— Ну и слава тебе, Господи. Вот я ж всегда говорю: человек очень редко бывает конченым! Всегда почти можно какое-то светлое пятнышко в душе найти и на свет божий вытянуть.

— Угу, — только и сказал мастер, уже обтачивая очередную болванку.

Похоже, разговорный лимит у него на сегодня исчерпался. Ну да и ладно, не жалко.

Я попрощался и перенёсся в комнату в доме Ползунова. Самого Ползунова в доме ожидаемо не оказалось, зато оказалась Александра Урюпина.

— Вы же пока ещё Урюпина, а не Ползунова? — осторожно спросил я, пожимая ей руку.

— Ну что вы, Владимир Всеволодович! Неужели думаете, что мы бы не позвали вас на свадьбу?

— Ну, мало ли…

— Даже и выбросьте это из головы, вы меня обижаете.

— Ладно-ладно. Ползунов-то где, в мастерской?

— Ну, а где ему ещё быть, — вздохнула Александра. — К шести вечера пойду его оттуда вытаскивать. Вот был бы такой Знак, чтобы его сразу сюда перемещать, когда рабочий день закончен… Нет у вас случайно такого?

Я представил себе, как «обрадуются» такому Знаку знакомые мужики. Сидишь себе после работы уставший, стакан в одной руке, огурчик в другой. И вдруг — бах! — и дома. И тут же скалкой по башке. Бр-р-р! Я даже содрогнулся.

— Не слыхал о таких Знаках. Слава тебе, господи… Но как только узнаю — немедленно к вам.

Ползунова я отыскал в мастерской. Мы обменялись приветствиями, я сунул ему амулет, полученный от Сергия.

— Отлично! — просветлел лицом Ползунов. — Просто прекрасно! Сию же минуту идём испытывать!

— Александра будет рада.

— Александра — прелесть, что за женщина!

— Ну ещё бы. Я, чай, фигни-то не принесу. Слушай, а этот шкет откуда взялся? — Я углядел среди рабочих Стеньку Рябого.

— Прибился на днях, вроде руки правильно заточены. Вникает во всё, вопросы задаёт. А что?

— Да так, ничего. Про наши дела ты ему ничего не говорил? Ну, понял. Про большие дела.

— Что ты! Ещё я с первым встречным не откровенничал. Про то здесь вообще никто не знает. Только я, Юлиан Юсупович и Андрей Михайлович.

— Андрей Михайлович?

— Дорофеев, — Ползунов показал кивком.

Дорофеев младший стоял рядом со станком, с какой-то деталью в руках, и что-то азартно разъяснял двум рабочим. Те кивали. Вроде бы, с пониманием.

— Исключительно толковый юноша! Бесконечно преданный инженерному делу. И с рабочими общий язык находить умеет, заменил меня уже на нескольких участках. Побольше бы таких помощников!

— Да уж, — хмыкнул я. — Ладно. То, что о подлинной цели не распространяетесь, это вы молодцы… Идём. Если всё нормально запустится, сегодня же заберу у тебя паука на боевые испытания. Если вытянет — ну, значит, смело запускай серийное производство.

— Тогда-то уж шила в мешке не утаишь.

— Ничего, тогда уже и ситуация другая будет. А пока — смотри в оба и старайся, чтоб за спиной всегда стена была.

— Сам ты стена, — подал голос человек, о присутствии которого я успел забыть.

Демид, питерский охотник. Тот, которого я командировал присматривать за Ползуновым — на случай, если Министр решит повторить попытку покушения. Службу Демид нёс исправно, от Ползунова не отходил ни на шаг.

— Я образно, — объяснил я. — Имею в виду, что охрана у Ивана Ивановича надежна, как каменная стена.

Демид перестал обижаться и раздулся от гордости. А мы проследовали в помещение, которое Ползунов назвал «лабораториумом». Там с опытным образцом паука возился некроинженер. На мой дилетантский взгляд, в пауке не изменилось ничего. Кроме одной небольшой детали: на голове появились рога. Удивительно знакомые, на чьей-то голове я их уже видел.

— Приветствую, Юлиан Юсупович, — сказал я.

— О, господин Давыдов!

Некроинженер протянул мне руку. Ползунову сухо кивнул. Опять у них, видимо, какие-то разногласия на изобретательской почве. И что вот с ними делать? Как дети малые.

— Вот, Юлиан, — ледяным тоном сказал Ползунов. — Господин Давыдов принёс деталь, о которой ты просил. Теперь, насколько понимаю, всё должно работать согласно твоим предположениям.

Он положил на стол перед некроинженером амулет, полученный от мастера Сергия. Глаза некроинженера азартно вспыхнули.

— Уже готово⁈

— Готово. Можно испытывать. Прошу!

Ползунов скрестил на груди руки и демонстративно отошёл в сторону. Дескать, это твоя затея, я тут вообще не причём. Рога на голове паука одарил отдельным скептическим взглядом.

— И который день они вот так, — глядя на изобретателей, доложил мне на ухо Демид. — Ровно дед с бабкой — всю жизнь вместе прожили, а теперь решить не могут, с какой стороны к печке ухват прислонять. Ворчат и ворчат! А поврозь, друг без друга — тоже никак. Я уж их в кабак звал. Как засадите, говорю, штоф, так сразу всё и порешаете. Никаких этих ваших обид не останется, мы, охотники, всегда так делаем. У меня и кабатчик знакомый есть, который уже заранее битую посуду в убыток считает. Не, говорят, на это мы пойтить не можем! Мы образованные люди… Тьфу.

Я вздохнул.

— Ну, что поделать. Образованные, они такие. Тонкие ранимые души… Но идея с кабаком мне нравится! Как только паука обкатают, так сразу и отведём. Хороший мордобой выяснению отношений ещё никогда не мешал.

Демид согласно кивнул.

Некроинженер между тем взял со стола амулет. Рассмотрев его со всех сторон и восхищенно поцокав языком, подошёл к пауку. Паз для установки амулета находился у него на макушке. Удобно — и ставить, и вынимать, чтобы зарядить.

— Господа! — голос у некроинженера дрогнул. — Вы находитесь при великом… — он от волнения не договорил.

Ползунов демонстративно хмыкнул.

Некроинженер побагровел. Толкнул амулет в паз. Тот с громким щелчком встал на место. У паука загорелись глаза, все четыре пары одновременно. Две передние лапы поднялись, сжимая модифицированные двустволки. После чего паук замер.

— И это всё? — выждав с минуту, саркастически спросил Ползунов.

— А что, по-вашему, должно произойти? — огрызнулся некроинженер. — Для дальнейших испытаний требуется охотник, который будет управлять образцом. Ну, и объект охоты, конечно. Здесь, в лабораторных условиях, рабочие качества мы никак не проверим.

— Чего он там, про охоту? — насторожился Демид.

— Говорит, что паука надо на тварях испытывать, — пояснил я. — А тварей под рукой нету.

— Ха! Вот уж была б печаль. Айда в Полоцк! Чего-чего, а твари там найдутся.

— И то верно. Как насчёт короткой, но увлекательной прогулки? — я повернулся к Ползунову.

Тот коротко поклонился:

— Всегда готов.

— И я! — немедленно вмешался некроинженер. — Я просто обязан присутствовать при испытании! Хочу своими глазами увидеть, как с этого лица сползёт наконец недоверчивая усмешка! — он уставился на Ползунова.

— А не боитесь увидеть своими глазами, как ваши еретические предположения рухнут? — парировал тот.

— Нет! Не боюсь! Сколько можно повторять — исследования, на которые я ссылаюсь, не ересь, а чистая наука! Просто вы, в силу своей косности и твердолобости, не готовы посмотреть на вопрос под другим углом!

— Твердолобости⁈ — взвился Ползунов.

— Так, всё, — вмешался я. Схватил за руки Ползунова, готового наброситься на коллегу. Некроинженера придержал Демид. — Обещаю, что сразу после испытаний организую вам поединок. И пока пар не выпустите, не разойдётесь, об этом мы с Демидом позаботимся. А сейчас — вперёд, в Полоцк! Испытания не ждут.

— К стене перемещаемся? — спросил Демид.

— Давай, ага.

У стены, окружающей Полоцк, в нескольких местах были выложены камнями круги, наподобие нашего пореченского. Охотники сюда перемещались часто, твари-то пёрли из-за стены.

Демид, держащий за локоть некроинженера, переместился в один из таких кругов. Я рассудил, что трафик может быть напряженным, и воспользовался троекуровским амулетом. Оказался не в кругу, а чуть поодаль, на выступе стены. Как убедился немедленно, правильно сделал.