Эссен нажал ещё на пару кнопок и уставился в экран. На котором, разумеется, не появилось ничего нового.

— Ваша предвзятость становится оскорбительной, — ледяным тоном процедил Чеботарёв. — Надеюсь, Департамент далёк от того, чтобы начать охоту на ведьм?

Эссен раздражённо выключил аппарат, сорвал с моей руки пластырь и вытащил иглу. Несмотря на его разочарование, действовал он аккуратно, так что боли я не почувствовал. Как и в течение всей процедуры.

— Поздравляю, Ваша Светлость, — проговорил он, не глядя на меня. — Можете считать себя полностью оправданным. Департамент обнародует результаты проверки и принесёт вам публичные извинения за досадное недоразумение, связанное с объявлением вас в розыск.

— В течение двух дней максимум, — вставил Чеботарёв.

— Регламент отводит на это пять дней, — сказал Эссен.

Они с главой клана уставились друг на друга. Повисла напряжённая тишина.

— Полагаю, мы вправе рассчитывать на личное одолжение, — неожиданно мягко проговорил Чеботарёв. — Учитывая, что речь идёт о члене клана.

— Что ж, — спустя несколько секунд проговорил Эссен. — Не вижу причин откладывать публикацию.

— Благодарю, граф, — Чеботарёв поднялся.

Остальные члены моего клана встали вслед за ним.

— Не возражаете, если я сам отвезу князя домой? — спросил Чеботарёв Эссена. — Полагаю, больше нет нужды в присутствии ваших агентов.

— Его Светлость нуждается в защите, — быстро сказал граф, взглянув на меня, словно искал поддержки. — Нет никаких гарантий, что попытка покушения не повторится.

— Не стоит об этом беспокоиться, — холодно улыбнулся Чеботарёв. — Клан позаботится о князе.

— Хорошо, — нехотя проговорил Эссен, играя желваками. — Я распоряжусь, чтобы агенты покинули особняк Его Светлости. Если вам это угодно, — добавил он, снова взглянув на меня.

Я встал с кресла и опустил рукав.

— Полагаю, позволить себе телохранителей я смогу, граф. Благодарю за заботу, но теперь я должен сам справляться.

— Как угодно, — кивнул Эссен. — Могу я с вами переговорить наедине прежде, чем вы уедете?

— Предлагаете нам ещё подождать? — приподнял брови Чеботарёв.

— Я пошёл вам навстречу, князь, — криво улыбнулся Эссен. — Два дня вместо пяти. Полагаю, теперь ваша очередь.

— Что ж, несколько минут погоды не сделают, — медленно проговорил Чеботарёв, глядя на графа так, словно тот был омерзительной змеёй. — Я подожду в холле. Господа, вам задерживаться смысла нет, — обратился он к членам совета. — Спасибо, что приехали. Доброй ночи.

Они потянулись к выходу. Маги в оранжевых мантиях направились к другой двери. Вскоре мы с Эссеном остались вдвоём.

— Поздравляю ещё раз, князь, — сказал он. — Возможно, у вас сложилось впечатление, будто я пытаюсь вас обвинить любой ценой, но это не так. Напротив, в интересах Департамента, чтобы не случился прецедент, когда аристократ и член клана стал Печатником. Так что, как и вы, я испытываю большое облегчение.

— Рад слышать, граф, — кивнул я. — И смею вас уверить, что не держу зла. Вы делали свою работу.

— Именно так, Ваша Светлость.

— О чём вы хотите поговорить?

— О вашем наследстве. Не обо всём. Только об исследованиях вашего отца.

— Но мне о них ничего не известно. Я был в лаборатории и обнаружил в ней следы обыска.

— Да, его проводил Департамент. По поручению лорда-протектора. Видите ли, князь, данная интеллектуальная собственность принадлежит государству. В соответствии с договором о предоставлении научного гранта.

— Понимаю. Значит, вы всё забрали?

Эссен смущённо кашлянул в кулак.

— Эм… Нет. Дело в том, князь, что ваш отец, как оказалось, не хранил свои исследования в лаборатории. Судя по всему, он держал их в подпространственном Кармане.

— О! — я сделал удивлённое лицо. — Но это означает, что достать их невозможно, так? Чего же вы хотите от меня?

— На самом деле, один вариант есть.

Вот оно! Сейчас речь зайдёт о Самосеке Николая и хранящихся в нём сведениях о расположении Кармана придворного алхимага.

Так и оказалось. Эссен вкратце изложил мне ту же идею, которую озвучил в своё время Тубалькаин.

Я делал вид, что слушаю внимательно и даже изобразил удивление. Когда Эссен закончил, сказал:

— Граф, боюсь, мне придётся вас расстроить.

— Почему? — вскинулся тот. — В чём дело?

— Видите ли, прибыв домой, я, само собой, первым делом посетил семейный склеп, чтобы почтить память родителей. Оказалось, что кто-то побывал там — взломал дверь, открыл гроб отца и похитил его Самосек.

От неожиданности Эссен потерял на несколько секунд дар речи.

— Но… Как такое возможно⁈ — растерянно пролепетал он. — Зачем?

— Не имею представления. Но реликвия пропала. Так что при всём желании я не могу вам помочь.

— Ваша… Ваша Светлость, я обязан лично убедиться в исчезновении оружия! Простите, это ни в коем случае не знак недоверия, но… В общем, есть процедура, и…

— Само собой, — кивнул я, воспользовавшись паузой. — Более того, я должен просить вас принять заявление о совершённом преступлении. Конечно, я собирался подать его в полицию, но, раз дело касается интеллектуальной собственности государства, полагаю, будет лучше, если его примете вы.

— Да-да… — пробормотал Эссен. — Нужно немедленно ехать… Осмотреть склеп и составить протокол.

— Надеюсь, похитители будут найдены. Кем бы они ни были.

— Тогда мне придётся поехать с вами.

— Полагаю, князь Чеботарёв не станет возражать.

Спустившись в холл, я объяснил главе клана ситуацию. Его присутствие было мне на руку: пусть он тоже будет в курсе, что требовать с меня исследования отца бессмысленно. В том, что он планировал это сделать, я не сомневался.

— Похищен? — мрачно переспросил Чеботарёв, когда я замолчал. — Но кем? И с какой целью?

— Это Департамент и будет выяснять, — резко проговорил Эссен. — Предлагаю отправляться. Время уже позднее.

Не удивлюсь, если граф заподозрил в краже Чеботарёва. Он наверняка подозревал, что глава клана попытается заграбастать исследования. Вот и пусть грызутся. Лишь бы меня не трогали. А я тем временем спокойненько буду продолжать дело Николая. Иногда быть в глазах окружающих всего лишь подростком очень даже полезно.

Погрузившись в машины, мы отправились в мой особняк.

С чёрного неба, освещённого лишь желтоватой луной, похожей на выпученный глаз безумного великана, лениво падал мокрый снег. Зима выдалась тёплой. Не чета вечному холоду Ётунхейма, где даже нет земли — одни сплошные льды, летящие в космосе и искрящиеся под синими лучами гигантской звезды.

Едва мы прибыли в особняк (ворота нам открыл из дома Еремей), как Эссен потащил нас через парк к склепу. Мы лишь зашли в гараж за фонарями, ибо в целях экономии электричества парк не освещался. Перед нами прыгали бледные лучи, выхватывая то голые деревья, то скульптуры, то скамейки. Когда-то здесь бродили «Витязи» и «Ратиборы», теперь же были только мы да ночные птицы.

Успевший нападать за ночь снег покрывал дорожки и аллеи покрывалом, так что наши ноги взметали белую позёмку. В свете блуждающих фонарей она казалась горстками серебристой пыли.

В моём кармане завибрировал телефон. Звонил Еремей.

— Ваша Светлость, вам нужна помощь? — спросил он, когда я ответил на вызов. — Могу подойти.

— Не надо, — ответил я. — Это по поводу пропажи Самосека моего отца. Мне лишь нужно подписать протокол. Департамент собирается начать расследование.

— Вы будете ужинать?

— Вообще, перекусил бы.

— Тогда я разогрею мясной гуляш.

— Особо не торопись. Думаю, тут дело не на пять минут. Я тебе позвоню, когда мы закончим.

Вскоре наша процессия, состоявшая из меня, Чеботарёва, его телохранителей, Эссена и двух агентов Департамента, добралась до склепа.

— Прошу, чувствуйте себя свободно, — пригласил я гостей. — Осматривайте, что хотите. Я подожду снаружи, если не возражаете. Всем нам будет внутри тесновато.