Оставив челнок на посадочной площадке перед входом, я медленно поднялся по ступеням, вступив под своды обители Отца.

Все здесь было пропитано Силой. Могучей, неисчерпаемой. Казалось, ее можно было вдыхать, или загребать горстями.

Подобно молодому звездному гиганту, на дальнем конце помоста, ведущего от входа до центральной площадки, в позе для медитации находился Отец. Даже сидя он превосходил меня на парочку голов. Эдакий гипербореец из суперфантастических теорий с канала Рен-ТВ.

Старик молча медитировал, закрыв глаза. Я стоял перед ним, вглядываясь в его безмятежное лицо. Казалось, он совершенно не боялся происходящего. И это — несмотря на то, что очевидно имел обо мне весьма точные представления. Неспроста же Дочь назвала меня Императором.

— Здравствуй, мой друг, — черные глаза с зелеными зрачками внимательно оглядели меня с головы до ног.

— Мы с вами не друзья, Отец, — покачал головой я.

— В самом деле? — хоть это и был вопрос, прозвучал он без малейшей интонации. Голосом, который словно исторгали тысячи ртов. Меня аж в дрожь бросило от аналогии с Вишейтом. Тот говорил точно так же. — Я думал, что мы делаем одно дело.

— Я борюсь со взаимным истреблением разумных в этой галактике. Вы же…

— И ты, и я действуем во имя Равновесия сторон, — назидательно произнес Отец. — Каждый своими методами.

— Ваш метод — наблюдать за тем, как из года в год галактика все глубже погружается в хаос междоусобиц? — уточнил я. — Потому что, исходя из того, что я знаю о вас — целестийцы те еще мудаки.

— Да, ты знаешь многое, — старик поднялся на ноги. — Это очевидно, учитывая твое происхождение. Да, я знаю, что ты пришел из другой вселенной. Стараниями одного, крайне амбициозного и мерзкого существа.

— Это все софистика, — отрезал я. — В отличие от вас, Вишейт делает хотя бы что-то, чтобы кровопролитие закончилось.

— Его методы топорны, — произнес Отец. — Поглотить жизнь в галактике, чтобы перестроить ее по своему желанию. Завоевать галактику и насадить свой порядок. Оба предыдущих раза оказались провальными. С чего мне считать, что нынешний его план отличается от предыдущих? Все, что он делает — лишь захват власти над галактикой. Творением моих сородичей и предков. В угоду своему эгоизму.

— Хм. Так значит теории о том, что Небесная река целиком и полностью создана вашими руками — правда?

— Твое стремление к получению еще большей информации, даже в подобной ситуации, похвально, — усмешка на лице Отца пробрала меня до костей. — Но эта гипотеза не верна. Галактика образовалась без вмешательства Архитекторов. Мы лишь… немного ее подправили.

— Балансир и станция «Воронка», — кивнул я. — Кореллианская система и скопление Мау.

— И не только, — многозначительно ответил целестиец. — Но ты прав, эти объекты — плоды наших трудов.

— Точнее, трудов ваших рабов, — поправил я. — Не будем забывать, что вы покоряли цивилизации, превращая их в своих рабов.

— А разве ты делаешь не так же? — спросил Отец, неспешно расхаживая вокруг меня. — Вербуешь сторонников, копаешься в мыслях сомневающихся, подталкивая их к принятию выгодного для тебя решения. Откровенно подчиняешь некоторых.

— Все это — во благо конечной цели.

— И между тем, наши действия, аналогичные твоим, но в больших масштабах, ты осуждаешь, — уколол меня Отец. — Двойные стандарты? Признаться, я ожидал, что ты будешь рад встрече со мной. Ведь тебе многое уже известно о моих детях и той роли, которую мы выполняем в галактике.

— Ну да, известно. Семья — последние из целестийцев. Сын — воплощение Темной стороны, Дочь — Светлой. А Вы — храните равновесие между ними. Миниатюрное воплощение происходящего в галактике, — вальяжно пересказал я известное мне.

— Именно так. Эта система безупречна на протяжении сотен десятков тысяч лет. Но сейчас в ней появляешься ты — неизвестная переменная.

— Так вот по какой причине мой корабль оказался здесь. Вы хотели посмотреть на новую зверушку в своем зоопарке лично. Эх, а мои клоны переживали, что это они виноваты. Ну, я пошел, обрадую их?

— Сравнение грубое, но верное, — кивнул мой собеседник. — Сын уже дважды давал тебе явные посылы и намеки о встрече с нами, но ты предпочел игнорировать их.

— Ваш Сынок выбрал крайне экстравагантный способ для передачи информации, — я пожал плечами. — Медитационная сфера ситов в качестве ретранслятора…

— Наши силы велики. Ни один разумный не в состоянии пережить прямое общение с нами, даже сквозь парсеки. Поэтому, был выбран именно этот способ. Благо, это примитивное устройство болтается в этой отдаленной системе уже тысячелетия.

— О, так мы, оказывается, находимся в системе Кеш? — удивился я. Видя непроницаемый взгляд Отца, пояснил: — Я знаю лишь два места, где такие сферы имелись. Зиост — но тамошние сферы уже… при деле. И, собственно, Кеш.

— Ты мыслишь логично, — похвалил Отец. — И да, ты прав. Монолит находится в системе Кеш. Маленькая прихоть моего Сына.

— Может, прекратим переливать из пустого в порожнее? — нетерпеливо поинтересовался я. Мне эта беседа не нравилась с самого начала. И с каждой новой фразой Отца — нравится еще меньше. — Расскажите мне то, что хотели сказать, и я со своими друзьями двинусь дальше. Дел, знаете ли, невпроворот.

— Нетерпение — грех молодости, — вздохнул Отец. — Прожив несколько тысяч лет, начинаешь понимать, что спешка ни к чему хорошему не приводит. Твой учитель мог бы донести до тебя эту мудрость. Вместо этого — предпочитает, чтобы ты сам набивал шишки.

— Валкорион демонстрирует свою лояльность к моим решениям, позволяет получать жизненный опыт в этой галактике самостоятельно.

— Не все так, как ты хочешь это видеть, юный Егор. — Отец заложил руки за спину, остановившись и глядя в единственный дверной проем, за пределами которого сквозь мрачное небо мелькали росчерки белоснежных молний. — Он мог бы передать тебе свою мудрость менее экстравагантным образом. Вишейт способен длительное время находиться в реальном мире, выскальзывая из Бездны. Но он боится.

— Кого же? Палпатина? Джедаев?

— Нас, — уверенно произнес Отец. — Меня и моих детей. Знает, что его прошлые злодеяния едва не разрушили систему, а потому — поймав его, мы с легкостью вернем его дух туда, где ему и положено находиться.

— Так в чем проблема? — спросил я. — Он бывает в моей голове. Наездами.

— Он не задерживается надолго. Знает, что его энергия для нас — как магнит. И, стоит Монолиту направиться в ту сторону, где он появляется — Император сбегает. Прячется. Не хочет нести ответственность за свои преступления.

— Это было почти четыре тысячи лет назад. Срок давности не прошел?

— Преступление против созданной нами системы не имеют срока давности, — жестко произнес Отец. — Ему нет прощения. Он знает это, поэтому его третья попытка переиграть существующий миропорядок занимает так много времени. Вербует сторонников. Закладывает кирпичики будущего триумфа. По крохам возводит свой План. Тысячелетия подготовки, чтобы появился ты. Прекрасный и могущественный инструмент в его руках. И, несмотря на явное жульничество с его стороны, главные условия соблюдены. Лишь незначительно подтасованы им.

— А еще загадочнее можете объясняться? — с мольбой в глазах произнес я. — Просто это так обалденно непонятно и многозначительно звучит, что я вот-вот расплачусь, а из ушей мозги разжиженные потекут.

— Я вижу твои мысли, Егор, — напомнил Отец. — К чему объяснения? Я знаю твои гипотезы и догадки в отношении нас. И не могу не сказать, что они неправдивы. Возможно, именно это и стало причиной, по которой Вишейт выбрал именно твое сознание для своих планов.

— Честно говоря, я в глубоком ауте, — пришлось признать очевидное. — Голова скоро лопнет от всех этих ваших «Я знаю, что ты знаешь». Попробуйте хоть раз в жизни ответить нормально? Скажем, взять да рассказать, как все обстоит на самом деле. Глядишь, может я проникнусь вашими идеями, и мы вместе выпилим Вишейта. И продолжим прекрасное начинание Архитекторов. Какой бы ерундой вы здесь не занимались.