Сама царица ушла в свою спальню. Там она разделась догола и встала перед зеркалом, разглядывая фигуру. Фигура у нее была стройная и изящная, разумеется, когда-то она ее подправила вместе с остальной внешностью. Но даже без этого, она была бы достаточно хороша, она всегда была стройной. Беременность пока никак не проявлялась внешне, разве что груди налились. Онхельма погладила живот и произнесла, обращаясь к нерожденному младенцу:

- Что же мне с тобой делать? А? Не знаешь?

Ответом ей была тишина.

- А у меня есть несколько идей. Боюсь, не все тебе понравятся. Но это будет зависеть от обстоятельств. В любом случае, хорошо, что ты появился.

Глаза Онхельмы, которыми она смотрела на свое отражение были страшны, в них светился гнев и сдерживаемая пока еще колдовская сила. Она постояла чуть-чуть, поворачиваясь то одним, то другим боком к большому зеркалу, потом одела пеньюар и, дернув за сонетку, вызвала прислугу. Пряча глаза, появилась служанка.

- Милая, - царица улыбнулась, голос ее был чуть охрипший, словно от сна, - Наш государь заснул в малой столовой. Я сама легла спать рано, только сейчас заметила. Боюсь, мой муж простудится, его надо перенести.

Пока слуги аккуратно и бережно переносили Вильмора в спальню, царица являла собой образец заботливой и любящей жены, потом собственноручно раздела и укрыла его. И только после этого отпустила прислугу. Оставшись одна, Онхельма разделась и легла с мужем рядом. Теперь прислуга будет уверена, что царица в государе души не чает, а государь, проснувшись утром, он будет уверен, что провел с ней сказочную ночь.

***

Вильмор действительно провел замечательную ночь. Ему снилось, что он снова юный. Вихрастый мальчишка, сбежал от наставника на рыбалку со своим лучшим другом - сыном кухарки. Накупались до одури, наловили пескариков, обгорели на солнце...

Пробуждение было не менее приятным - рядом спала любимая жена. Он уже начал осознавать, что, пожалуй, эту женщину любит. Вильмор залюбовался ею, щеки раскраснелись, губы полуоткрыты, великолепные золотые волосы разметались по подушке. Онхельма была волшебно хороша. Правда, царь подозревал, что красота его жены в основном плод ее колдовства. Но от того она в его глазах не становилась менее желанной или прекрасной. Вильмор не зря прожил с Мелисандрой в счастливом браке, он знал, на что способны колдуньи по части приведения своей внешности в эталон совершенства.

Женщина вдруг заметалась во сне, ей явно снился кошмар, Вильмор встревожился. А она закричала, у нее даже пошла носом кровь.

- Охельма, девочка моя, проснись! Проснись! - он начал трясти ее, стараясь разбудить, Вильмору стало страшно, - Проснись! Прошу тебя!

Тяжело дыша, как загнанный зверь, и озираясь невидящими глазами Онхельма наконец смогла пробудиться. Постепенно ясность сознания вернулась к ней, она устало откинулась на подушки.

- Вильмор... Спасибо, что разбудил.

- Онхельма, милая, тебе снилось что-то плохое? - он участливо заглядывал ей в глаза и растирал ладони.

Молодая жена странно посмотрела на него, потом отмахнулась с кривой улыбкой:

- Ах... Ерунда... глупость... Чего только не приснится беременным...

Вильмор продолжал улыбаться, кивая головой еще с минуту, только потом до него дошло.

- Что?

Вид у царя был забавный: глаза вытаращены, рот открыт. Онхельма посмотрела на него и расхохоталась:

- Да, муж мой. На старости лет ты сподобился зачать ребенка.

- А как ты узнала? - пролепетал умница-царь.

Тут Онхельма просто задохнулась от хохота:

- Это великий женский секрет, мой дорогой! Уже скоро два месяца...

- Два... Так мы сразу...?

Она кивнула. Надо было видеть физиономию Вильмора, тут было и недоумение, и осознание собственной значимости, и да(!), глубокое мужское удовлетворение. В конце концов, он изобразил глупейшую улыбку и горделиво промолвил:

- Я молодец.

- Угу. Еще какой молодец, не успел жениться, как сразу обеспечил себя наследником.

- У меня уже есть наследник. Алексиор.

- Но ведь это было до того...

- Это ничего не меняет. Моим наследником будет Алексиор.

Онхельма взглянула на него прищуренными глазами и проговорила:

- Как знаешь, дорогой, как знаешь.

- Так ты согласна? - он даже развеселился от облегчения, что его слова не вызвали у жены неприятия.

- Разумеется.

Тут Вильмор на радостях полез с энтузиазмом исполнять супружеский долг. Супруга приняла его с улыбкой, но думала она о своем. Он ее, конечно, разозлил, но царица собиралась сама заняться вопросами наследования, а потому слова Вильмора уже мало что для нее значили.

Беспокоил сон, странный и страшный. Царице снилось, что она сражалась с древним морским драконом, и, если бы Вильмор ее не разбудил, она могла бы в том сне умереть... Колдунью даже передернуло.

В отличие от государя, его наследник провел отвратительную ночь. Его пучило, и терзала изжога. Все-таки в том странном вине было слишком много специй. Но еще больше беспокоило странное внимание со стороны царицы. Как бы не был Алексиор простодушен (а он вовсе не был простодушен), не мог не заметить, что супруга царя испытывает к нему плотский интерес. И это было ужасно.

Потому что наносить подобную обиду своему старшему брату, ставшему для него приемным отцом, предательство. Да даже если они были посторонними людьми!

- Что же делать... Что? - не давала покоя мысль, - И ведь матери не скажешь, да никому не скажешь!

Впрочем, нет, был такой человек, которому Алексиор мог открыться без опаски. Его мудрый маленький друг, слепая ясновидящая. Стало даже легче на сердце. А потому, прямо с самого раннего утра он побежал к своей невесте.

Евтихия давно уже встала. В последнее время она вообще мало спала. Волновалась, да и успеть надо многое. У нее появилась новая подружка - белая голубка, и теперь, куда бы слепая не выходила, та обычно сидела у нее на плече. Шаги Алексиора на лестнице Евтихия услышала сразу, тем более, что она его ждала, царевичу и не надо было ничего ей объяснять.

Когда он влетел к ней в комнату, девушка отпустила пернатую подружку в окно, и спросила:

- Что, положение скверное?

- Да, уж... - протянул молодой человек.

- А ты не ходи один.

- Что?

- Ты приводи друзей с собой.

- А как...

- Очень просто, скажи царю, что хотел бы пригласить и их, Хотя бы одного из них, уже достаточно.

Царевич немного повеселел и позволил себе расслабиться. А Евтихия протянула к нему руки, ей все-таки надо было увидеть своими глазами. Может, это и принесет лишнюю боль, но лучше знать. Зажав ладонь Алексиора в своих, слепая девушка поморщилась, как от сильной боли, и прошептала:

- Два дня.

- Что ты сказала?

Она уже взяла себя в руки:

- У тебя через два дня день рождения.

- Хммм, а я и забыл...

- О, поверь, а государь Вильмор не забыл! Интересно, какой подарок он тебе приготовил? А парни? Как думаешь, у них для тебя есть подарки?

Ей снова удалось его отвлечь. Право, мужчина как ребенок, напомни ему о том, что его занимает - и он уже забыл про все остальное. Успокоенный Алексиор отправился к наставнику, а Евтихия поняла, что у нее есть еще одно неотложное дело.

***

Вчера ночью Нильда ходила к деду, в фиорды высокого берега. Просила, чтобы тот отвел ее к шаману морского народа. Дед скроил такое лицо, словно уксуса напился, но не отказал внучке.

Морской народ был скорее легендой, и никто не знал точно, есть ли он вообще, а если есть, то где живет. Где-то. То ли в море, то ли на островах, то ли на побережье. Чем занимается этот народ, тоже неясно. Но если проплыть среди острых скал вдоль высокого берега, можно было обнаружить маленькую бухту, а с нее уходила песчаная коса к одиноко стоящей среди морских волн скале. На этой самой скале и можно было встретиться с шаманами морского народа. Удивительно, но их было немало, потому что двух одинаковых еще никто не видел. Впрочем, их редко кто видел, вернее, они изъявляли желание кого-то видеть.