорченно сплюнул и исчез. Вернулся, видимо, туда, откуда прибыл.

— Пойдём к ним, — решил я. — Глеба поищем. Если битва только закончилась, он наверняка где-то там.

Глеб нашёлся, как я и ожидал, в самой гуще толпы, помогал жечь огромные туши.

На паука он уставился с не меньшим интересом, чем незнакомый охотник. Хотя Глебу, в отличие от незнакомца, к живым самоходным конструкциям было не привыкать. Терминатора-то мы вместе с ним раздобыли.

— Ух! — восхитился Глеб. — Это что ж за страхолюдство? Никак ещё один убивец железный?

— Угадал. Испытать его хотели, да, говорят, опоздали. Вы тут уже сами управились.

— Тю! Погодите денёк-другой, заново полезут. Хотя… — Глеб задумчиво посмотрел в небо, затянутое тяжёлыми тучами. — Теплее-то не становится, того гляди снег пойдёт. Можно и дольше прождать. Три дня. А то и пять…

— А можно вообще не ждать. Не подскажешь, по какой дороге идти, чтоб гарантированно на тварей наткнуться?

Глеб хохотнул.

— На Запад — по любой идите, долго шагать не придётся.

— Спасибо, — я развернулся, чтобы уходить.

— Стой! — Глеб схватил меня за рукав. — Ты взаправду, что ли, в Пекло собрался? Не шутишь?

— А когда я такими вещами шутил?

— Тогда я с тобой.

— Зачем?

Глеб задумался. Сказать правду — интересно, что ты там за цирк устроишь, — видимо, не позволяла гордость. Взрослый человек, всё-таки, не школота какая.

— Господина Ползунова оберегать, — нашёлся Глеб. — Ты-то при деле будешь. А там — мало ли что?

— Хм-м. Вообще, господина Ползунова я с собой в Пекло тащить не планировал. И второго гражданского тоже.

— Как это — «не планировал»⁈ — возмутились хором Ползунов и некроинженер.

— Я обязан присутствовать при первых шагах своего творения!

— Я должен увидеть результат, каким бы он ни был!

— Это — Пекло, — попытался вразумить изобретателей я. — Там немножко опасно. Твари и другое.

— Ну, вы же идёте!

— Мы — охотники. У нас работа такая.

Изобретатели переглянулись.

— И у нас работа. Это же наше детище!

Аж собачиться перестали от возмущения. Н-да…

— Ладно, — решил я. — Демид, ты, если что, утащишь Знаком Юлиана Юсуповича. Глеб — Ивана Ивановича. А я с пауком разбираться буду. Всё, двинули!

Мы двинули. Паук, бодро перебирая восемью конечностями, устремился за нами.

Знакомый таможенник, дежурящий у ворот, паука встретил настороженно.

— А это что у вас за страсть такая? Куды прёт?

— Это, дядя Дормидонт, новое оружие, — разъяснил Глеб. — Само бегает, само тварей выцеливает, само по ним пуляет. Вишь, у него ружья в клешнях?

— Да иди ты, — не поверил таможенник. — Это ж где такое видано, чтобы по тварям из ружья палить? Я, простой человек, и то знаю, что пули на них не действуют.

— То простые пули, — вмешался я. — А у него пули специальные, для тварей.

— Ишь! — Таможенник уважительно покачал головой. — Чего только не придумают.

Мы вышли за пределы Полоцка и двинулись по дороге из жёлтого кирпича. Ну, фигурально выражаясь, естественно. Паука пустили вперёд, всё же это — его звёздный час, его испытание. Но некроинженер вдруг крикнул:

— Стоп! — и паук остановился.

— Чего такое? — посмотрел я на Юлиана Юсуповича. — Утюг забыл выключить?

— Самое главное, что нам предстоит испытать — это передачу энергии убитых тварей. А как, по-вашему, это должно происходить?

— По-моему? — переспросил я. — Юлиан Юсупович, вы путаетесь. Я — тупой заказчик, вы — умный разработчик. Я сформулировал хотелку и жду результата, вот и всё. Откуда мне знать, как оно должно работать.

— Вот именно! — У меня сложилось впечатление, что некроинженер ответил бы так на любое моё высказывание, он, скорее всего, ничего и не слышал, просто ждал возможности блеснуть. — Для того, чтобы передача работала, на сием конструкте должен быть изображён ваш Знак, Владимир Всеволодович.

— Не вопрос, изображу. Какой?

— Ну… Ваш.

— Да у меня их сколько есть — все мои. Могу Отсроченную Костомолку бахнуть, могу — Красного петуха. Хрен, конечно, ведает, как это всё отразится на самочувствии сего конструкта…

Юлиан Юсупович молча смотрел на меня. Я смотрел на Юлиана Юсуповича. Ползунов фыркнул:

— Друг мой, вы хотите сказать, что при расчётах использовали составляющую, в существовании которой не были уверены?

— Я… Я был уверен, — пробормотал Юлиан Юсупович. — Позвольте, но ведь Знаки — это же…

— Знаки — это такие рисунки, которые, будучи изображёнными охотником, совершают определённые магические действия, — сказал я. — И среди известных мне нет Знака, который бы назывался «Поставь на Механического Паука, Чтобы Он Забирал Силу у Тварей и Передавал Тебе». Жаль, конечно, годный был бы Знак, но — увы, чего нет — того нет.

Судя по выражению лица, Юлиан Юсупович был близок к тому, чтобы встать передо мной на колени и выпустить себе потроха гнутым самурайским мечом. Возможно, его останавливало только отсутствие меча. Мой был слишком прямым для такой деликатной задачи.

— Но… Но как же? — бормотал он. — Я почему-то был уверен, что…

— Может, Сигна подойдёт? — спросил Глеб.

— Кто? — повернулся я к нему.

— Сигна. Это друзья из Пекла научили. Знак как Знак, пользы — никакой. Но иногда используем, помечать свои угодья, например.

— Да ты объясни путём, что за Сигна?

— Ну, как Знак Перемещение — знаешь ведь? К нему каждый охотник непременно что-то от себя добавляет. Чтобы лишние люди по твоим якорям не прыгали.

— Ну, так. А Сигна тут причём?

— А Сигна — подобная. Берёшь её раз и на всю жизнь. С каким вензелем раскроешь, с тем дальше и используй. Поначалу, когда открываешь, она невидимая изображается. Ну, в смысле, только Свет Истины покажет. Потом развиваешь — и она уже начинает светиться при приближении охотника. А дальше, как разовьёшь совсем хорошо, начинаешь чувствовать, когда к Сигне приближаешься. Что к своей, что к чужой. Если в незнакомой местности окажешься, удобно. Понаставишь Сигн, и уже по кругу не ходишь. Да и вообще хорошая штука. Мета — на века, не сотрётся. Даже через десяток лет нужное место узнаешь.