− Уж не имеются ли в виду нужды дипломатического штаба? − с иронией перебил какой-то старичок, и понеслось. Ева-Мария закатила глаза и поспешила уйти с крыши, дабы не слушать ругань сановников.

В балконной галерее на перилах между колонн сидел и болтал ногой молодой человек. Необычной была не только поза, но и одежда − несмотря на осенний холод, на нём была лишь расстёгнутая белая рубашка и ярко-красные панталоны до колен. Фрейлины давно заметили его и оживлённо шептались, подталкивая друг друга локтями. Как только процессия поравнялась с колонной, юноша воскликнул:

− Доброго дня, милейшая кузина! Я имел счастье наблюдать, как Вы давитесь слезами, провожая дорогих гостей.

Ева-Мария узнала его голос и фыркнула:

− Принц, если желаете иметь с нами беседу, извольте слезть вниз.

− Чего не сделаешь ради Ваших прекрасных глаз, − осклабился Ральф де Випонт, спрыгнул на пол и отвесил королеве развязный поклон. − И вот я здесь, и ваш я весь.

− Похоже, Вы оправились от болезни, монсеньор, − кисло проговорила девушка. − В каких числах Вы намерены отбыть на родину?

− Как! Неужели Вы изгоняете меня, дражайшая кузина?

− Нет, мы всего лишь напоминаем, что Вы немного загостились.

− Ну так погощу ещё, какая баня? Должен же кто-то подменить уехавших.

Ева-Мария брезгливо выпятила губки:

− Вы с Вашими манерами можете заменить только придворного шута, кузен!

− О, строгая и добронравная принцесса! − Ральф упал перед ней на одно колено. − Я согласен! Буду шутом!

Фрейлины захихикали, глядя на его ужимки, а королева рассердилась и топнула каблучком:

− Очень смешно! Принц, не испытывайте нашего терпения, ступайте к себе!

− О горе мне, горе! Кузина прогнала меня прочь!

− У Вас и раньше были скверные манеры, но теперь Вы стали просто невыносимы, − констатировала демуазель, проходя дальше.

− Это всё потому, что я полтора месяца был лишён Вашей ласки и любви.

− Каков наглец! − к де Випонту приближалась Дора Инсара. − Явиться перед дамами в таком виде! Да это же верх неуважения! Молодой человек, я не знаю никого, кто осмелился бы так игнорировать приличия. Почему Вы ходите в расстёгнутой рубахе? А эти красные панталоны, шедевр кичливости и безвкусия? Вы имеете вид уличного мальчишки, монсеньор. Выходя в общество, надлежит следить не только за речью и поступками, но и за одеждой. Не следует бросать вызов хорошему тону − так поступают только мерзкие республиканцы, имеющие привычку доставлять нормальным людям неприятности. Как совершенно верно подметила мадам Николь, некоторые ошибки извинительны, а вот иные привычки совершенно невыносимы!

− Мадам, не надо меня воспитывать, у меня и без Вас нянек хватает, − огрызнулся юноша.

− Как это не надо, когда Вы в этом весьма нуждаетесь? − вскипела гофмейстерина. − Хам, невежа, устроитель драк и скандалов! Соболезную Вашим родителям!

− На самом деле, им совершенно пофиг.

− Что за некультурная манера выражаться! Непозволительно допускать в своей речи жаргон, грубость и вульгарность, тем более принцу. Употребляя подобные слова, Вы совершаете огромную погрешность против правил этикета, роняете своё достоинство в глазах образованных и благовоспитанных людей. Необходимо твёрдо помнить, что в приличном обществе так себя не ведут.

− Мадам, я уже большой мальчик, лучше уделяйте внимание моей кузине, ведь за этой плутовкой нужен глаз да глаз.

− Я и без Вас знаю, что мне делать, юноша! − затряслась Дора. − И не потерплю, чтоб мне указывали. Я всегда говорила, что из Вас не вырастет ничего путного, Вы только позорите семейное древо. Это из-за Вашего дурного влияния демуазель приобрела привычку огрызаться на умные речи и пренебрегать мнением уважаемых людей. Будь моя воля, я сию минуту удалила бы Вас из дворца и запретила приближаться к столице ближе, чем на сто километров. Я велела бы Вас высечь!

− Аха-ха! − загоготал принц. − Ну давайте, почтенная, секите меня!

Он повернулся к гофмейстерине задом и стащил паталоны. Фрейлины засмеялись, а Дора Инсара побагровела с раскрытым от возмущения ртом.

− Монсеньор де Випонт! − взвизгнула она фальцетом, награждая его затрещиной. − Вон! Вон отсюда, развратник!

Хохоча, Ральф помчался по коридору, на ходу застёгивая штаны, а разгневанная гофмейстерина бежала следом и трясла кулаками, призывая на его голову всевозможные небесные кары. Отпуская по поводу увиденного фривольные шутки, девушки достигли королевских покоев, где уже ждал секретарь, лепетавший что-то про срочные письма. Принцесса с тягостным вздохом последовала за ним в кабинет.

В комнате ждал сюрприз: за её личным столом, под королевским гербом, в королевском кресле сидел начальник тайной канцелярии и просматривал содержимое одной из папок. При виде девушки он вежливо привстал и сел обратно.

− Господин канцлер-страж, что Вы делаете в нашем кабинете? − Ева-Мария остановилась как вкопанная.

− Работаю, мадонна.

− Кажется, на сей раз Вы превысили свои полномочия, лорд Фин! − гневно сказала принцесса.

Советник оторвался от чтения бумаг и вкрадчиво ответил:

− Иногда это позволительно, Ваше Величество.

За спиной принцессы дежурный камердинер неслышно прикрыл двери. Фрейлины, навострившие было ушки, не могли скрыть разочарования, заскучали и вскоре покинули приёмную. Как только все вышли, из-за маленькой портьеры в углу безмолвно возник молодой человек в одежде дворцового служащего; одна рука у него была в гипсе, на другой перевязана кисть. Дежурный шёпотом доложил, что пришла королева. Юноша кивнул, жестом отослал его и приник к замочной скважине.

Разговор в кабинете шёл на повышенных тонах.

− Я обязан знать точно, − резко произнёс лорд Фин, вставая с кресла. − Так что никаких секретов и двусмысленностей. Отвечайте!

− Это наше личное дело! − заносчиво сказала девушка.

− Бросая мне вызов, Вы затеваете очень опасную игру, демуазель, − прошелестел советник.

Ева-Мария уселась на диван, поджала губы и демонстративно отвернулась в сторону. В кабинете повисло долгое молчание, затем Фин, мягко ступая по ковру, подошёл к королеве.

− Через неделю сюда приедет множество гостей. Эридану не нужны сенсации и скандалы. Итак, я жду. Вижу, Вы не хотите беседовать на эту тему, − после паузы добавил он. − Ну что ж, Ваши шашни с королём Мроака были столь наигранными, что даже дурак понял бы, в чём дело. А король Хазар не дурак и никогда им не был, поэтому Ваше глупое поведение только сыграло ему на руку.

− Вы говорите какую-то чушь, лорд Фин, − возразила девушка, нервно обмахиваясь веером.

− Не пытайтесь меня обмануть, я вижу Вас насквозь, мадонна, − начальник канцелярии медленно обошёл вокруг, не спуская с девушки насторожённого взгляда. − Пожалуй, я не против, если Вы станете королевой Мроака − в нынешних условиях не самый плохой вариант. Но если смазливый молодчик из Гебета получит в этом вопросе преференции, я приму меры.

− При чём здесь принц Лотар?!

− Вы питаете к нему благосклонность, не так ли?

− С чего Вы взяли? − на щеках королевы выступил предательский румянец.

− Не стоит выгораживать его. Думаете, я не знаю про ту встречу у реки?

− Какую встречу?

− Не прикидывайтесь, мадонна, − раздражённо сказал советник. − Ту, где Вас схватили и угрожали.

− Это был не принц!

− Ну вот опять, − канцлер-страж скорбно покачал головой. − А в саду у беседки тоже был не он?

− Прекратите, лорд Фин! Мы не желаем Вас слушать! − воскликнула Ева-Мария, роняя веер и ёрзая на диване.

− Вас что-то смущает, мадонна? − заботливым тоном спросил советник. − Вижу-вижу. Что ж, давайте вернёмся к Мроаку и обсудим предложение халдора.

− Мы поступим так, как считаем нужным, господин канцлер-страж, и прекратите указывать! − Ева-Мария постаралась придать лицу самое надменное выражение, на которое была способна.

Послышался сухой смешок:

− Нет, мадонна. Вы не из тех, кому подвластно бытие − Вы только прекрасный и нежный цветок, увлекаемый водоворотом жизни… куда укажет моя рука.