— Живыми хочет взять, сволочь… — сжал кулаки Мадстоун. — Кто это?

— Понятия не имею! — развел руками капитан. — Нет на Земле таких кораблей! Ни у кого нет! Это — чужаки.

— Ясно, — мертвенно побледнел разведчик. — Союзники русских и японцев. Пришли на помощь… Но откуда они узнали⁈

— Врата — это же их технология?

— Их, конечно. Я уже говорил.

— Тогда все ясно, — невесело хмыкнул Нортвич. — Скорее всего на этих самых вратах стояли датчики, сообщившие о попытке демонтажа. Вот они и прибыли пресечь безобразие.

— Пожалуй, вы правы, — тяжело вздохнул Мадстоун. — Но что теперь?

— У нас есть выбор: сдаваться или погибнуть, — пожал плечами капитан. — Это если они захотят брать нас в плен. Ведь если они нас бросят, то мы и сами загнемся, особенно если антенны собьют. Впрочем, даже с целыми антеннами наши вызовы достигнут разве что планет этой системы. А захотят ли местные нас спасать — это тот еще вопрос, ведь мы с их точки зрения — враги.

Корабль затрясся, словно его тряс какой-то великан, раздались какие-то странные звуки, как будто расческой по стеклу провели. Люди скривились, у них от этих звуков все волосы на теле дыбом встали.

— Нас сканируют неизвестным энергонасыщенным излучением, господин капитан! — доложил оператор сканирующих систем. — На обшивку высадились, похоже, дроиды, напоминающие пауков. Однозначно готовится абордаж!

— Не оказывать сопротивления при абордаже! — приказал Нортвич. — Мы сдаемся! Вы подтверждаете?

— Подтверждаю, — скривился Мадстоун, которому тоже хотелось жить.

— Передать во всем линиям связи, что мы спускаем флаг!

— Есть!

«Карл III» передал общепринятый сигнал сдачи в плен. Некоторое время ничего не происходило, а затем непонятно откуда раздался скрипучий голос, говорящий по-английски с незнакомым акцентом:

— Принято. В таком случае прошу не оказывать сопротивления абордажным дроидам. Ваш корабль будет доставлен на базу в системе Нелидово для расследования инцидента. Приготовьтесь, беру вас на сцепку. Экипажу занять место в противоперегрузочных ложементах. Пойдем на шестнадцатом уровне гиперпространства.

— На каком⁈ — полезли на лоб глаза Нортвича.

— Шестнадцатом. На этом связь завершаю.

Разведчик некоторое время смотрел на хватающего ртом воздух, дрожащего капитана, которого чуть ли не на слезы пробило, и не понимал, с чего такая реакция. На прямой вопрос тот ответил:

— Мы на первый только погружаемся, идут эксперименты по погружению на второй, но на это десятилетия понадобятся. А шестнадцатый — это вообще нечто невозможное! На нем всю галактику за несколько суток пересечь можно! А то и быстрее. Мы действительно столкнулись с цивилизацией, на тысячи лет опережающей нас. И очень плохо, что ее союзники не мы, а русские варвары…

— Более, чем плохо, — согласился Мадстоун. — Но у нас с ними слишком разные общественные императивы. Мы, как я уже говорил, в их глазах подлые твари только потому, что заботимся о благе своей страны, не обращая внимания на выдуманные идиотами мораль и этику.

Гигант навис над трехсотметровым «Карлом III», его окружило слегка светящееся силовое поле, после чего чужак сразу же начал разгон. Люди внутри линкора не ощутили ни малейшей инерции, что многое говорило об уровне инопланетян — они явно имели гравикомпенсаторы, до которых землянам было еще очень далеко. На земных кораблях имелись генераторы притяжения, но крайне примитивные, они создавали принижение в один G, но произвольно менять его не могли совершенно.

Прошло всего десять минут, вместе десяти часов, именно столько пришлось бы потратить линкору на разгон на собственных двигателях, и вокруг воцарилось цветное многомерье гиперпространства. Разве что ощущения были несколько другими, англичанам показались, что они ухнули куда-то с огромной высоты, внутренности словно кто-то вытянул в струнку и вернул обратно.

— Интересно, что нас ждет? — неизвестно у кого спросил Нортвич.

— Понятия не имею, — честно ответил Мадстоун. — Но вряд ли что-нибудь хорошее. Мы слишком много мозолей варварам отдавили…

Оба тяжело вздохнули и отправились по своим каютам, поскольку линкор шел не своим ходом, то их присутствие в рубке не требовалось. Остальные офицеры обрадованно переглянулись, им тоже хотелось обсудить случившееся, но сделать это при командире они себе позволить не могли. Капитан отличался повышенной строгостью и, если что не по нему, мог и отдать за пререкания под суд, способный познакомить строптивца с пеньковой тетушкой,. Так что лучше не рисковать, плен там или не плен. Из плена, бывает, возвращаются, а вот с того света — нет.

Боевики «Доверия» наводили порядок жестко и даже жестоко, под их плетениями разлетелись в щепки баррикады бунтовщиков и расплескивались кровавыми облачками они сами. Станционеры хотели поскорее разобраться с помощью союзнику, ведь на школу в любой момент могли напасть маги Конклава, и это нападение надо будет отразить. Многие, очень многие поначалу нанявшиеся на несколько лет, уже считали станцию своим новым домом — нигде к ним не относились настолько по-человечески, как на ней. И за это люди отдали «Доверию» свою верность. Большинство и семьи на станцию перевезло — дело нашлось для всех.

Для господина губернатора и его присных появление на планете имперских войск стало очень неприятным сюрпризом. А уж блокировка резиденции людьми в странных, блестящих подобиях скафандров и вовсе привела в ступор. Все трое казнокрадов прекрасно понимали, что наследник их не пощадит, но что делать они тоже не знали. И когда дверь кабинета взорвалась щепками, Николай Романович, Сергей Харитонович и Петр Иванович дружно подняли руки, сдаваясь на милость победителей. Им было страшно, настолько страшно, кто губернатор даже испортил воздух. Впрочем, уже бывший губернатор.

Прошло еще полчаса, а арестованных поставили перед Александром Михайловичем. Тот довольно долго смотрел на обильно потеющих от страха трех пожилых мужчин и пытался понять, как можно быть такими подонками. Хорошо, воруешь, в России многие воруют. Бери себе треть, но остальные две трети пусти на дело, и никто тебя не тронет, даже наградят. Нет же, надо украсть все и из-за этого попасть на крючок к врагу! Чем они думали? И ведь таких идиотов много, очень много. Как хорошо, что появилась магия, теперь, по мере замены вот таких вот одаренными, давшими клятву верности, ситуация начнет меняться. А эти? Смысла говорить с ними нет ни малейшего. Так что ментоскопирование, затем суд и казнь. Максимально жестокая, чтобы другим неповадно было. Это, конечно, не поможет, каждый думает, что он самый умный и хитрый, но хоть немного задуматься потенциальных воров заставит. Хотя бы не так откровенно воровать станут.

— Что, смотришь на предателей? — поинтересовался вошедший Уйдо.

— Смотрю, — хмуро ответил Александр. — И не могу понять, что с ними такое. Можно ведь и воровать определенную часть денег, и дело делать, тогда бы никто не обратил на их действия внимания. Но нет, им надо украсть все и подвести себя под цугундер. Зачем?

— Их бесполезно спрашивать, — фыркнул старый боевик, на самом деле он провоцировал арестованных, считывая их повер — это даже не люди, а так, приложения к огромному желудку, норовящему сожрать все вокруг. Их можно только давить без малейшей жалости, иначе погубят страну. Вон, эти даже на предательство пошли, лишь бы от ответственности уйти.

Трое арестованных ожгли его ненавидящими взглядами, но промолчали, прекрасно понимая, что оправданиями могут только усугубить свое положение. Слишком уж явной является их вина. Про себя они сожалели только о том, что еще года два назад не сбежали в другую страну, жили бы сейчас в свое удовольствие на «заработанное трудами праведными». Ворами себя они не считали, в метрополии просто не понимали местные расклады, выделяя деньги. Никого здесь, кроме быдла, не интересовала постройка каких-либо больниц или школ. Зачем они? А быдло обойдется. Зато все нужные люди будут прикормлены. Это куда полезнее. Но поди объясни это имперским следователям! Они вообще ничего не желают понимать и принимать во внимание! Мол, деньги были выделены на постройку того-то, значит оно должно быть предъявлено. Зачем⁈ Ведь по отчетам все прекрасно! Можно списывать средства. И все довольны. Нет же, им подавай нужные только быдлу реальные проекты! Идиотизм чистой воды. Вот только зря имперцы надеются, что ситуация изменится. Кого бы не поставили на их места, их быстро обломает местная чиновничья братия.