Женя вырвалась из рук Н и Вас отступил на шаг, не давая ей приблизится.

— Не надо, вдруг… вдруг я что-то тебе сделаю, — сказал он, мельком посмотрев на корчащегося на полу Артура.

— Что ты мне сделаешь, дурачок, — отмахнулась Женя, обнимая его, — Ты цел? Как ты сюда вообще попал?

Вас рассказал про зелье и про то как встретил Мишу и решил отыскать Мая, чтобы потребовать противоядие и как здесь его встретили эти люди.

— Они меня оглушили, приковали к батарее и стали требовать, чтобы я выдал им где ты. Я слышал, как они договаривались с Маем, чтобы он тебя привел, но, по-видимому им очень хотелось найти тебя прежде него.

— Это зелье? — спросил Н, тем временем успевший усыпить Артура. В руках он держал пустой флакончик, который поднял с пола.

— Это, да. Они меня им напоили, когда я отказался что-то рассказать, ожидая, что у меня начнется ломка после него, и я им расскажу где ты, и как прячешь артефакт.

Женя нахмурилась и бросила мрачный взгляд на Глеба и Артура. Ей стало совсем не жаль их.

— Но она не началась, почему-то, — продолжил Вас, — ночью мне один раз показалось, что у них получилось и сейчас начнется и боль, и ломка. У меня как будто судороги начались, боль прошила все тело, но это была не та ломка, что-то совсем другое и оно быстро кончилось.

Н в это время заинтересовался занавеской, отгораживающей часть комнаты, и одернул ее.

— Так-так, ну привет, — сказал он вполголоса.

— Что там? — насторожилась Женя.

— Они туда периодически заходили, точнее, один из них. Но я не видел чего там такое, — сказал Вас и шагнул вслед за Женей, чтобы посмотреть поближе.

Они увидели мальчика. Голова, увитая проводами, как венком, покоилась на груди, тощее тело безвольно полулежало в очень грязном кресле. На прибытие чужаков он никак не отреагировал.

— Кто он такой?

Женя подошла ближе и присела перед мальчиком на колени. Сквозь занавесь грязных волос она увидела юное лицо, чуть-чуть нахмуренные брови и крепко сжатые губы. Мальчик крепко спал.

— Медиум, — ответил Н и пояснил:

— Человек чье сознание так плохо крепится к телу, что его можно послать куда угодно, выяснить что угодно. Это бесценный источник информации, если знать как им пользоваться. Очевидно, так они тебя и нашли.

Он коснулся пучка проводов, отходящих от виска мальчика. Тот сидел неподвижно. Жене стало жутко.

— Он… сам на это согласился?

Ответил ей не Н.

— Он не виноват, это Артур его заставил.

Женя обернулась. Тощий парень, осмелился наконец выйти из коридора и вмешаться в их разговор. Увидев, что все на него смотрят, он съежился было, но заставил себя говорить дальше:

— Артур его уговорил и он согласился, но не потому что он плохой, его очень легко уговорить.

— Стоп-стоп, — остановила его Женя, потеряв нить рассуждений, — Так ничего не понятно. Расскажи с самого начала?

Он медлил, косясь на Н с опаской.

— Тебя пока никто не обвиняет, — сказала Женя.

— Пока, — добавил Н.

Боря облизал пересохшие губы и начал рассказывать сначала.

Родителей у Бори не было, всю свою жизнь он жил с бабушкой. Пока он учился в школе она работала кассиршей в магазине, трудясь по две смены, чтобы хватало на жизнь, и, несмотря на уговоры внука, она отказывалась выходить на пенсию и признавать, что ей нужен отдых. Перегруз дал о себе знать год назад обширным инсультом, и, парализованная, она оказалась прикована к кровати. Единственный внук, едва закончивший школу оказался в безвыходном положении, когда деньги были нужны, и бабушку дома одну оставить нельзя. И тут ему подвернулся бывший одноклассник, Артур, который предлагал ему совсем нетрудное дело — сдать для него "с другом" одну комнату. И деньги, и от бабушки уходить не нужно, и за помощь в "деле" Артур обещал какие-то бонусы.

"Друг" Артура оказался полувменяемым тощим парнишкой по имени Саша, которого Артур назвал "золотой жилой". Пока Артур пропадал, чтобы "настраивать контакты", как он сам это называл, Боря успел познакомиться с Сашей, которому помощь требовалась не меньше, чем бабушке. Саша плохо понимал где находится, был очень послушен, делал все что ему говорят безропотно и беспрекословно, а еще обладал удивительной способностью отвечать на вопросы, на которые не мог знать ответа. Он мог с точностью назвать все что угодно — от количества жильцов в доме напротив, до номеров машин, ехавших мимо светофора на углу. Он не задумываясь назвал диагноз бабушки и, как по-писаному перечислил назначения из бабушкиной больничной карты, лежавшей в поликлинике. Артур использовал эту способность по-своему. Он знал о существовании в городе магического рынка, знал о гонке за артефактами. Он не переставал говорить что именно здесь живут самые большие деньги и самая большая власть.

Когда Артуру удалось заинтересовать кого-то, кто был готов покупать информацию, Саше стало хуже. Он совсем перестал отвечать на вопросы, все чаще впадал в какой-то транс. По ночам он иногда вставал и начинал ходить, потерянно натыкаясь на стены и звать маму. Артур сердился: извлечь какую-то информацию из Саши стало невозможно. Боря, решил, что Сашу нужно лечить в больнице, и тогда узнал, что Артур собственно и украл его из психиатрического отделения. А потом Артур наорал на него, пригрозив, что если он кому-то расскажет, его упекут за соучастие. Боря испугался. Если его посадят, кто будет заботиться о бабушке, которой становилось все хуже? Он стал надеяться, что все пройдет как-то само собой, может, Артур образумится и поймет наконец, что Саше нужна помощь.

Через день Артур приволок какую-то систему проводов, остриг Сашу, и стал цеплять провода на него. Удивленный тем, что Саша теперь целыми днями сидит смирно, не просыпаясь, Боря однажды увидел, как Артур дает ему какие-то таблетки, а потом довольный, идет за компьютер. Информация теперь шла напрямую в программу через мозг Саши.

— Я понял, что он его наркотиками пичкает, сначала таблетки, потом колоть стал… Саша от некоторых будто бы веселее становился, быстрее работал, и Артур иногда это как поощрение использовал. Я хотел его остановить как-то, но страшно было что полиция придет, потом он стал угрожать еще что и у магов есть своя полиция, и вот она гораздо страшнее. И так с каждым днем все хуже было.

Он поднял глаза на Н:

— Что теперь будет? Вы нас проклянете как-то или…

— Прокляну? Я похож на деревенскую ведьму? — фыркнул он. — Люди — не моя зона влияния. Я вызову сюда кого следует. Эти двое огребут, а с тобой, если ты не сделал ничего плохого, ничего и не случится.

— Почему люди — не зона твоего влияния? — нахмурилась Женя.

— В магическом мире сейчас нет никакой системы, магические преступления интересуют только тех, кто оказывается в них замешан. Тут что-то вроде анархии. Я взял на себя роль того, кто представляет интересы не-людей в этом городе, но то я, большой оригинал. У магов нет такого человека. Зато, есть великие семейства, зона влияния одного из которых, распространяется и на этот район. Вот они-то этим и займутся.

— А Саша? — быстро спросил Боря.

Н покачал головой:

— Наверное вернут туда, откуда его вытащили. Больше они ничего сделать не могут.

— То есть, они его не вылечат?

Н повернулся к Жене, которая задала этот вопрос.

— Скорее всего, нет. Целители не лечат всех подряд.

— Но он ведь пострадал не по своей вине. Ему нужна помощь.

— Она одновременно нужна сотням тысячам людей, это не значит что нужно бросаться спасать всех и каждого, без перерыва на обед. То, что случается с людьми — это урок, каждый должен извлечь из него свой опыт. Если птица все время поддерживает птенца, он никогда не научится летать.

— Что же ты помогаешь мне? Может, я бы получила бесценный опыт, погибнув здесь?

Н ответил ей долгим взглядом. Она не отвела глаз.

— Это другое.

— Чем же?

— Ты попросила меня.

— И что это меняет?