Должно быть, он улыбался от уха до уха, потому что недоумение в эмоционале Ретока тут же сменилось раздражением, а затем и злостью — но это тоже было надо, тоже правильно, тоже подчинялось неким законам, которые только что нащупал Марк.

Шаг, удар, барьер, рывок вниз. Интересно, сколько осталось времени? Хотя — не важно, пусть эта схватка, этот безумный танец длится сколько угодно — хоть вечность. Дрогнувшие пальцы вытянутой руки противника, начало того самого жеста — прыжок в сторону. Секретный приём Ретока, удар снизу, ушёл в небо к куполу, лишь краешком задел ногу Марка и заставил его потерять равновесие.

Кувырок — о, а белая линия-то совсем близко, в двух шагах. Перекат, чтобы убежать от рухнувшего сверху ковра — дурак Реток, надо было делать шире. Удар с размаху, целясь в голову — точнее, движение будто для удара. А теперь сам удар, подсмотренный у шустрого рубра из второй семьи (спасибо, парень!) — почти у самой земли, по ногам, крошечный по площади, чтобы проник под барьер…

И вот, пока противник пытается удержать равновесие — полноценный импульс, со всех сил… Эх, не успел. Как не успел и уклониться из неудобной позы-приседа. Пальцы левой руки прямо на белой линии — но всё равно ещё цел барьер, ещё можно отбиться…

Настил под ногами взбрыкнул, словно дикая кобыла, подбросил в воздух, а потом принял обратно — но уже за пределами линии. Всё, что ли?

Марк задрал голову к светящемуся табло над трибунами. 4:56. Серьёзно, не хватило четырёх секунд до ничьей?

Зрители, даром что малочисленные, орали. Последняя схватка их не разочаровала.

Реток подошёл и неохотно протянул руку, как требовал обычай. Марк принял её и тут же тихо, быстро произнёс:

— Мы с ней не встречались в школе.

Лицо соперника вытянулось от неожиданности. Окинув Марка недобрым взглядом, он выплюнул:

— Я вас видел вместе.

— После распределения. Не в школе.

— Но она сказала…

— Наверное, соврала, чтобы отделаться от тебя, — без особого удивления отозвался Марк.

Реток покраснел и хотел ещё что-то сказать, но над полем уже вовсю нёсся усиленный голос одного из судей:

— Теперь я попрошу всех участников выйти обратно на поле. Дайте нам несколько минут, чтобы решить, которая из дуэлей сегодня…

— …Думаю, это может подождать, — перебил чей-то твёрдый голос.

Марк огляделся и увидел на одной из трибун фигуру Ликтора со звукачём-усилителем в руке. «Альтерлидера, Марк!» — мысленно поправил он себя голосом наставницы.

— Я рад, что вы сегодня хорошо провели здесь время, — доброжелательным голосом продолжал альтер. — Но, к моему сожалению, заранее вам сообщаю, что это была последняя Арена. До полной стабилизации ситуации за куполом — боюсь, это может занять несколько лет — схватки на Арене приостановлены…

Нарастающий ропот с трибун напоминал жужжание потревоженного улья с пчёлами, вроде тех, что им показывали на школьной экскурсии в Тиаре.

— При всём уважении, альтерлидер, — снова раздался слегка дрожащий голос судьи, — ты не можешь принять такое решение единолично. Традиция Арены уходит корнями в древность, к самому возникновению организованной цивилизации ренов; само название «Ареноса» было принято нами именно в честь…

— Не всё, что древнее — достойно существования, — резко оборвал его Ликтор. — И решение было принято не единолично. Я здесь, лишь чтобы сообщить вам о нём — думаю, так честнее, чем если вы услышите безликое оповещение по звукачам.

— …Арена — не просто традиция, — продолжал гнуть своё пожилой судья, хотя голос его всё сильнее срывался, — это отдушина в трудные времена, это дополнительный стимул к изучению боевой магии в небоевых секторах…

— …Именно поэтому я предлагаю вам другую отдушину и стимул, — проревел альтерлидер, чтобы перекричать уже не просто бормотание, а отчётливые возмущённые вопли в толпе. — С завтрашнего дня во всех секторах вводится обязательное обучение основам боевой магии, а для совершеннолетних ренов по завершении обучения — служба за куполом. Отдельные рены могут быть освобождены от обучения и службы по особым обстоятельствам, но… ТИХО, КУМСОРИНЦЫ! — снова заорал он, потому что шум стал оглушительным.

Рены притихли, все взгляды прикипели к невысокой тщедушной фигуре Ликтора. Тот, добившись наконец тишины, не спешил говорить, лишь обводил глазами недовольную толпу на трибунах, кучку растерянных участников посреди поля, восьмёрку судей за своими столиками.

— Бред какой, — произнёс рядом голос Ретока, вероятно, забывшего, где он находится и с кем.

— Чтобы корона выстояла и сохранила своё положение, нам необходимо одолеть людей, — наконец заговорил Ликтор. — Чтобы одолеть людей, недостаточно использовать один сектор — всей короне придётся объединиться. Вы все маги, все потенциальные бойцы. Поэтому давайте на время забудем о развлечениях и комфорте. Поднапряжёмся, перешагнём через собственный страх и лень и одержим уже, наконец, победу.

Марк чувствовал, что речь альтерлидера не нашла ожидаемого отклика среди собравшихся, что на этот раз он ошибся, не смог предсказать реакцию толпы так удачно, как в прошлый раз, во время своего триумфа.

Но в короне полно других жителей, напомнил он себе. Тех, что не увлекаются Ареной или даже не переносят её. Зачем объявлять об её отмене здесь, где собрались все сторонники? Как раз в этом случае разумнее и безопаснее было бы использовать звукачи…

Или нет?

***

— Даже не знаю, как вам сказать, — Ортей устало потёр лоб. — В общем, поздравляю. Теперь вы преподаватели боевой магии. Все до единого.

— Круто! — восхитился Талат и тут же сник под Азириным взглядом. — То есть… Какой ужас, да?

— И? — поднял брови Ильдан.

— И — шуруйте завтра дуэтами по секторам, куда в штабе скажут, — огрызнулся Орт. — Будете сервов и механов простейшим ударам-барьерам учить. Срок — три пятидневья. Потом пойдёте с ними в операции по захвату.

— Ну, — осторожно произнесла Итина, глянув на старших, — не самый худший вариант, правда?

— Что — не самый худший вариант? — хмуро отозвалась Азира. — Вести в бой работяг, всего пятнадцать дней знакомых с боевыми приёмами?

Марк сжал переносицу. Всё же столько времени в окружении сотен эмоционалов, да плюс собственные переживания не прошли бесследно. Поднял глаза и тут же наткнулся на сочувственный Ринин взгляд.

— Только это ещё не всё, — поднял палец вверх куратор. — По ночам будем дежурить на вышках, а вечером — общие тренировки и занятия с наставниками. В тренировочном корпусе, естественно, занятия пока отменяются. Но, думаю, вам дадут хотя бы список литературы для самообразования…

— Какой литературы?! — неожиданно взорвалась Камайла. — Какие дежурства? А спать, спать мы когда будем, Орт?!

— Попробуйте днём подремать, — пожал плечами куратор. — Один дрессирует новобранцев, другой дрыхнет… Да и на вышках во время пересменки всегда можно минут пятнадцать, а то и полчаса урвать… Чего вы так на меня смотрите? Все вопросы к нашему любимому альтерлидеру. Кому-то же было пофиг, кто у руля стоит, да?

— Мне и сейчас пофиг, — фыркнула Виольна, поднимаясь с дивана. — Чего ради смертников напрягаться.

— Ох, чувствую, она своих натренирует, — мрачно произнесла Азира, глядя в сторону лестницы, на которой скрылась одногодница. — Ром, тут вся надежда на тебя.

Снилось, будто она бежит по летней степи — обычной, родной степи, покрытой пыльной, жухлой травой, под пасмурным небом, навстречу лёгкому, волнующему, чуть пахнущему дымом ветерку. Бежать легко, приятно — не от чего-то и не куда-то, а просто ради удовольствия. Впереди встаёт вертикальная стена воды. Она, не задумываясь, с разбегу влетает в неё — в манящую, прохладную, но совсем не мокрую глубину. А воды вокруг и нет… Есть искрящиеся на белом, морозном зимнем солнце мелкие снежинки, зависшие в воздухе почти неподвижно, и есть хрустящие сугробы под ногами. Морозно — но не холодно, сказочно, волшебно, и она бежит дальше, не сбавляя темп. Ещё одна стена, дрожащая и переливающаяся, словно расплавленный воздух над раскалённой солнцем дорогой… И — здравствуй, горячий, влажный, полутёмный тропический лес, где приходится ловко маневрировать между деревьями и сплетениями лиан, перепрыгивать, словно дикая кошка, через ароматные заросли. А потом — вниз с неожиданно открывшегося глазам живописного, захватывающего дух обрыва, без капли страха, прямо в бурлящую в ущелье реку…