Уже растворяясь во сне, ругаю больницу, за то, что мне отказали в рассрочке. Ведь если, бы она была возможна, я бы никогда не встретила Марка и не согласилась на его предложение! Ругаю Марка, за то, что он грубый эгоист, которого я должна терпеть неизвестно сколько. Ругаю своего брата, за то, что оставил меня, когда его помощь мне так необходима. Ругаю того психопата, что лишил жизни, мою маму, и теперь мне ее очень не хватает. Ругаю Бога, который если и существует, то ему на меня плевать. Ругаю саму себя, что бессильная что-либо изменить и вынуждена смириться с тем, что так отчаянно хочу прекратить.

Лера.

Слышу, до боли знакомый, проигрыш, столь ненавистной мне песни. Только не это! Улыбаясь, мотаю головой, сожалея, что нахожусь здесь. Опускаю лицо вниз, прикрывая его ладонью. Сейчас начнется представление.

Почему, я не удивлена, тому, какую песню он выбрал?

На улице ночь, а я сижу в караоке-баре и жду шоу, которое экспромтом покажет друг. После долгих уговоров, Данька все же притащил меня сюда, отдохнуть с нашими общим знакомым и коллегой по работе Деньки. Я не хотела ехать, потому что, действительно устала после работы и учебы, и ссылалась на подготовку к экзамену. Но Даньке было плевать. Если друг захотел отдохнуть, то ничто его не остановит, даже подготовка к экзаменам. Да и мне не помешало бы расслабиться, поэтому выпив пару коктейлей я даже рада, что он уговорил меня.

Друг, уже изрядно выпил, и теперь решил спеть, для нас и всех присутствующих в баре. Взобравшись на небольшую сцену, он уже готов спеть песню, которую знает наизусть. Проигрыш становится громче и звуки рояля сливаются с ударными. Данька, поправил воображаемый галстук, которого на нем нет, он в футболке и джинсах. Затем гордо вскидывает подбородок, и начинает:

— Подними глаза в рождественское небо, загадай все то, о чем мечтаешь ты, — он изображает саму серьезность, чуть хмурится, пытаясь быть похожим на Серова, — в жизни до тебя, я так счастлив не был, — чуть прищуривается, глядя на меня и протягивает руку, — для тебя одной, их так любишь ты, эти белые, цветы!

Смеюсь над ним, следя за его спектаклем.

— Я люблю тебя до слез! — зал бурно реагирует, когда он запевает припев. Голос у него отличный и слух тоже. — Каждый вздох, как в первый раз! — Посетители бара уже аплодируют, поддерживая его, — вместо лжи красивых фраз, это облако из роз! — изображает игру на рояле, машет в такт головой, — лепестками белых роз, наше ложе застелю, я люблю тебя до слез, — взмахивает рукой, нервно ею тряся, — без ума, люблю!!

Да, Данька тот еще актер. Так же искренне и весело он продолжает следующий куплет и… Что?? Зачем он спустился со сцены и идет к нашему столику? Теперь мне уже не смешно. Напевая и жестикулируя, радуя публику, он подошел к нам, и встал напротив меня:

— Я люблю тебя до слез! — Продолжает он надрываясь петь, а сам опускается на одно колено и протягивает мне свою руку.

Вот клоун то. Подыгрываю ему, прижав руку к сердцу и закатывая глаза, изображая изумление и любовь. Друзья за столиком и посетители со смехом следят за нами. Всю оставшуюся песню он крутится возле меня, обнимает и делает прочие смешные вещи, радуя публику.

— Ну как я спел? Хорошо? — довольно спрашивает Даня, садясь за наш столик, после своего выступления. Зал до сих пор в восторге, пока он шел к нам, многие пожимали ему руку, и благодарили за отличное исполнение песни.

— Еще как хорошо! — толкаю его в плечо, смеясь.

— Причем во всем! — подмигивает Егор, друг Дани.

Удивленно гляжу на него, не понимая, о чем он. Вернее, понимаю, но не хочу об этом думать. Это меня совсем не касается.

— Ну, что? Еще пару коктейлей? Нужно отметить мое фееричное выступление, — предлагает Даня, нагло выпив залпом содержимое моего бокала.

— Дань, мне завтра с утра на экзамен, и по твоей вине, я к нему не готова, — изображаю обиду, пытаясь призвать к его совести. Которой у него совсем нет.

— Детка, — надувает он губы и тянется ко мне поцеловать, отталкиваю его рукой, — еще пол часика и по домам, — хлопает он глазками, изображая невинность. Ну и как я могу отказать?

— Окей, — смотрю на невидимые часы на руке, — время пошло.

***

— Эй! Полегче! Я не фонарный столб! — Кричу другу, в тот момент, когда он, прилагая усилия, пытается вылезти из такси, схватившись за меня. — Держись за мою руку, а не висни! Ты тяжелый!

Уже третий час ночи, мне завтра рано вставать, я безумно хочу оказаться в постели и уснуть. Битых два часа, я пыталась вытянуть Даню из бара, и мне это удалось! Я не могла оставить его одного и пьяного! А ведь он рвался перепеть весь плейлист этого заведения. И задержались мы не на полчаса, как договаривались, а на два с половиной! Я ведь прекрасно знала, что так будет, зачем соглашалась остаться еще ненадолго?

— Не ори на меня, женщина, — возмущается он в ответ, и наконец, выходит из машины, и как ни странно, твердо держится на ногах, — и вообще, я сам пойду! — Отталкивает мою руку. — Давай! Показывай дорогу! — Машет в сторону моего подъезда.

Смеюсь над его выходкой, но все равно беру его под руку:

— Пошли уже, самостоятельный ты мой!

— Да, я такой, — улыбаемся он в ответ, и мы идем домой.

Укладываю свое чудо-юдо в зале, и приняв душ, иду спать в свою комнату.

***

Ничего понять не могу спросонья. Я только что приземлилась на пол? Или это сон? Вроде нет, потому как болит пятая точка и левая лопатка. Вы когда-нибудь просыпались от того, что приземлились на пол? Вот и я нет! Ну точно, я лежу на полу в своей комнате. Не в своей любимой кроватке, с которой упала только что, а на полу! Вернее, не упала, а меня нагло столкнули! Молниеносно открываю глаза и усаживаюсь на полу. Поворачиваю голову к кровати и прожигаю взглядом тело, что так вальяжно развалилось и сопит, на моей маленькой, удобной кроватке. Ну уж нет!

— Какого черта ты делаешь! — Подскакиваю на ноги и кричу на Даньку, затем хватаю его за ногу, делаю рывок, но бесполезно, он слишком тяжелый. — В моей кровати?! — Собрала все силы и делаю еще одну попытку скинуть его с кровати, потянув за конечность.

Он сдвинулся на пару сантиметров, и их недостаточно, чтобы скинуть его с кровати. Друг натянул одеяло на уши и простонал:

— В зале было холодно и страшно, дай поспать! — Обнял он мою подушку.

— Я тебе покажу — холодно и страшно! — Иду к изголовью кровати, и вытягиваю свою подушку. — Нужно было включить свет и закрыть окно! — Подушка не сразу, но поддалась от моего напора, и вот уже она в моих руках.

Оказавшись без подушки, Данька чуть приподнял голову и разлепив один глаз, посмотрел на меня:

— Там жесткий диван, а у тебя мягкая кроватка, — сонно улыбнулся и зевнул.

— Моя кровать для меня то мала стала, а тут еще ты, — прижимая подушку к груди и хныкаю. — И вообще, я спать хочу, а ты спихнул меня с моей же кровати!

— Ой, детка, прости, — раскаивается Данька, — ночью я очень активный, — виновато улыбается, — ложись ко мне, — хлопает ладонью по, ничтожно маленькому, краешку кровати.

— Это не смешно! — продолжаю ныть, топая ногами, — мало того, что ты затащил меня в этот клуб, — кидаю в него подушку, которую он ловко поймал и положил под голову, — так еще и вытянуть из него, тебя удалось в три ночи, а у меня сегодня экз…, - замолкаю, резко поворачиваюсь к часам, что висят на стене, за моей спиной, — вот черт! Через десять минут у меня экзамен!

— Вот и отлично! Поторопись и не мешай мне спать, — ухмыляется друг и поворачивается на другой бок.

— Окей, — бегу к шкафу с одеждой, — это твое спасение, что я опаздываю, — нахожу нужные вещи, — но если я не сдам экзамен — пощады не жди! — выбегаю из комнаты в ванну. Проклятый телефон, что сел вчера вечером, и поэтому будильник не прозвенел!

***

Время двенадцать дня, и я с довольным выражением лица, выхожу из стен института. Почему довольная? Потому что сегодня, удача на моей стороне — самый сложный экзамен по логистике я сдала на пять. Я совсем не понимаю этот предмет, но мне ловко удалось все списать.