— Говорят она приходит при свете луны, разрывает кожу, вспарывает животы, и съедает печень, сердце, — раздался голос где-то в тюремных коридорах. Эхом отражаясь от каменных стен, он пронесся по всей темнице, достигнув ушей Дорадоса. Он очнулся, под спиной кололась солома, и ломило тело.

— Сам Велименд Торанес был атакован нею этой ночью, но Слава Богу он пережил страшную встречу, отделался лишь испугом и царапинами.

Услышав эти слова Антонио вспомнил про Квинтисенсу, он боялся, что за этим стоит именно она, и надеялся на простое совпадение.

— В ней течет магическая кровь, не та что во мне, — послышался хриплый голос старухи. — Мантикора всех вас убьет, разорвет ваши инквизиторские тушки, выпьет вашу кровь.

— Заткни пасть ведьма, не то навозом накормлю, — рявкнул какой-то стражник подойдя к решетке. Его лицо слегка освещалось в тусклом свете факела.

— Только и можете воевать с женщинами, старыми беззащитными женщинами, а вот с настоящими колдунами пойди никогда не встречались, в противном случае ваши тела бы гнили давно в земле.

В ее словах была доля правды, аресты и казни которые устраивали инквизиторы были в большей массе показухой, они хватали беззащитных женщин, старух и обвиняли их в колдовстве, чтобы получать деньги от королевств, за поимку ведьм, хотя иногда они все-таки сражались с ведьмами, но нередко это заканчивалось трагедией.

— Я тебе говорю закрой рот, Эйден Бровадес был славным мужем своей веры, в одиночку сражался с ведьмами, уничтожал целые деревни, в которых они правили свой бал и погиб в замке Энтерии, злобной ведьмы, которая выпила его святую кровь или по твоему мнению королева Дентроса тоже не ведьма?

— Энтерия ведьма, могущественная ведьма, — прохрипела она, после чего плюнула на каменный пол. — Но я не колдунья, я даже читать не умею, как мне по вашему было заклинания изучать, — раскричалась старуха.

Тюремщик не стал ее слушать, а лишь удалился и сел за стол, возле входа. Она быстренько осознала, что ее кроме Дорадоса никто не слышит, тут же успокоилась, села на холодный пол и стала жадно подгребать солому под свой зад.

Антонио устало смотрел в угол и пытался заснуть, ведь было ранее утро. Как вдруг в полной тишине тюремная дверь заскрипела с характерным скрипом, туда вошел Велименд, он был суров, и злобно смотрел на него, однако был готов говорить.

— Ты поступил плохо, просто ужасно, но я знаю как тебе искупить свою вину, — проговорил он. Антонио вскочил и стать внимательно слушать старшего инквизитора, позади которого стоял тюремщик, с ключами в руках, ожидая приказа.

— Да? Я был бы очень рад, — сказал Антонио, с улыбкой взглянув на первого заместителя.

— Мы все братья во Христе, пожалуй я был груб, да ты согрешил, но Господь простил все наши согрешения. Блуждая по темным улицам Альнаира я долго рассуждал о великом, и думал о тебе, в тот момент меня атаковала Мантикора, эта бесовская тварь была страшна словно сам дьявол, но я смог противостоять ей с помощью молитв и крови Христа.

— Да ситуация с Мантикорой это целая напасть, когда я отплывал в Флавию ее не было, но по возвращению первым делом узнал о ней.

— Иди за мной, — он указал рукой, тюремщик принялся отворят решетчатую дверь.

— Меня тоже выпустите, я не виновна, — завопила старуха.

— Кто это? — удивившись спросил Велименд.

— Ее зовут Хельга. Эту старуху мы задержали в Сияющем Куполе, жила она на окраине деревни, варила бесовские зелья.

— Вранье, — она вызверилась на тюремщика и брызгала слюной, щедро усеивая ею пол. — Я отмывала котлы от свиного пригара, но это ведь не колдовство, — завопила Хельга.

— Хорошо женщина, я пересмотрю твое дело, если ты невиновна то тебя отпустят.

— Спасибо вам добрая душа, я сижу здесь уже пятый месяц, абсолютно безо всяких доказательств.

— Последние пол года меня не было на Малахии, но вот я вернулся и готов рассматривать дела что накопились. Эх ладно, — он перевел взгляд на Антонио, а затем махнув рукой, пошагал вверх.

Они шли по широким коридорам, стены которых были вымощенны из камня.

Спустя минут десять они наконец достигли кабинета Велименда.

Войдя внутрь Дорадос стал осматриваться.

Комната первого заместителя была скромна и чиста, сразу возникало ощущение, что этот человек ценит порядок. Антонио был в этом кабинете первый раз, поэтому с интересом разглядывал его.

На столе, что по центру были аккуратно выложены различные свитки и прочие бумаги, стояла затухшая свеча, справа стояла кровать, возле которой располагался стол с различными религиозными трудами.

— Присаживайся.

— Что вы хотели мне сказать? — спросил Антонио, затем сел на белый стул.

— Появление Мантикоры не случайно, вдали от города есть башня, местные именую ее Нелинор, она под охраной свирепого демона, думаю ты видел его, он в облике дракона нередко появляется возле нее.

— Да видел, ужас какой-то и что вы хотите, чтобы я сделал? — в голове Антонио закралась мысль: "Неужели он хочет чтобы я сразил его крестом?"

— Помнишь я говорил об искуплении греха? Так вот, ты должен отправиться туда, по преданиям там находиться один из входов в Фароус, это мир…

Антонио перебил его.

— Мир тьмы, в которым живут темные боги.

— Верно, так вот, согрешив ты позволил тьме войти в твою душу, поэтому Антонио я отправляю тебя туда, чтобы выяснить правда ли это.

— Но это может быть опасно.

— Ты ведь грешник, поэтому можешь взять в руки меч освященный святой водой, он поможет тебе изгнать этуранов и прочих призраков, а также ты сможешь убивать ним нежить, которая там живет.

— Там есть нежить?

— Да, по тем же преданиям, как там обстоят дела на самом деле, сказать сложно, но ты отправишься туда, и узнаешь что происходит в тех краях и за одно попытайся выяснить источник появления Мантикоры и связана ли башня с новой напастью.

— Там ведь дракон, что мне с ним делать? Его ведь нельзя сразить обычным оружием, настолько я знаю, а мой меч хоть и освящен святой водой, но не в силах пронзить его толстую чешую.

— Да, но у тебя нет другого выхода, я буду надеяться, что Господь сохранит тебя.

— Я так понимаю кроме упования на Христа, у меня других вариантов нет?

— Увы, поэтому будь осторожен Антонио, помимо дракона и драугров, чертоги Фароуса охраняют Этураны, злобные похитители душ, если они захватят твою душу, она навеки застрянет там и никогда не сможет войти в залы Элиндора.

— Я понимаю.

— Великие Этураны — злобные существа, ими командует ужасный дух Ялакунд, не доведи Господь, тебе с ним встретиться.

— Есть ли от них хоть какая-то защита.

— Да есть, молитва и меч, а вот от дракона тебя спасет священный амулет, покажи его демону, как только посмеет напасть и он убежит от тебя. Мы создали его с помощью твоего свитка, который ты принес нам с большой земли, — проговорил Велименд, передавая его Дорадосу.

— В таком случае с приходом рассвета я выступаю.

— Да, можешь отдохнуть здесь, ни хочу чтобы тебя кто-то видел из братьев, покуда ты не пройдешь обряд прощения, — пожав Антонио по плечу сказал он. — Я покину свою комнату и уступлю ее тебе.

— Хорошо, только сами вы где будете спать?

— В твоей комнате, давно мечтал поспать на твердой кровати, только поводу не было, — сказал он затем покинув комнату.

Мнение Антонио об этом человеке стало меняться на глазах, еще вчера он желал убить его, а уже сегодня сумел простить, он понял, что Велименд ревностный защитник веры, поэтому вспылил в его адрес.

Дорадос уселся за его стол и стал искать чистый лист бумаги, ночь стремительно заходила, окутав город.

Он достал из тумбочки огниво и зажег им свечу, а затем спрятав его обратно, склонился над столом и стал водить пером по листу. Писать получалось крайне скверно, Антонио так и не смог привыкнуть к этому способу набора текста.