Все могло повернуться совсем не так, как я предполагала.

По Сети гуляли еще и съемки со спасательного челнока «Рассвета». На них было видно, как мы с Маршой и Лиззи занимались раненными, успокаивая рыдающих и паникующих. Рейтинг Марши тоже взлетел, и подруга прочно обосновалась в первой десятке по букмекерским прогнозам. Зейна не сильно от нее отставала. Девушка обладала художественным талантом, и ее картины — «Взрывающийся» и «Звездная Пыль», посвященные гибели лайнера — потрясли воображение жителей Высших Кругов.

— Твои подружки пройдут Элитный Отбор, — заявила мне Адели, встретив меня в большом холле, когда я вернулась с очередного свидания с Рингаром.

Он высадил меня у входа. Не сразу — мы долго прощались, хоть и расставались всего на несколько часов. Этим вечером у него нашлись важные дела, я же собиралась посмотреть Элитный Отбор вместе с командой. Из-за траура участницам разрешили не присутствовать на голосовании, где свой выбор делали жители Высших Кругов.

Затем, ранним утром, мы встречались в космопорту, чтобы улететь на Новую Землю.

— Ты победишь, Эйвери! — произнесла Адели загробным голосом. — Тебя любят на всех Кругах — и Низшие, и Высшие. Они выберут именно тебя. Подумай об этом хорошенько, девочка моя! Люди верят в Эйвери Мэй, а ты… Ты поддалась мимолётному чувству и собираешься испортить великолепный шанс стать Адорой. Заполучить не только Наследника, Эйви, но и всю Империю! А вместо этого…

Она недолюбливала двоюродного брата Сатора.

— Рингар попросил выйти за него замуж, — ответила ей.

Сбросила туфли на высоких платформах, встряхнула головой, и высокая прическа, которую поддерживали невидимые заколки, рассыпалась по плечам. Улыбнулась своему отражению, в который раз удивившись тому, что Тир сотворил из неуклюжей, нелюдимой девицы с Птора. На меня уверенно смотрела тонкая, словно тростинка, улыбающаяся девушка в длинном бежевом платье. У нее были умело подобранные украшения и самая малость косметики — только лишь для того, чтобы подчеркнуть глаза и губы. Я… Я себе нравилась именно такой, как сейчас.

Но это еще не все — последние дни я чувствовала себя красивой, свободной и счастливой, и это не была заслуга стилиста. Рядом с Рингаром я ощущала себя любимой.

— Пока еще ему не ответила, — сказала потрясенной Адели, — но обязательно соглашусь. Так что Адорой станет кто-то другой.

Мы встречались почти каждый день — выбирали укромные места подальше от вездесущих камер, гуляли там, где не могли попастьcя на глаза любопытным журналистам. Но этим вечером Рингар отвез меня к себе домой. Помню, припарковались возле двухэтажного темного строения на малолюдном берегу Тахири, вдали от больших городов и воздушных трасс. Дом был построен на вершине утеса, у ног которого плескалось бурное, теплое море. Рингар протянул руку, помогая мне выбраться из флайера, затем повел по выложенной мозаикой дорожке к своему жилищу. Вокруг цвели кусты с большими желтыми соцветиями, и от сладкого, приторного запаха закружилась голова.

Или же она кружилась от его близости?!

Наконец, очутились возле дома, который, казалось, во многом походил на своего хозяина. Прочный снаружи — серый камень, стекло, сталь — он словно готовился выдержать любые удары непогоды. Внутри же — мягкий свет, покой и уют. Мой мужчина был таким же — суровым и замкнутым на вид, но внутри у него билось любящее сердце, способное на нежность и заботу.

Внутри нас поприветствовал домашний компьютер — обычная вещь на Элите. Мужской приятный голос поинтересовался, как прошел наш день. Затем, дождавшись ответа хозяина и моего неуверенного мычания, заявил, что ужин накрыт на крыше. Но сперва Рингар повел показывать свой дом. Прошли в просторную гостиную, занимавшую чуть ли весь первый этаж. В углу приветливо полыхнул камин, и огонь принялся с треском вгрызаться в дерево. В большом зале оказалось минимум мебели — низкий столик, мягкие диваны. Под ногами — пушистый, теплый ковер. В воздухе над головами парили светильники, а на полках вдоль стен, заставленных фигурками божков — «привез из путешествий», — пояснил Рингар — горели свечи, распространяя легкий цветочный аромат.

Впрочем, хозяин уже вел меня дальше. Показал свой кабинет — большой стол и удобное кресло, полки, заставленные кристаллами памяти вперемешку с воинскими наградами, но… Рассказывать про них не стал. Поморщился, повел в гостевые комнаты. За ними оказались подсобные помещения, потом мы заглянули на кухню, заставленную множеством непонятных приспособлений. И я подумала… Кто же здесь готовит? Сам, или же слуги, или просто-напросто приказывает домашнему компьютеру?

Расспрашивать не стала, решила, что во всем разберусь. Со временем.

— Пойдем, — Рингар увлек меня по винтовой лестнице на второй этаж, где располагались спальни — хозяйская и гостевые.

Здесь мы тоже не задержались, поднялись на крышу.

— Проголодалась? Покормлю тебя, — повел меня к низким мягким диванчикам, рядом с которыми стоял накрытый стол.

На нем — квадратные тарелки с чем-то, издающим аппетитный запах, бокалы, прозрачные кувшины с напитками, парящие над ним светильники.

На секунду я уставилась в чистейшее летнее небо, на котором уже появились первые звезды. Где-то внизу темные волны накатывали на скалы, а вдалеке, над океаном, проносились пассажирские флайеры с включенными навигационными огнями.

— Невероятно красиво, — сказала Рингару. — Чудесное место, под стать… своему хозяину.

Он меня обнял и…

— Выйдешь за меня замуж? — спросил, протягивая бокал на длинной тонкой ножке.

— Но…

Растерялась. Смутившись, принялась крутить в руках бокал. Сделала глоток, но почему-то не почувствовала вкуса. Поставила бокал на стол, нервно вытерла вспотевшие ладони о светлое платье — очередное произведение искусства моего стилиста. Хотела ответить, но не смогла. Мысли вместе со словами испуганно разлетелись и не спешили возвращаться.

— Знаю, что сильно забегаю вперед, — произнес Рингар. — Поэтому спрашиваю на будущее. Хочу, чтобы ты знала — мои намерения крайне серьезные. Обдумай все. Дашь ответ, когда спрошу второй раз.

Я давно уже знала ответ, но отсрочку приняла с благодарностью.

— Мне нравится, как ты обо мне заботишься, — сказала ему, когда он протянул мне тарелку с чем-то, судя по запаху, безумно вкусным.

Сколько планет, столько деликатесов… Из-за скудности гастрономического опыта я так и не смогла разобраться, что именно мы едим. Наверное, мясо. Или же рыбу? Быть может, замысловатый овощ?! Оно таяло во рту, наполняя его нежнейшим, сочным вкусом.

Черт, я и понятия не имею, что это такое!

Рингар принялся рассказывать о каждом из блюд, но запутал меня еще больше. Я настороженно посмотрела на морских моллюсков, дожидающихся своей очереди. Пару часов назад их выловили из глубоководных пещер побережья Тахири и приготовили особым способом — на пару, вместе со специями, так же, как готовили тысячелетиями предки рагханов. Моллюсков полагалось есть маленькой квадратной ложечкой, а вовсе не разламывать раковины руками, чтобы добраться до их содержимого. Вздохнула украдкой, покрутила ложечку с острыми краями. Этому Адели меня не учила… Тут Рингар пришел на помощь — показал, как именно надо доставать обитателей раковин. Затем вовсе отобрал тарелку и принялся кормить меня сам.

— Тоже хочу о тебе заботится, — заявила ему, когда он протянул мне бокал. — Правда, все никак не получается. Но скоро все изменится, потому что… Завтра мы улетаем на Новую Землю! — пообещала ему зловещим шепотом. — Ты будешь жить в моем доме и вот тогда… Зря смеешься! От моего навязчивого гостеприимства еще никто не уходил!

Наконец, когда ночная прохлада взяла верх над прогревшимся за летний день воздухом, Рингар повел меня в дом. Возле спальни на втором этаже мы немного задержались. Вернее, намного задержались. Он целовал меня куда дольше, чем обычно. Да так, что остаться у него до утра стало казаться естественным и желанным продолжением чудесного вечера. К тому же… Если бы мы стали близки — не об этом ли я мечтала, возвращаясь со свиданий, когда сердце бухало в груди, и я ворочалась до утра в кровати, не в силах сомкнуть глаз, раздираемая доселе невиданными желаниями? — то этим я бы нарушила основное правило Отбора.