— Потому что.

Кулаки отчетливо зачесались.

— Привязка к образу, — бросил инспектор. — Видел я мельком ту штуковину. Вроде есть что-то похожее.

Значит, не просто акт устрашения, а покушение на конкретного человека. На кого? Но мальчишка снова затеял игру в молчанку, вернувшись к рассматриванию антимагических браслетов.

— Жаль, — почти искренне сказал Оливер. — Если ваше устройство настолько совершенно, вы — талантливый молодой человек, мистер Тиролл. И вас ждало прекрасное будущее.

— А теперь ждет отчисление. — Парень пожал плечами, звякнув цепочкой наручников. — Так о чем говорить?

Отчисление? Оливер тихо хмыкнул, ничем больше не выдав раздражения, разросшегося до размеров извергающегося вулкана. Мальчишка либо неисправимый оптимист, либо просто дурак.

Сообщить о своих выводах алхимику он не успел. Раздался приглушенный хлопок, автомобиль легонько тряхнуло, и со стороны полигона послышались крики.

— Надо же, — удивленно произнес Тэйт Тиролл. — Перенастроили-таки бомбу на себя. — И добавил глубокомысленно: — Вот это я понимаю — эксперты!

Оливер выскочил из машины. Крейг выбрался через другую дверь.

Полицейские взволнованно топтались у мостков, начинавших полосу препятствий. Бежать на полигон без приказа они не решились. Или просто не решились: после прогремевшего под щитами взрыва и первых взволнованных криков не слышалось уже ни звука, а ветер принес незнакомый запах, такой мерзкий, что, даже будучи едва уловим в воздухе, он провоцировал рвотные позывы.

Инспектор собирался что-то сказать, но когда только открыл рот, там, куда были устремлены все взгляды, появилась крупная палевая рысь. Зверь, а вернее, оборотень перемахнул через заграждения и несся во всю прыть к оставшимся на границе полигона коллегам.

Подбежав к ним, он несколько раз чихнул и принялся тереть лапами морду, а обернувшись человеком, громко выдохнул и зажал нос.

— Что там? — кинулся к нему Крейг. — Жертвы есть?

Рысь Эррол, очевидно бывший среди тех, кто удерживал щиты вокруг саперов, еще раз чихнул и посмотрел на полосу препятствий.

— Есть. Вон они идут.

В медленно приближавшихся «жертвах», покрытых с ног до головы крупными ядовито-оранжевыми пятнами, Оливер с трудом опознал столичных спецов. Подозрительные пятна, меняя форму от неровной кляксы до идеального круга, ползали по их коже и одежде, слабо светились и источали тот самый тошнотворный аромат, так что полицейские из группы сопровождения шли на приличном расстоянии от господ экспертов.

— Вот же дурень! — восхитился инспектор, скосив один глаз на авто, в котором остался сидеть Тэйт Тиролл.

— Еще какой, — вздохнул Оливер, думая, как избежать встречи с благоухающими и пышущими гневом эмиссарами вице-канцлера. — Я его забираю.

— А эти позволят? — попытался возразить Крейг.

— Мне не нужно их разрешение. Подобные… э-э-э… шалости разбираются даже не внутренней полицией, а администрацией и преподавателями академии. Если господа хотят подать жалобу, приму ее. В письменном виде и со всеми подробностями. Самому интересно почитать, как они вляпались в ловушку, сделанную алхимиком-недоучкой. Кому она предназначалась, известно?

— Дык, на того, под чей образ настраивали. Поди узнай теперь. А умника этого на факультете демонологии с посылкой поймали. Так что…

Вонь стала невыносимой, напомнив о приближающихся экспертах, поэтому дальше Оливер не слушал. Подошел к автомобилю, как щенка за шкирку выдернул алхимика из салона и открыл портал.

Переход дался тяжело: качнуло на выходе, зароились перед глазами белые мошки, и рот наполнился горькой слюной. Зато перенеслись сразу в ректорский кабинет.

Оливер швырнул мальчишку в кресло и, отвернувшись, сплюнул тягучую муть в платок.

— Идиот, — процедил сквозь зубы.

— Я? — Студенту достало наглости уточнить.

— Не я же? — Растекавшаяся по языку желчь просочилась в слова. — В академии введено чрезвычайное положение, разыскивают бомбистов, а вы, мистер Тиролл, не придумали ничего лучше, как устроить розыгрыш именно с бомбой. На другое фантазии не хватило?

— Образования, — огрызнулся парень. — Я — алхимик.

— Я помню, — мрачно заверил Оливер. — Для кого готовился подарок?

— Для друга.

— Вашим друзьям не позавидуешь.

Перебиравший бумаги секретарь подпрыгнул на стуле, когда дверь кабинета распахнулась и в приемную выглянул ректор, не так давно ушедший через другую дверь.

— Мистер Флин, разыщите профессора Росса с кафедры демонологии. Скажите, я хочу его видеть. Срочно.

Он мог ошибаться, единственной однажды подсмотренной встречи Алана и Тэйта Тиролла мало, дабы делать подобные выводы, но не оставляло чувство, что сегодняшнее происшествие связано с Нелл и он в любом случае собирался пообщаться с ее бывшим женихом. А ошарашенный взгляд алхимика, слышавшего, кого он велел вызвать, сказал, что предположения Оливера недалеки от истины.

— Итак, профессор Росс. — Глава академии неспешным шагом двинулся от двери к замершему в кресле студенту. — Что вы с ним не поделили, мистер Тиролл?

— Не ваше… — Юнец проглотил не сорвавшуюся с языка дерзость. Скрипнул зубами и ответил почти вежливо: — Это личное.

— Догадываюсь. Думаю, вы уже убедились в моей исключительной догадливости. Но интересно выслушать ваши объяснения.

Алхимик демонстративно поджал губы.

Сколько ему? Шестой курс — это не меньше двадцати трех. Как можно сохранить к этому возрасту такую детскую наивность? Впрочем, после неуместной «шутки» с бомбой эта детскость уже не удивляла.

Не тратя времени на уговоры, Оливер крепко сжал плечо парня. Тот хрипло вскрикнул, словно пальцы ректора превратились в крючья и вонзились в плоть. Пока еще не глубоко, но холодный яд проклятия уже попал в кровь, и мистер Тиролл, даже будь он самым слабым магом в академии, должен был это почувствовать.

— Я говорил, что мои методы мягче, чем у господ из столицы? — наклонившись, прошептал Оливер в побледневшее лицо «бомбиста». — Я солгал.

Устав запрещал подобные действия в отношении студентов, иногда — к огромному сожалению. Но если ограничить воздействие третьим уровнем и вовремя нейтрализовать последствия, можно выдать демонстрацию силы за показательный урок. Урока за свою невероятную глупость Тэйт Тиролл определенно заслуживал.

Поняв, что с ним не шутят, алхимик дернулся, но блокирующие браслеты не позволили ему сплести защиту. Впрочем, и без них у него не было шансов против того, по чьим учебникам в академии преподавали базовый курс темных материй. К тому же в тех учебниках приводились примеры далеко не всех возможных проклятий. Некоторыми «рецептами» Оливер предпочитал не делиться.

— Это — всего лишь игрушка, мистер Тиролл. Вроде вашей бомбы. Я назвал ее «Экзаменатор». Хотите сыграть? Правила просты: я задаю вопросы, вы отвечаете. Правильный, а в нашем случае — честный ответ блокирует распространение проклятия. Ложь или молчание — способствуют увеличению его силы. Начнем?

Мальчишка прошептал что-то зло и неразборчиво и тут же выгнулся в кресле, закатив глаза. Из прокушенной губы потекла по подбородку тонкая алая струйка.

Запах крови, даже едва уловимый, бодрил. Прошло головокружение, мутить перестало, исчезла без следа усталость. Оливер понимал, чем это вызвано, но не отказал себе в удовольствии ослабить поводок, на котором удерживал тьму.

— Это — проклятие болью, мистер Тиролл. Если вы еще не поняли. И да, оно не долгосрочное. Со временем само истаивает без подпитки. Приблизительно дня за три.

Он влил в свое творение еще немного силы. Не затем, чтобы заставить мальчишку страдать, нет. Тот сейчас, напротив, должен был почувствовать облегчение. А Оливер хотел поймать откат. Возвратная энергия темных чар имела одно интересное свойство: помимо слабости и боли, дарила несколько мгновений эйфории. Ни с чем не сравнимое блаженство, ощущение легкости и абсолютной свободы. Всемогущества и вседозволенности. Возможно, поэтому именно темные маги чаще прочих срываются. Некоторые сходят с ума…