Она склонила голову и поспешила удалиться из комнаты. Я снова посмотрела на себя в зеркало. За неделю я здорово изменилась, стала выглядеть лучше, свежее, и щёки мои уже были не такие впалые. И всё больше отражение напоминало прежнюю меня.

Вздохнув, я встала и подошла к окну. В саду царила тишина, только луна и звёзды безмолвно светили в чёрном небе. Интересно, граф уже спит? Или, может, книгу решил почитать перед сном?

Вдруг тихие шаги раздались в комнате, и моё сердце дрогнуло. Я спиной ощутила, как позади меня встала мощная фигура, и лёгкий аромат полыни окутал пространство.

— Вам не спится? — поинтересовался муж.

От мужского вкрадчивого голоса по коже побежали мурашки, и я замерла, боясь обернуться.

— День был насыщенным, — мой голос предательски дрогнул.

Граф в тёмном домашнем халате встал рядом со мной, его изучающий взгляд скользнул по моей фигуре, а потом муж отвернулся к окну.

— Милый пеньюар, — губы у него чуть дрогнули в улыбке. — Из салона прислали?

— Да. Агафья достала из гардеробной. Пришлось надеть, — мои щёки тут же запылали.

— Я принёс вам это, — Константин протянул мне небольшой керамический флакон, такой обычно используют для нюхательной соли.

— Что это? — опешила я, уставившись на красивую вещь.

— Здесь кровь свиньи. Нужно запачкать вашу постель, — огорошил меня муж своим невозмутимым тоном. — Утром Агафья придёт менять ваше бельё, она должна увидеть следы консуммации брака. Я помогу вам.

Он развернулся и направился к моей кровати.

— Погодите! — кинулась я к нему. — Зачем? Она что, будет вывешивать простыню на окно? — вдруг вспомнился мне древний обычай. И меня пробила дрожь.

— Слава богу, так уже давно не делают, — хмыкнул граф, стоя у белоснежной постели. — Но Агафья заметит, если следов не будет. А, как известно, прислуга любит трепаться на рынке. Нет более верного способа восстановить вашу честь в полном объёме, чем следы от первой брачной ночи.

Так вот на что намекала горничная, когда с улыбкой заявила, что зайдёт менять бельё, как только я проснусь. Боже, не думала, что придётся ещё и таким образом восстанавливать свою честь.

— Хорошо, — вздохнула я, понимая, что этого не избежать.

Граф открыл флакон и аккуратно вылил на простынь совсем немного крови, которая сразу впиталась и расплылась небольшим пятном.

— Простите, но это необходимо, — кашлянул мужчина, явно испытывая неловкость.

— Слуги случайно не стоят сейчас под дверью? — пришла мне мысль в голову от волнения. — Может, мне немного постонать?

— Это лишнее, — муж недовольно сдвинул брови на переносице. — Я приказал экономке угостить дворню брагой. Им сейчас точно не до нас.

— Тогда я могу ложиться спать? — нервно сглотнула я, а у самой сердце бешено билось в груди.

Вот он стоит передо мной, такой красивый, в одном халате. Я в лёгком полупрозрачном пеньюаре и кружевной сорочке. У нас первая брачная ночь, а мы общаемся словно совершенно чужие друг другу люди, хотя, по сути, так оно и есть.

— Доброй ночи, Софья, — тихо произнёс муж.

— И вам спокойных снов, Константин, — еле выдавила я из себя.

Граф развернулся к двери, что вела в его покои, и я наблюдала за тем, как его широкая спина скрылась в другой комнате. В голове сразу всплыла откровенная картина, которую я лицезрела вчера в бане.

«У нас фиктивный брак!» — я мысленно надавала себе оплеух.

Сон долго не шёл. В голове мелькали картины венчания и торжественного обеда. Теперь всё позади. Завтра поедем в Дивное. Однако волнение никак не проходило, как я ни старалась себя успокоить, словно какое-то смутное предчувствие не давало мне покоя.

Утром я проснулась, лёжа на самом краю постели. Солнце уже ярко светило в окно. Похоже, я проспала дольше, чем планировала. Взяла колокольчик на тумбочке и позвонила, чтобы Агафья услышала. Горничная появилась быстро. Улыбаясь, она вошла и приветственно поклонилась.

— Доброе утро, барыня. Я могу сменить бельё?

— Да, Агафья, пожалуйста, — смущённо поджала я губы и поспешила к трюмо. — Потом поможешь мне одеться.

Горничная молча собрала постель. Довольная улыбка не сходила с её лица. Она вышла, унося грязное постельное, но быстро вернулась.

— Его Светлость уже проснулся? — решила я поинтересоваться у прислуги, когда та принялась меня расчёсывать.

— Да, барыня. Граф давно на ногах, следит за сборами. Уже целую повозку вещей загрузили. Маленькая барышня тоже проснулась, вместе с Матрёной собирают книги и игрушки, — весело тараторила Агафья. — Жаль, что я не могу с вами поехать в Дивное.

— Почему? — удивилась я.

— Меня граф на время сюда вызвал. Мой муж с детьми в Ильинском остались. Я просилась, чтобы барин нас всех забрал в Дивное, но мой Василий егерь, — вздохнула девушка. — Андрей Александрович против и не отпускает моего Василия.

— И кто будет мне прислуживать в Дивном? — немного расстроилась я, так как уже привыкла к своей горничной.

— Настасья поедет с вами, а там в деревне старых слуг из деревни, может, обратно наберёте.

— Хорошо, — призадумалась я. Если раньше поместье принадлежало Паташевым, значит, и слуги у них были, которые потом стали крепостными графа Зотова.

Агафья уложила мне волосы, принесла завтрак. Вскорости я уже была готова отправиться в поместье. Вещи мои горничная собрала ещё вчера, осталось только самую малость доложить — то, чем я пользовалась с утра.

Во дворе царил настоящий переполох, слуги суетились, таская сундуки, коробы, саквояжи. Тяжёлую ношу грузили в повозку, а личные вещи хозяев крепили на дорожной карете.

Матушка тоже была тут, наблюдая за работой дворовых. Мы поприветствовали друг друга и встали рядом в ожидании. Общая суета передалась и мне, накатило волнение, но при этом я чувствовала небывалый подъём — прилив энергии и хорошее настроение.

— Господи, как я не люблю переезды, — сдержанный женский голос раздался за спиной.

— Доброе утро, Александра Антоновна, — улыбнулась я, повернувшись. Тётушка графа в синем дорожном платье стояла на пороге дома, держа в руках лёгкий саквояж.

— Странный у вас медовый месяц, Софья Андриановна, — слегка сморщила лицо женщина. — Вместо того чтобы взять отпуск и уехать куда-нибудь к морю, мой племянник решил перевезти полдома в заброшенное поместье. Теперь всё лето будете им заниматься, чтобы хоть как-то оживить эти земли.

— На море обязательно съездим, может быть, в октябре, когда не будет жары и яркого солнца, — моё хорошее настроение было не испортить подобными речами. — Но сначала нужно обустроиться и свить наше семейное гнездо.

Неожиданно на дорожке появился граф в сером костюме наездника. Он, опираясь на трость, бодро подошёл ко мне.

— Моя супруга верные слова говорит, дорогая тётушка, — спокойно произнёс муж, бегло взглянув на родственницу. Затем его глаза устремились ко мне, и на его лице появилась чуть заметная улыбка. — Доброе утро, Софья Андриановна.

— И вам хорошего утра, дорогой супруг, — чуть волнуясь, произнесла я, помня о том, что теперь, наверное, вся прислуга знает о консуммации брака.

— Вы готовы? А где Мари?

— Тут я! — со стороны сада выбежала девочка, но, увидев строгий взгляд Александры Антоновны, сразу сбавила шаг и приосанилась. — Я готова, папенька.

— Хорошо, садитесь в карету. Я поеду верхом, — муж протянул мне руку, намереваясь проводить меня. Вдруг я услышала громкий лай.

— Гораций! — ахнула я. — Он ещё в вольере? Разве пёс не поедет с нами?

— Нет, дорогая, — нахмурился мужчина. — Собака останется тут.

— Но я обещала Гору, что заберу его в Дивное, если он будет хорошо вести себя, — отчаянно посмотрела я на мужа.

— Что вы обещали? Собаке?.. — брови графа взметнулись вверх, и на его губах заиграла ироничная ухмылка.

— Можете мне не верить, но спросите у Ефима, Гораций и правда всю неделю вёл себя хорошо и слушался, — поджала я губы.