Моя. Это слово набатом звучит в голове. Понимание, что мне нужна только эта девочка заставляет мое сердце биться сильнее. Как у влюбленного подростка. Во рту пересохло и я облизал свои губы. А хотелось накинуться на ее губы, испить их сладость, услышать ее стон, почувствовать такое же ответное желание, что охватило мое тело.

В ее глазах нет ненависти, а только отчаяние, беспомощность и боль.

Обхватываю ее лицо ладонями и заставляю посмотреть мне в глаза:

— Ты даже представить себе не можешь, на что я способен, когда хочу чего-то, — так же тихо отвечаю ей, вытирая большими пальцами слезы с ее бледных щек, — а в данный момент я хочу тебя Лера, только тебя.

Провожу пальцем по ее щеке, а затем опускаюсь к нижней губе. Но вздернув подбородок, она одергивает мою руку:

— Ты никогда меня не получишь, — узнаю мою девочку, в глазах все та же смелость. Она бьется до последнего и не собирается сдаваться.

Усмехаюсь.

— Ты уже моя, Лера. Разве до сих пор не поняла этого? — поджимаю губы, слегка, улыбнувшись. А затем подхожу еще ближе, облокотившись ладонями о стену, закрыв ей все пути к отступлению.

Она отвернулась от меня и аромат ее волос и кожи, наполнил мои легкие.

— Это низко — шантажировать меня. Я никогда тебя не прощу. Зачем тебе все это? — голос ее слабый, безжизненный.

Закрыв глаза, наслаждаюсь запахом ее волос, касаюсь губами виска:

— Я не могу отпустить тебя, — наслаждаюсь каждым мгновением, пока у меня есть такая возможность: провожу носом по ее виску, волосам, подхожу к ней ближе. В пальцах покалывает от желания коснуться ее тела. Под ладонями холодная бетонная стена, а хочется ощутить тепло ее кожи.

— Это же бред, — качает она головой, и я слышу что-то похожее на слабую усмешку.

— Лера, мы по одну сторону баррикад, перестань бороться со мной. Ты сильная девушка и я уважаю это. И ни в коем случае не посягаю на твою независимость. Я просто хочу, чтобы ты дала нам шанс узнать друг друга лучше, — продолжаю шептать у ее виска.

Я жду взрыва, криков, наступления с ее стороны. Но она спокойна, стоит не шелохнувшись. Я даже начал беспокоиться, а дышит ли она вообще, потому что грудь ее почти не вздымается. Неужели мне удалось успокоить ее? Она повернулась ко мне лицом и в ее взгляде была паника и неуверенность. А я ожидал совсем другого, хочу видеть в ее глазах доверие. Она не верит мне. И боится. Сейчас я отдал бы все, чтобы узнать, что твориться в ее головке, что беспокоит, в чем сомневается, я хочу заставить ее поверить мне. Когда она так близко, чертовски сложно, сдерживаться от того, чтобы не схватить ее и прижать к груди. Я знаю, что она будет сопротивляться, если я снова попытаюсь поцеловать ее. Но у меня есть небольшая надежда, что она ответит мне взаимностью, если я это сделаю. Поэтому чуть наклонившись к ней, я опускаю свои губы. Едва коснувшись ее губ, я чувствую их мягкость и тепло, но мои планы нарушает стук в дверь.

— Эй! Подождите минуту — я сбегаю за попкорном! Продолжение обещает быть жарким! — Слышу насмешливый, и столь ненавистный мне голос.

Отстраняюсь от Леры и за долю секунды замечаю на ее лице замешательство. Она отворачивается в сторону нежданного визитера. Я же сжимаю зубы до боли в скулах, прикрыв глаза от разочарования, что мне помешали. Но больше я зол на того, кто посмел ворваться в мой кабинет. Того, кого ненавижу и презираю. Я разберусь с ним позже, не хочу, чтобы Валерия была свидетелем очередного скандала.

— Уходи, Лера, завтра вечером Семен заедет за тобой, будь готова, — отхожу от нее, давая возможность пройти к двери.

Девушка нахмурилась, и, не говоря ни слова, в последний раз взглянула сначала на меня, потом на брата и выбежала из кабинета прочь.

— Надо же, как она похожа на нее, — веселье и удивление в голосе брата, сменились серьезным тоном, — правда, брат? — Вздернув бровь, Демид прошел рядом, как бы невзначай задев меня плечом.

— Не смей приближаться к ней и на метр! — цежу сквозь зубы, пытаясь сдержать зверя, что рвется наружу, грозясь разорвать этого ублюдка на куски.

— Уууу, как у нас все серьезно, — усаживается на диван, и, вытянув руки вдоль спинки, продолжает улыбаться, — расслабься, я все понял.

— Какого хрена ты здесь забыл? Свои дела я еще не закончил, после которых ты можешь приступать к своим. Так что можешь проваливать. — стараюсь обуздать свое раздражение. Прохожу к своему креслу и опускаюсь в него.

— Ну во- первых, поблагодари свою безмозглую секретаршу, которая забыла забронировать мне номер в отеле, — он закатил глаза, — поэтому мне пришлось всю ночь торчать на улице.

— Ближе к делу, — прерываю его «прелюдию».

— А во-вторых, я прилетел сюда на встречу с генеральным директором сети гипермаркетов «Riza». Насколько мне известно, в наш новый центр ты еще не нашел якорь. Я уже почти договорился, и завтра мы подпишем долгосрочный договор на открытие их гипермаркета в нашем центре.

Не могу поверить, что у него получилось заключить этот договор. Я пытался это сделать дважды, но мои попытки были тщетными. Что задумал Демид? Почему лезет в дела, которыми занимаюсь только я?

— Как тебе удалось уговорить его подписать договор? — это единственный раз, когда мой брат внес, хоть какую-то лепту в наш бизнес, и я не ожидал от него этого.

— У генерального директора, есть милая дочка, которая без ума от меня, — он фальшиво улыбнулся, не вдаваясь в подробности. Все и так ясно.

Тяжело вздохнув, качаю головой.

— И как только его дочка тебе надоест, и на горизонте появится новая юбка, ты ее бросишь, а нам придется расторгнуть договор с ее папашей? Очень умное решение, — вопросительно смотрю на брата.

В который раз он вместо мозга использует свой член. Я не удивлен. Наш бизнес не то, что нужно смешивать со своей постелью. Он никогда не остепенится, и мне жаль тратить время на этот бесполезный разговор.

— Нет, — уверенно заявляет брат, — в случае расторжение долгосрочного договора с его стороны — он будет вынужден заплатить большую неустойку и двойной обеспечительный платеж. Это я тоже предусмотрел, так что не переживай братец, — довольно констатирует.

— Не ожидал от тебя подобной деловой хватки, — поверить не могу, что ему удалось предусмотреть и такие важные детали при заключении договора.

— Вы с отцом и не пытались рассмотреть во мне потенциал. А он есть, — встает с дивана и подходит к окну.

— Так в чем подвох, Демид?

— Почему ты постоянно ищешь подвоха, Марк? — Поворачивается ко мне, чуть прищурившись.

— Мы оба знаем, что я не могу доверять тебе. Поэтому странно, что ты лезешь в мои дела.

— Знаешь в чем твоя главная проблема брат? — проходит к двери Демид.

— У меня их нет, — уверенно отвечаю я.

— Еще как есть, — ухмыляется брат, — и главная из них, это то, что ты слышишь только себя.

— Ты пытаешься учить меня жизни? — вздергиваю бровь, ожидая ответа. Разговор раздражает. И по продолжительности он самый длинный, за последний год.

— Мне плевать на твою жизнь, со своей бы разобраться, — устало потирает лицо, и берется за ручку двери, готовый выйти, — Так, кто мне поможет с заселением в отель? Я впервые в этом захолустье.

— Я наберу Семена, — лезу в карман брюк за телефоном, чтобы дать помощнику указание, — он будет ждать тебя внизу и поможет с поиском отеля.

— Ок. Через три дня я улетаю, поэтому больше не увидимся. Подписанные договора передам через Семена. Счастливо оставаться, братец. — Открывает дверь, и уже выходя, добавляет, — и передавай привет Лере, — дверь за ним захлопывается.

Самовлюбленный болван. Для его же безопасности, быть, как можно дальше, за тысячи километров от меня. И Валерии.

Лера.

Не верю! Ни единому его слову, что он произнес пару минут назад! От обилия той лживой информации, что он вылил на меня, кажется, что мой мозг просто не выдержит и взорвется. И Демид, какого черта он там оказался?! Они разве знакомы? Что за бред происходит!?