– Так что ошибочка вышла,– бормотал эмир, косясь на кулак подполковника.– Все колдуньи на сто первый километр выселяются. В Багдаде-101 вам ее искать надо. Во дворце тамошнем… провожатых выделю, охрану дам…

– Если что, я добавлю,– посулил Илья, позволив обнюхать свой кулак.– Кто там правит? Да хватит козлом скакать! – рявкнул он на Шухермана.

– Да ты что! – прошипел «вампир», продолжая делать угрожающие пассы в сторону эмира.– Дави на него! Может, еще чего даст.

– Дам! – немедленно согласился Шахрияр.– Верблюдов дам. Штук…

– Тридцать! – азартно топнул ногой «вампир».

– Грабеж! – возмутился эмир, задумчиво глядя на лапти, мелькнувшие из-под плаща авантюриста. Что-то они ему напоминали.

– Куда нам столько? – спросил Молотков, наблюдавший за этой сценой с порога.

– Потом узнаешь… А ты кто такой? – опомнился вор.– Конкурент?

– Скорее союзник.

Из-за спины лейтенанта справа высунулась озорная мордашка Жасмин, с другой стороны опасливо выглянул Мурзик.

– Лейтенант!

– Шеф. Принимай подкрепление.

Эмир понял, что силы неравны, немедленно капитулировал, и команда спасателей получила в свое распоряжение тридцать верблюдов – шесть боевых, двадцать четыре грузовых. Чем загрузить последних, Шухерман знал. У него каждый мешок был на счету.

Яга, заложив руки за спину, мерила лаптями зал тайных заседаний Тридевятого синдиката, напряженно думая. Сам синдикат, вернее, то, что от него осталось, мрачно смотрел на портал Кощея, который Ягуся умудрилась оживить. Ведьма подошла к мерцающей дымке.

– Ничего на нем не трогал? – строго спросила она у Горыныча.

Мировой судья дружно затряс головами. Яга минут десять обнюхивала аппарат, удовлетворенно хмыкнула, села за стол и вновь задумалась. Все напряженно ждали.

– Так. В логове врага сейчас находятся самые ценные кадры,– изрекла наконец Яга.– Папа и Акира. Куда занесло Молоткова с моей киской… – ведьма расстроенно вздохнула,– …неизвестно. Может, туда, а может, и не туда, куда надо. А это значит, что Папа там один детей спасает. Супротив всего Ближнего Востока в одиночку бьется.

– Хватит с ними цацкаться!

– Детей воровать!

– Да еще какие-то джинны на Папу смеют…

– Яга, ты как хочешь, но я поднимаю дружину! – Никита Авдеевич грохнул по столу и затряс ушибленным кулаком.

– Весь Багдад спалим! – поддержала из камина Саламандра.

– Лягушатников, Голштинию подключим! За ними знаешь недоимок сколько! – тряхнул портфелем Чебурашка.– Пусть отрабатывают! Бей сарацинов!

– Меня туда направьте! – Народный целитель в запале сорвал со своего носа очки.

Все прыснули в разные стороны. На освободившееся место грохнулась люстра, обдав синдикат хрустальными брызгами. Один из осколков звонко щелкнул по рычажку портала, слегка изменив его положение, чего, к сожалению, никто не заметил. Сзади к целителю подскочил Гена, натянул Лихо очки обратно на нос и легонько пожурил за горячность, дав по затылку табуреткой.

– Всем успокоиться.

И.о. царя-батюшки выползла из-под стола, отряхнула юбку и подошла к агрегату Кощея.

Синдикат напряженно смотрел на правительницу в ожидании монаршего решения.

– Так,– решительно заявила Яга.– Войну мы, конечно, развязывать не будем, но и дело это на самотек не пустим. Если я правильно поняла, тут не сам Багдад, а нечисть местная на Папу нашего наседает. Вот с ней и разберемся. Дорожка прямая к ней у нас в руках,– ведьма кивнула на портал.– Давай решать. Кто пойдет?

– Я! – дружно гаркнул синдикат.

– Всем нельзя,– рассердилась Яга.– Забыли, что Папа говорил? Короче, формируем ударную группу из трех, максимум четырех членов синдиката. Пойдут самые достойные.

Это бабуля ляпнула, не подумав. Как только собрание сообразило, что вакантных мест будет мало, в зале началось что-то невообразимое. Министр финансов, тряся портфелем, принялся объяснять всем и каждому, что ежели бы не он, то государства Тридевятого вообще бы не было. Лихо бил себя по пухлой груди и требовал выхода на боевую тропу, утверждая, что за долгие семь лет лекарской деятельности накопил в себе такой разрушительный потенциал, что если его на этот раз кинут при распределении, он за сохранность этого самого государства Тридевятого не ручается. Воевода сыскного приказа вцепился в бороду Никите Авдеевичу, в запале обозвавшему Соловья разбойником. Никита Авдеевич всерьез засучил рукава…

– Тихо! – шлепнула ладошкой по столу Яга.– Пойдут…

– Мы! – вырвались вперед Трус, Балбес и Бывалый.

– Ни в коем случае! – воспротивилась Яга.– Ваша задача – собирать наши родные нечистые силы для массированного удара по врагу, как только станет ясно, кто он. И, кроме того, контроль над адом. Не нашим, кооперативным, а тем, которым Лютый заведует. Вдруг оттуда беда идет?

– Это мы вмиг организуем,– заторопилась «святая троица».

– Маэстро,– кинул на бегу Бывалый,– остаешься пока за нас.

Маэстро с достоинством кивнул рогами. Яга откашлялась:

– Пойдут… – Все замерли.– Ты, ты и ты! – Сухонький пальчик ведьмы ткнул в Лихо, Саламандру и Соловья.

– А мы? – возмутились остальные.

– Тебе, Никита Авдеевич, от войска отлучаться нельзя. Вдруг смута какая? Я сабелькой махать не умею, да и Соловья подменить кто-то должен. В неспокойные времена народ поозоровать любит. Горыныч в эту дыру не пролезет,– кивнула ведьма на портал,– а ты, Чебурашка, как министр финансов…

– Имею право на отдых! Тоже мне министр! Ни в одной загранкомандировке не побывал! – разбушевался Чебурашка.– Все рынки сбыта за границей на откуп этой морде бессмертной отдали! Решено! Еду с ревизией и начинаю с Ближнего Востока. Заодно и детишек освобожу.

Чебурашка, волоча за собой портфель, колобком подкатился к ударной группе, отобранной Ягой и стал в ее главе.

– Да куда ты лезешь? – рассердилась Яга.– Драться ведь не умеешь. Соловей свистнуть может, Лихо – глянуть, Саламандра – поджечь, а ты чего делать будешь?

– Осуществлять общее руководство.

– Тьфу! Маэстро, пригласи сюда своих орлов. Пусть хоть чуть-чуть подучат наших коммандос. Это у нас тут пока спокойно, а на Востоке, я слышала, бандюков полно. Караваны грабют, безобразничают.

– Может, их и пошлем? – оживился Никита Авдеевич.– Со мной во главе.

– Нельзя,– скривилась Яга,– у них и так дел невпроворот.

– Это да,– согласился воевода,– но вот ежели к этому делу подойти с другой стороны…

Подойти к делу с другой стороны ведьма ему не дала, нетерпеливо отмахнувшись. Ей было не до него. Маэстро уже ввел в зал свою бригаду. Критически осмотрев ударную группу коммандос Тридевятого, он повернулся к своим качкам и отдал короткий приказ:

– Разоблачайтесь.

Качки беспрекословно подчинились.

– Одевайтесь,– так же немногословно распорядился он, кивая на груду одежды ударной группе.

Группа тоже не стала возражать. Под тяжестью кожаной куртки, браслетов и «гаек», не считая тяжеленного портфеля, Чебурашку закачало.

– Кто в вашей команде за бригадира?

– Я,– слабо пискнул министр финансов.

– Значит, переговоры вести тебе. Предположим, идет караван,– Маэстро сделал небрежный жест в сторону своей бригады, стыдливо прикрывающей волосатыми руками очень важную для продолжения рода часть тела,– и вам нужно его…

– Что ты городишь? – возмутилась Яга.– Мы их Папе помогать посылаем, а не караваны грабить.

– …досмотреть,– невозмутимо продолжил Маэстро.– А вдруг там контрабанда? Начинай.

Чебурашка подтянул полы куртки, дабы не споткнуться, слегка нагнулся вперед и, как бурлак, пыхтя от натуги, поволок за собой портфель. По дороге его изрядно качало под тяжестью браслетов и «гаек», но он все же дошел, боднув с разгону главного караванщика в живот… или чуток пониже. Скорее всего, второе, так как главный караванщик встать после этого уже не смог.

– Гм, неплохо,– удивился Маэстро.