− Теперь будет повеселей, − довольно отметил кто-то из эрлов.

− Палач объявляет вызов защитникам! − провозгласил распорядитель, ударяя в гонг.

− Я буду сражаться за смертника, − объявил Дарт Хейз, выходя на арену.

Трибуны приветствовали это решение радостными криками.

− Какие подлецы! − взорвалась женщина. − Измотали самого сильного и теперь лезут в драку.

Тем временем мроаконец вытянул из складок плаща ручную цепь с небольшими гирьками на концах и начал подбираться к противнику. Последовала серия атак и финтов: тун виртуозно владел мечами, и никто не мог противостоять ему в открытом бою, но палач действовал сноровкой и хитростью, пытаясь то вырвать у него оружие, то скрутить ноги, то обвить цепь вокруг шеи и повалить на землю. Наконец, одна из сторон получила преимущество: тун быстрым ударом перерубил цепь пополам, одновременно с этим второй его меч рассёк воздух над головой палача − тот едва успел уклониться. В галерее заволновались.

Палач изменил технику: теперь он орудовал двумя цепями одновременно, по одной в каждой руке. Поединок превратился в захватывающее шоу, где всё мелькало, звенело, кружилось. В какой-то момент палач исхитрился обвить одну из цепей вокруг правой руки туна. Последовал сильный рывок, затем хруст, и меч со звоном выпал на арену. Гебетец устоял на ногах, отшвырнул второй меч и взялся левой рукой за державшую его цепь, таща палача на себя. Палач выпустил цепи, и они схватились врукопашную. Тун оказался сильнее, и вскоре палач валялся на животе с заломленными руками и текущей из-под маски кровью.

− Бой без оружия не допускается! Ничья! − поспешно объявил Прасет.

Публика зашумела, на арену даже полетели гнилые помидоры − не всем нравилась подобная интерпретация исхода схватки. Дарт Хейз с неохотой выпустил поверженного противника, поднялся на ноги и подобрал свои мечи, один из которых вложил в ножны: похоже, его правая рука была сломана в нескольких местах.

− Чёртов распорядитель, зачем он вмешался! − с ненавистью воскликнула Мункс.

− Всё правильно, − возразил Ога. − Неслыханное дело: гебетский выродок чуть не свернул шею палачу.

− Сразу видно, кто проводит жизнь в битвах, а кто жрёт виноград в борделе, − отозвалась мроаконка.

Ей ответили несколько возмущённых голосов, но Хазар недовольно глянул назад, и говорившие притихли. Прасет отдал указание, и потрёпанные бойцы вернулись на свои места. Амфитеатр ответил гулом, но после удара гонга, возвестившего начало седьмого хода, недовольство вновь уступило место любопытству.

После трёх боёв подряд туну требовалась передышка, поэтому в игру вступил один из квадов. Все с интересом смотрели, как на арену вылез гигантский тёмный паук-птицеед с элегантными волосатыми лапками. Размерами он был примерно с метр: этот противник был самым маленьким из всех, кто появился на сегодняшней игре. Неудивительно, что квад усмехнулся и направился к птицееду, надеясь уложить паука без особого труда. Чувствуя опасность, паук медленно отступил к краю и внезапно начал яростно чесаться. По галерее прокатился смех. Мужчина неуверенно озирался: он не понял, что за странное веселье охватило зрителей. Когда до цели осталось не более полутора метров, он два раза чихнул и выронил щит. Гассеры захохотали, Мункс фыркнула, даже халдор улыбнулся.

Закашлявшись, квад под негодующий вой толпы кинулся бежать. Паук сразу перестал чесаться, принял боевую стойку и устремился за ним. Почувствовав, что монстр прокусил один из его поножей, мужчина вскрикнул и стал наугад размахивать мечом: его глаза застилали слёзы, а грудь разрывалась от приступов кашля и чиха, и он был совершенно беспомощен перед этой напастью.

Монстр налетел вновь; остриё скользнуло, слегка оцарапав птицееду брюшко. Ещё несколько тычков попали в цель, не причинив птицееду больших увечий, однако паук отцепился и, словно поразмыслив, неторопливо пополз прочь. Мужчина плёлся следом. Птицеед не делал больше попытки атаковать или почесаться, как вначале: охваченный странной апатией, он продолжал ползти вперёд, уполз к краю, и там его пристрелили из арбалета.

Четвёртый пленник был отпущен, и хенкер палачей скрипнул зубами: ситуация на арене выходила из-под контроля. Этим наглым рабам требовалось указать их истинное место. Уверенный, что никто не осмелиться принять вызов во второй раз, он приказал палачу с цепями выйти на арену.

− Кто сразится со мной за жизнь этого смертника? − крикнул тот, гоголем прохаживаясь вокруг столба.

Дарт Хейз ткнул пальцем в копейщика. Юноша занервничал. "Nur Mut!"6 − подбодрил его тун и указал вперёд.

− Уверен в успехе, − покачивая головой, молвил седоголовый командующий.

− М-м, − протянула Мункс. Она подалась вперед, изучая ситуацию на арене, и её губы впервые тронула слабая улыбка. − Этот бой кое-чего стоит. Падаван освободит пленника.

− Мне кажется, или мадам ратует за победу кучки неудачников? − воззрился на неё Ога.

− Обеими связанными руками.

− Это совершенно невозможно! Им остаётся только ждать, пока всех смертников не перережут.

− Протрите глаза и гляньте вниз, − упрямо сказала она.

− Смотрю, и что там особенного?

− Сейчас на арене появится молоденький свеженький трупик, − произнёс зловещий голос за спиной.

Мункс обмерла и медленно повернула голову.

Палач принял боевую стойку и размотал над головой одну их своих цепей; другую он держал в руке за спиной. Копейщик, помедлив, перехватил копьё наподобие шеста. Одобрительное гудение трибун подтверждало, что он действует правильно. Соперники сблизились. Юноша ловко отбивал атаки палача, не позволяя цепям достать себя ни сбоку, ни сверху. Ему повезло, что из поединка с Дартом этот воин вышел изрядно потрёпанным, и падаван постепенно перешёл от глухой обороны к нападению. Первая же ошибка едва не кончилась трагически: палач нанёс косой удар снизу, раздробив копейщику пальцы правой руки. Юноша сделал резкий выпад, копьё ударило палача в грудь и звякнуло о металлические пластины, не причинив никакого вреда. Палач осклабился и перешёл в наступление, не утруждая себя защитой. Копейщик ловко поднырнул под цепь и применил никому не известный захват древком. Не успев понять, что происходит, палач опрокинулся назад и растянулся на арене, где ещё пытался захлестнуть копейщика своими цепями, но получил тупым концом в лоб и распластался, как мёртвая лягушка. Эффектно крутанув копьё левой рукой, падаван приставил остриё к горлу поверженного врага.

Зрители вскочили с мест, и удары гонга потонули в крике толпы. Многие показывали пальцем вверх, требуя сохранить палачу жизнь. Хенкер изрыгал страшные ругательства − мальчишка отбил у них смертника, и как! Положив опытного бойца, мроаконского гассера, на обе лопатки! Поверженный палач даже не смог подняться, после того как распорядитель объявил победу падавана, и стражники вынесли его с арены. Неслыханное дело для команды, которая никогда не проигрывала.

Игра становилась всё более захватывающей, но некоторым сейчас было не до неё.

− Что он здесь делает? − не своим голосом выдавила Мункс: от одного взгляда на этого человека у неё поползли мурашки и разом заныли все раны.

− Что она здесь делает? — поправил Тарг с ухмылкой, за которой, однако, скрывалось раздражение.

− Любуется импактом, − ответил Хазар.

− А почему не с арены?

− Я решил, что присутствие мятежницы украсит галерею.

Эрл поиграл желваками. Мягкий, вкрадчивый тон никак не вязался с той яростью, которую вызывало в нём любое противодействие его планам.

− Надеюсь, здесь ничего не взорвётся, − насмешливо сказал он.

− Отведите меня в камеру, − потребовала Мункс, вскочив с места. − Тут кое-кем воняет.

− Ну что вы, леди, − возразил Тарг. − Наслаждайтесь игрой, мы ещё успеем пообщаться. Кстати, отсюда открывается незабываемый вид на тот столб.

− Падаван снова выиграл бой! − крикнул Прасет. − Объявляется деливеренс!

Застыв от напряжения, все следили, как пятая жертва была освобождена и покинула арену.