– Что король делает с несчастными девушками? – повторил вопрос Рон. – Не ест же он их?

Послы переглянулись.

– Мы должны забрать девушку, – сказал один из послов тихо. – Мне жаль, но это приказ. Королю нет дела до их чистоты.

– Я не позволю вам трогать мою женщину!

Я подняла на Рона отчаянные глаза. Он же несерьезно? Мою женщину? Наверняка, он имел в виду «мою служанку», точно «служанку», оговорился просто.

– Приказ…

– Плевал я на приказ. Уходите.

– Король будет недоволен!

– Не будет.

Рон подошел ближе, посмотрел на послов сверху вниз.

– Вы не скажете ему, что у меня здесь работает хорошенькая служанка.

– Не понимаю, чего Вы так печетесь о ней, – пробормотал посол. – Она же всего лишь рабыня.

– Иди к королю, и ни о чем не говори, – повторил Рон. – Я отплачу за доброту.

Послы удалились, но, сказать по правде, я очень сомневалась в том, что они не расскажут королю. Послам веры нет. Определенно нет! Гости удалились, и мы с господином остались вдвоем. Мое сердце предательски ускорялось.

– Прости, что я сказал о тебе так грубо, – выдохнул Рон, - про бардели.

– Ничего, я понимаю. Вы хотели спасти меня, – я закусила губу. – Но, почему Вы спасли меня.

– Они не имели права забирать тебя.

– Я же просто служанка. Нет, хуже, я рабыня.

– В любом случае, я привык к тебе, и не хотел отпускать.

Я улыбнулась. Он дорожит мной. Дорожит. Я понимала, что между рабыней и господином ничего быть не может, но все равно было приятно чувствовать себя важной, нужной, значимой.

– Что думаешь по поводу наложниц? – спросил господин.

– Как я могу осуждать короля…

– Так ты его осуждаешь?

Я вздрогнула. Здесь сейчас мы находились на грани измены. Если наши разговоры кто-то услышит, тогда казнят.

– Но я лишь служанка, разве мое мнение… – я сделала вдох поглубже и подняла на Рона уверенные глаза. – Король набирает наложниц каждые полгода. По двенадцать девушек, словно по две девушки на месяц.

– И?

– Думаю, он держит их взаперти, и дважды в месяц достает из подземелья одинокую несчастную наложницу и… не знаю, скармливает ее драконам или диким зверям. Или он использует их кровь, я не знаю, правда не знаю.

– Ты сказала про драконов, – насторожился Рон.

– Ой, простите, господин, наверное, Вы не знаете, что это за существа, я поясню.

– Гигантские ящерицы с крыльями.

– Не думала, что Вы знаете такое, – пробормотала я.

Сердце застучало быстрее, стало тяжелее дышать. Драконы… Почему мой господин знает о них? Откуда мы вообще взяли это слово?

– Знаешь, что мы сейчас сделаем, Зоя? – Рон наклонился ко мне.

– Нет, конечно, не знаю, господин.

– Мы проберемся в королевский горем!

Я шла следом за господином и не переставая кусала обветренные губы. Не верилось. Все происходящее казалось мне нереальным. Рон мог взять с собой кого угодно, но почему-то взял меня. Зачем ему простая рабыня? Чем я могу быть полезна? Голова снова заболела. Перед глазами всплыли непонятные фрагменты чужой жизни. Я сижу за столом и перебираю стопку бумаг. Но как это возможно? Я же не умею читать!

– Зоя, поспешим, – торопил Рон, и мне пришлось прибавить шагу.

Но болела лодыжка, на днях я ее подвернула, когда мыла полы в большом зале. Перед глазами появилась иная картинка. Лес. Мы сидим у костра. Рон и я. Смотрим друг на друга устало и разочарованно. Мы виним друг друга, а потом целуемся. Я коснулась губ. Нет-нет… Не мог господин касаться губ служанки. Это сумасшествие! Но сумасшествием был тот поцелуй из сна, и те наши разговоры. Во сне у меня был сын. В груди неприятно закололо. Сын… где-то там далеко-далеко во сне остался мой сын.

– Пропустите меня, – заговорил мой господин со стражей. – Я граф Рон, и я привел Его Величеству сбежавшую наложницу.

Я вздрогнула и жалостливо посмотрела на Рона. Мысли крутились. Что это такое? Он использует меня, предает… Я задышала чаще и беспокойнее. Страж пропустил, и мы с господином прошли на территорию гарему.

– Ты вся побледнела, – сказал Рон. – Все в порядке?

В порядке? Нет! Ничего не в порядке! Вы предали мое доверие! Вы оказались таким же, как и все! Но я лишь служанка. Служанка и рабыня.

– Все хорошо, – пробормотала я. – Желание моего господина – закон, как я могу быть не в порядке.

– Зоя, ты ведь понимаешь, что я солгал.

– Вы меня уж совсем за дуру не держите, – надулась я.

– Нет-нет, не тебе солгал, а им.

Я подняла на него глаза. Господин улыбался. От этой улыбки по телу разливалось приятное тепло.

– Я назвал тебя сбежавшей наложницей, чтобы пройти в гарем, – продолжал Рон. – Когда все закончится, мы уйдем отсюда вместе.

– Или вместе останемся?

– Никто нигде не останется. Все будет в порядке. Пойдем.

И мы пошли.

– Ты работаешь у меня давно, но нам так и не доводилось поговорить, – продолжал Рон.

– Вы не спрашивали, а я всего лишь рабыня, я не в праве задавать вопросы и поднимать голову.

– Ты не такая, как другие.

– И чем же отличаюсь?

– У тебя есть желания, мечты… ты склоняешь голову, но при том не боишься. Если придется, ты можешь говорить все, что на уме, а значит, ты умеешь думать.

– Все рабы умеют думать, господин.

– Но не все это делают.

– Не все показывают.

– Зачем скрывать ум?

– Нас этому учат, – пожала я плечами. – Нам говорят отказаться от себя, от своих желаний и мечтаний, и оставить мысли далеко-далеко, раб – это тот, кто делает, за нас подумают другие.

– Как несправедливо… И это мои слуги вас так учат?

– Не только Ваши, так везде.

Мы подошли к куполообразному помещению с большими круглыми окнами. Гарем.

– Зоя, теперь ты должна думать, – сказал господин серьезно. – Мне нужно, чтобы ты думала.

Мы встретились взглядом, и я кивнула.

– Заходим.

Рон знал, где расположен тайный ход, и мы вошли. Внутри пахло золотом. Как необычно… я и подумать не могла, что золото может иметь запах. Но оно имело, и пахло богатством и солеными слезами.

– Для начала поговори с девушками, – скомандовал Рон.

– Слушаюсь, мой господин.

– Только, не говори, что ты моя служанка. Сделай вид, что ты – новенькая в гареме.

– Как пожелаете. А что будете делать Вы? – я зажмурилась. – Простите, господин, мне не следует спрашивать…

– Я пообщаюсь со слугами, узнаю, что они видели. Встретимся в полночь, на этом самом месте.

– Как скажете, господин.

И я поспешила по коридору в сторону общей комнаты девушек. Как же здесь красиво! Мраморные стены, богато расшитые ковры, я открыла дверь и застыла. На меня повернули голову десять девушек. Но я же не умела считать, так как же поняла, что их десять? Девушки, одетые в одинаковые длинные белые платья, смотрели на меня печально.

– Ты новенькая? – спросила высокая блондинка с круглыми глазами.

– Что? Да, новенькая, да, – сказала я смущенно.

– Сочувствуем. Проходи, там осталось твое платье.

– Мое платье?

– Да, надо переодеться. Сегодня Его Величество выберет первую из нас.

– Выберет для чего? – поспешила я с вопросом.

– Времени нет, переодевайся.

Девушки помогали мне надеть платье, расплели неловкий пучок на голове.

– Ну вот, теперь все, – выдохнула блондинка.

– Расскажи, зачем королю наложницы? – спросила я увереннее. – Я должна знать.

– Ничего ты не должна!

– Говори.

Я сама не узнавала своего голоса. Он звучал низко и пугающе. Так говорила девушка из моего сна, не я.

– Мы сами не знаем, – послышался приглушенный ответ.

Молоденькая наложница. Девчонка лет четырнадцати. Вся в веснушках с волнистыми рыжеватыми волосами.

– Как вы можете не знать? – ахнула я.

– Король приходит два раза в месяц. Смотрит на нас и выбирает девушку, уводит с собой, а потом все.