На втором этаже полная разруха, как и на третьем, четвёртом, пятом и шестом.

Вход на седьмой завален офисными столами. Поколебавшись, разметал завал ударом плеча. Этаж сохранился лучше других, заражённые не смогли или не захотели подниматься так высоко. В каморке уборщика, среди запылённых швабр и вёдер обнаружился труп, усохший в мумию. Голубая форма с незнакомыми знаками отличия и короткий полицейский лучемёт. Вставленный дулом в рот. Вместо темечка обугленная дыра, а на груди пластиковый бейджик. С фотографии на Дана смотрит светловолосый крепыш с широченной улыбкой и голубыми глазами.

— Ну, на Пиа ты точно непохож. — Сказал Дан, вертя бейдж и пытаясь прочесть надписи на данске. — Надеюсь, она сохранилась получше. Ну или хотя бы не одна из тех, кто вынудил тебя на… это.

***

Восьмой этаж не тронут, под потолком горят лампы, столы покрыты толстым слоем пыли. На многих стоят деревянные рамки с фотографиями улыбающихся людей. Дан обыскал помещения, стараясь не смотреть на фото. Есть нечто жуткое в этом, неправильное, пробивающиеся из глубин подсознания.

Вход на девятый этаж перекрыт пневматической дверью из двух толстых металлических пластин. При подходе по рейнджеру скользнул красный луч, отлично видимый в поднятой шагами пыли, задержался на шевроне Метрополии. Щёлкнуло и створки с мягким шипением ушли в стороны.

— Вот это сервис… — Сказал Дан.

Взял винтовку на изготовку и шагнул внутрь. Оказался в коридоре ведущем к панорамному окну в полукруглой комнате, занимающей половину этажа. Пол завален мусором из скомканной бумаги, пустых консервных банок и пластиковых упаковок. Очень напоминает родные трущобы Атолла, только чище и опрятней. Дан включил спикер, откашлялся и сказал:

— Есть кто? Пиа?

Звук голоса прокатился по этажу, завяз в навалах мусора, среди которого Дан приметил странного вида шприцы с остатками розовой жижи. Не дождавшись ответа, рейнджер зашагал в главный зал, заглядывая в комнаты, прилегающие к коридору. Видимо это было нечто вроде элитного номера или местом отдыха для власть имущих, однако теперь о былой красоте напоминают только огромные кровати, покосившиеся и сломанные. Стены одной комнаты покрыты выцарапанными чертами, собранными в группы по пять и перечёркнутыми.

Дойдя до главного зала Дан остановился, глядя на широкий стол, за которым в кресле сидит истощённая женщина в оливковой форме. Кожа обтянула кости, так сильно, что можно изучить строение скелета. Глаза запали обрисовав глазные впадины, волосы давно потеряли цвет и свисают ниже плеч. Шея тонкая, как спичка, видно каждую жилку и позвонок. В руках мумия сжимает удлинённый лучемет, а на столе перед ней лежит декоративная кирка.

Под ботинком Дана хрустнула пустая консерва, женщина вздрогнула и с натугой разлепила глаза. Крохотные и красные, с толстенными прожилками. Застонала и начала бормотать, едва ворочая языком. Дан не разобрал ни единого слова, медленно подошёл говоря:

— Пиа Джустисен?

Мумия кивнула, на миг Дан испугался, что голова отвалится и упадёт ему под ноги. Торопливо достал из медпакета инъектор, вогнал иглу в вену на предплечье. Выжившая обмякла в кресле, голова завалилась на плечо, но в глазах появился блеск жизни. Спустя минуту она застонала и выпрямилась, выронив лучемёт под ноги, вцепилась в подлокотники. Повела головой и с трудом сфокусировав взгляд прошептала:

— Tak… Mange tak…

— Я не понимаю. — Сказал Дан.

— Большое спасибо… — сказала мумия, натужно выговаривая каждую букву и перебарывая звонкий акцент.

Жизнь понемногу вливается в тело, дыхание женщины выравнивается, а вены едва заметно пульсируют. Рейнджер заметил широкую шишку на лбу, прикрытую волосами, словно под кожей прорастает коралл.

— Вы Пиа Джустисен?

— Да…

— Другие выжившие есть?

— Я не… знаю… — Сказала датчанка, вздрогнула, глядя за спину спасителя, глаза расширились, наполняясь ужасом.

Рейнджер медленно обернулся и застыл. В распахнутую дверь вползает человек…нет, существо только похожее на него или когда-то бывшее им. Руки длиной с метра полтора, с добавочными суставами, голова похожа на шар теста, смятый парой ударов. Оно хватается за пол и стены, втягивается в комнату волоча туловище, как мокрую тряпку. Спина пульсирует, а на пол стекает чёрная вода. Ноги существа разбухшие, вытянуты и мелко подрагивают, словно рукава в которые пытаются просунуть руки.

Полностью втянувшись в коридор, тварь замерла раздувая дырку посереди «лица». На пол плеснуло мутной слизью полной копошащихся личинок. Существо попыталось приподняться, тяжело плюхнулось и слизь засочилась из «глаз» и «рта».

Дан поднял винтовку, прицелился и нажал спусковой крючок. Короткая очередь с визгом рассекаемого воздуха ударила в чудовище. То дёрнулось, как мешок грязи, и застыло, заливая пол слизью с личинками. Эхо выстрела заметалось по башне и разнеслось над посёлком. Навалилась тишина, прерываемая только невнятным бормотанием Пиа… Среди домов раздался вой, едва слышимый, но нарастающий с каждой секундой. Рейнджер скорее ощутил, чем услышал, торопливые шаги по лестнице и хруст костей.

Спустя мгновение за спиной мёртвой твари показались другие. Тощие, едва отличимые от скелетов и потерявшие любое сходство с человеком. Они застыли в проходе, разглядывая человека в боевом скафандре и раздвигая «жвалы». Дан выругался и бросил в них гранату, сорванную с пояса. Подхватил Пиа и бросился к панорамному окну, стреляя на бегу. Пули пробили стекло, что мигом покрылось паутиной трещин.

Стекло разлетелось в мелкую крошку от удара плечом и Дан, с девушкой прижатой к груди, полетел к земле в облаке осколков. Взрыв граната отдался по башне гулким эхо. Пиа вцепилась в спасителя, беззвучно раскрывая рот и глядя вниз на узкую полосу земли у башни, обрыв и волны, разбивающиеся об основание утёса. Когда долетели до седьмого этажа включился маневровый ранец и падение сменилось плавным скольжением. Дан стиснул зубы, высматривая место посадки. Среди домов, из густой травы и из-под груд костей поднимаются измождённые «люди». Вяло оглядываются и, завидев людей в небе, начинают ковылять в их сторону.

— Лети отсюда! — Закричала Пиа и зашлась кашлем, вжимая лицо в бронированную грудь рейнджера.

— Это маневровый ранец. — Ответил Дан и скорректировал падение на холм между башней и бетонной коробкой, в половине пути до глайдера.

На глазах Дана заражённый у основания башни развалился пополам и из распахнутого рта выстрелило облако чёрного дыма. Закружилось вокруг оказавшись роем крошечных насекомых. Стоявший рядом, почти скелет в обрывках синей формы, поднял с земли лучемёт и трясущимися руками навёл на рейнджера. Выждал мгновение и нажал спуск. Выстрела не последовало, но заражённый продолжил давить с механической упёртостью.

Дан приземлился на землю и бросился бежать, одной рукой придерживая Пиа, а другой наводя винтовку на преграждающих путь. Даже в боевом скафандре стрельба с одной руки, да ещё на бегу, сложная задача. Ствол уводит в сторону и пули взрезают воздух над головами заражённых. Тонкие руки тянутся к людям, стараются ухватить, но рейнджер вырывается, стараясь уворачиваться от туч насекомых. Они не смогут пробиться сквозь скафандр, но легко проберутся в Пиа.

Земля под ногами вспучилась, на мгновение Дан увидел закованную в хитин лапу и ногу у колена пронзила острая боль. Пошатнувшись, рейнджер оттолкнулся от земли, выдавливая из ранца всю мощность, взмыл на полтора метра и кубарем рухнул на площадку с глайдером. Корабль начал раскрывать люк. Дан натужно поднялся, бросил взгляд на Пиа, девушка потеряла сознание, а из носа сочится кровь.

— Огонь на поражение! — Выкрикнул Дан. — Код красный!

Корабль ответил тревожным сигналом, он не оснащён вооружением. Только противоракетные ловушки. Рейнджер выругался и только сейчас обратил внимание на торчащий из левой ноги шип. Массивный, состоящий из наростов хитина, он пробил пластинчатую броню снизу вверх, протиснувшись под чешуйки.