— Ну я такой, — сказал он, после чего побежал вниз, погрузившись во тьму.

Грандлина проворно закрыла фальш-панель, а затем дверь.

— Спасибо тебе Грандлина, я ценю доброго.

— Я просто выступаю на стороне справедливости, а Луциан был брошен сюда за то что, с помощью магии пытался защитить мой народ. Эх ладно давай Квинта, приводи в чувство солдат, ты им надавала по голове, ты и лечи их. Скажем что нашли их здесь, когда пришли проведать Филипка.

— Стало быть поставим его? За его голову будет еще большая награда.

— В любом случае ему грозит смерть, а за побег много не добавят, так что давай подождем пару минут, пускай чародей хотя бы покинет тоннель, ведь люди короля тоже знают о нем.

Он открыл глаза от нежных прикосновений женской руки. Она терзала его волосы. Антонио торопливым взглядом осмотрел свои покои как вдруг смазано разглядел ее.

— Квинтисенса, — раздался пронзительный голос мужчины.

— Дорадос, наконец-то ты пришел в себя, я так долго этого ждала, ставила тебя на ноги, любовь моя.

— Ведь ты меня поставила на ноги, ведьма, — ухмыльнулся он, прикоснувшись руками к ее талии.

— Да, старалась всеми силами.

— Город я полагаю выстоял.

— Как видишь. Энтерия сбежала, забрав армию с собой.

— Вот как? Замечательно, даже удивительно, ведь мы были на краю пропасти.

— Да, но выстояли. Войска Пирацента контролируют все королевство, теперь предстоит долгий путь восстановления.

— Это замечательно Квинтисенса, что планируешь дальше делать?

— Отправлюсь домой, скучаю о родной деревни, а после вернусь к тебе.

— Я пойду с тобой, мы немного поживем там, а после вернемся на Малахию и будем готовиться к свадьбе?

— Правда? — сияющая улыбка заискрила на ее вишневых губах, словно тысячи огней, переливаясь в плясе.

— Да, — утвердительно ответил он.

— Ты как себя чувствуешь?

— Очень даже хорошо Квинтисенса, прям чувствую себя новым человеком, — легко вздохнув прошептал Антонио.

— В таком случае мы выдвигаемся.

— Да, прямо сейчас, — он тяжело встал с кровати, кости по-прежнему хрустели, однако, чувствовал он себя бодро и уверенность. Мужчина стал собираться. Квинтисенса села за столик перед которым было зеркало и принялась приводить себя в порядок, распатланные волосы завязывала в длинную ведьмину косу, а помадой поправляла губы.

Собравшись, они вышли в коридор, где услышали пронзительный голос короля, он кричал, рвал и метал: Да как вы посмели проспать этого чародея, всех накажу, всех. Найдите мне его, найдите.

— О ком это он? — полюбопытствовал Антонио, обращаясь к Квинте.

— Не знаю, у королей свои там причуды.

— Понятно, ладно пошли к выходу.

Они торопливо шагали вниз, как вдруг позади раздался зов короля.

— Святой отец, куда же вы?

Антонио обернулся и увидел стоящего на верхних ступеньках короля.

— Мы домой, Эльсильдор свободен.

— Постойте… чего с старым другом, чего не попрощались?

— Да вам как-то не до нас было, а Квинта всем сердцем желает вернуться домой.

— В таком случае вот вам от меня, два отличных фьорденских рысака, — проговорил король, после чего достал из кармана черного дублета, два небольших свитка, после чего передал их Дорадосу. — Это грамоты на лошадей, зайдите к конюху, он даст вам лучших коней.

— Спасибо большое… можно вопрос?

— Конечно, друг мой, — улыбнулся Пирацент.

— Вы всегда собой носите грамоты.

— Да, — утвердительно ответил он. — Я ношу все самое необходимое, чтобы в любой момент передать своим подданным, немедля ни минуты, в связи с последними событиями оперативность стала крайне важна, поэтому вот так.

— Понятно, довольно умное решение, ухмыльнулась Квинтисенса, горячим взглядом заглянув в глаза Антонио.

— Нам стоит идти, ваше величество, — проговорил Антонио пожав руку правителю.

— На дорогах сейчас не спокойно, храни вас Господь, друзья!

Усевшись на лошадей, они стали покидать столицу. Позади виднелись побитые башни, и треснувшая каменная часть ворот. Над величественным градом гулял тихий ветер, он разносил пыль и сажу по округе.

Квинтисенса и Антонио мчали на отличных лошадях, среди выгоревших полей и разрушенных селений. Справа виднелась старая дозорная башня, на которой по-прежнему гордо развивалось потертое знамя Эльсильдора.

По обе стороны она видела сгоревшие дома крестьян, и в ужасе понимала, что ее дом, также пострадал, но все же девушке хотелось увидеть родные места.

— Вот же они, воды Ривениса, ну что Квинтисенса, поедем туда? — проговорил Антонио, как только на горизонте замаячила синяя гладь, что с трудом пробивалась через многочисленные ветви.

— Нет, — возразила она, — я очень устала, хотела бы отдохнуть, эта поездка была крайне утомительная.

— Хорошо, остается лишь надеяться, что твой дом хоть немного уцелел, и мы сможем там отдохнуть. Благо холода еще не настали, но лучше когда есть крыша над головой.

— Это точно, кстати, да вот же она, как же давно я здесь не была, — тяжело вздохнув она взглянула вдаль, увидела разрушенные дома, каждая вторая крестьянская хибара стояла в руинах, другие пострадали по меньше. Было непонятно, выжил ли кто. Они подъехали ближе и заметили несколько человеческих фигурок впереди, отчего сердце слегка согрелось.

— Твой дом цел, во всяком случае он кажется таким.

— И вправду, — удивилась девушка, взглянув на свой дом, он был самым целым во всей округе, его словно и руками никто не трогал, остальные же жгли нещадно. В ее голове закралась мысль, что это Энтерия приказала не трогать дом, ведь понимала кому он принадлежал.

"Возможно моя мать не такая уж и плохая, отвела войска по моей просьбе, даже учитывая тот факт, что ее обманула, так еще и дом уцелел" — подумала она, прикасаясь руками к стенам своего дома.

В то же время как Антонио заводил лошадей в стойло.

Когда он закончил привязывать лошадей, она подошла и взглянув в его запачканное лицо, проговорила.

— Ну что, вымой лицо и пошли в дом, я тебя чаем напою, волшебным.

В ее доме пахло отвратно, прям как у старой ведьмы, на стенах виднелась паутина в человеческий рост. Она свисала с плесневых деревянных потолков, а в самом углу прятался огромный паук.

— Давненько меня здесь не было, — в ужасе оглядевшись по сторонам, осознала Квинтисенса.

— Во всяком случае ты дома.

— Да это и твой дом Антонио, твой дом, мой дом, присаживайся, я пока здесь уберусь, — проговорила девушка, после чего взяла в руки метлу, что аккуратно стоял возле деревянной швабры в углу.

— Давай я помогу тебе, Квинта, — предложил Антонио, подойдя к ней.

— Нет, сиди, я в этом доме хозяйка, а ты… а ты пока что гость, — ухмыльнулась она. Девушка стала заметать пол, сгребать всю пыль, что накопилась за время ее отсутствия. Она мела, покуда не закашлялась.

— Давай я, — предложил Антонио стремительно подбежав.

— Я уже сказала последнее слово, настояла она, горячо зыркнув глазами, да так что дрожь пробежала по его телу, маленькими мурашками, словно острыми иглами. Он молчаливо подошел к стулу, протер его рукой, встряхнул, после чего уселся.

Все это время он смотрел как убирается Квинта, не сводил глаз с ее прелестной фигуры, и улыбался в ответ, каждый раз, когда она улыбалась.

В какой-то момент он заметил, что все это время за ними наблюдает сидящий в углу, паук.

— Квинта, — выкрикнул он, желая привлечь ее внимание.

— Да? Что ты хотел?

— У тебя над головой паук.

— Да? — улыбнулась она, а затем подняла свой взор.

— Большой паук, — продолжил он говорить, тихим голосом.

— А ну брысь, — проговорила Квинтисенса, взмахнув метлой в сторону паука. Мерзкий хищник вмиг убрался в подвал, испугавшись ее пронзительного взгляда. — Вот так вот, а то вздумал лазить здесь по-моему дому.