— Артем Николаевич, все в порядке? — взволнованно воскликнула Вероника. Мужчина моргнул, не сразу приходя в себя и обращая взгляд на нее.

— Нет, — глухо выдавил он.

— Я могу вам чем-то помочь?

— Нет, — все тем же тоном.

— Вот зачем вы так?! — обиженно всхлипнула Вероника. — Что, тоже считаете, что я полная дура?

Артем Николаевич в этот раз даже не поморщился от ее очередной истерики. Он был настолько занят своими мыслями, что, казалось, ничто извне уже не могло его задеть. А Вероника никогда его прежде таким не видела — и это ее пугало.

— Скажите, что вам нужно? Я ваша помощница, я сделаю все!

— И даже вернешь к жизни директора, чтобы я смог задать ему вопросы? — как-то блекло и невесело усмехнулся Артем Николаевич.

Вероника изумленно взглянула на него, но уже в следующее мгновение отрывисто кивнула. Незаметно глубоко вдохнула и выдохнула, успокаиваясь, а затем с легкой, ласковой улыбкой подплыла к креслу начальника.

— Я все сделаю, — она осторожно протянула руку и, не встретив никакого сопротивления, коснулась его головы. Легкими и умелыми движениями привела прическу в порядок, пригладила волосы и отстранилась, любуясь своей работой. — Вам уже пора ехать на оглашение завещания.

Артем Николаевич не говорил ей об этом, но услышанное его не удивило — секретари и помощники здесь знали обо всем.

Когда он выходил из кабинета, Вероника тщательно приводила себя в порядок: подкрашивала ресницы, наводила губы, взбивала волосы. Кого она собралась охмурять, Жанну Витальевну? Артему Николаевичу не было до этого никакого дела.

Вот только направилась Вероника совсем не к кабинету директора, а куда-то на нижние этажи. А через десять минут по всему зданию раздался звон пожарной тревоги, и толпы сотрудников сплошным потоком хлынули к выходу. Те, кто уже оказался на улице, напряженно оглядывали здание, надеясь различить тянущийся к небу из окон дым — но многоэтажный гигант все так же гордо поблескивал целыми стеклами, ничем не выдавая признаков пожара. Некоторые спешили воспользоваться неожиданным перерывом, выкурить сигарету или поболтать.

Спустя пятнадцать минут сигнализация смолкла, а вышедший из дверей охранник обратился к служащим:

— Благодарим за участие в плановых учениях по пожарной безопасности. Поздравляю, вы остались живы! Можете возвращаться в здание.

Кто-то вздохнул с облегчением, кто-то — с разочарованием. В случае настоящего пожара многих отпустили бы домой, а приближающийся вечер так и манил уличной прохладой и ласковым ветерком. Сидеть в офисе в такое время желали не все, но толпы офисных служащих уже стало медленно затягивать в холл.

Когда привычную всем рамку металлоискателя проходила Жанна Витальевна, прибор внезапно запищал. Женщина собиралась невозмутимо отправиться дальше, однако один из охранников осторожно взял ее под локоть и отвел в сторону, к укрепленному посту, где сидел его коллега — а сам вернулся к рамке, чтобы не задерживать очередь.

— Позвольте ваши вещи, — находившийся в небольшой будке мужчина в форме указал на довольно старомодный портфель, который уж никак не вязался с элегантным нарядом Жанны Витальевны.

— Это секретные документы компании! — возмущенно возразила та, прижимая портфель к себе. — Я секретарь директора!

— Поверьте, меня интересуют только опасные предметы, а до ваших тайн дела нет, — невозмутимо, но строго заверил ее охранник. — Давайте сюда портфель, я должен убедиться, что там не оружие.

Оскорбленно фыркнув и изобразив на лице всю гамму эмоций: от надменности и презрения до раздражения от вынужденного одолжения — Жанна Витальевна подчинилась.

Портфель перекочевал на широкий стол перед охранником, скрытый за высокой перегородкой. Зато было отлично видно все извлекаемые на свет предметы, коих оказалось немного. На столешницу отправились три не очень толстых папки, две металлические печати и несколько связок ключей, причем настолько массивных, что их запросто можно было использовать в качестве оружия.

— Вот оно что, — хмыкнул охранник, взвесив одну из них в руке, — все ясно.

Быстро, но аккуратно, он сложил содержимое обратно в портфель, закрыл его и протянул хмурившейся женщине.

— Можете проходить. Хорошего дня.

Жанна Витальевна ничего не ответила, но все и так читалось в ее пылающем взгляде. Обыскивать секретаря, проработавшего здесь всю жизнь! Да что эти сопляки себе позволяют?!

Гордо вздернув подбородок, еще сильнее расправив и без того ровную спину, она полной достоинства походкой направилась к лифту, невольно подгоняемая возвращавшимися на свои рабочие места коллегами.

Постепенно характерный лишь для утренних, обеденных и вечерних часов наплыв людей прекратился, холл окончательно опустел, остались лишь двое мужчин в форме, следивших за порядком. Снова едва слышно загудел лифт, легким звоном оповестил о своем прибытии на этаж, раскрыл двери — и из них вырвалась разъяренная фурия. Яростно цокая набойками на невысоких каблуках, подлетела к посту охраны, размахивая какой-то папкой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Что это такое?! — выкрикнула Жанна Витальевна, хлопнув ею по столу и едва не задев осматривавшего портфель мужчину по носу. — Это — не моё! Мне нужны мои документы!

Раскрасневшаяся женщина пребывала в таком состоянии, будто у нее украли фамильные драгоценности, и, если бы здесь присутствовали ее коллеги из компании — они бы ни за что не узнали в ней всегда спокойного и рассудительного секретаря.

— Вадик, смотри, вот наша папка! — радостно сообщил охранник своему напарнику, улыбаясь, как ни в чем не бывало. — Спасибо, что вернули, ошибочка вышла. Лежали рядом. А ваша, видимо, эта?

Он протянул Жанне Витальевне личное дело Дениса Романовича, но прежде, чем успел разжать пальцы, секретарь буквально вырвала его из рук. Яростно сверкнула глазами, поджала губы — и вновь скрылась в лифте.

Только когда на табло высветился этаж, где находился кабинет директора, из-под стола выбралась слегка взлохмаченная Вероника, оправляя немного задравшееся узкое платье.

— Ну что, успела? — спросил ее охранник, подавая руку.

— Да, Жень, спасибо большое, — девушка заблокировала свой телефон, на который делала фото.

Она прекрасно знала, что в случае опасности человек будет спасать самое дорогое, а для секретаря бесценным являлось личное дело директора. Как и любая любящая женщина, она после смерти Дениса Романовича перенесла папку из сейфа в приемную, чтобы дать себе время попрощаться, перелистывая его биографию. Веронике оставалось лишь незаметно стянуть папку со стола охранника, сделать снимки, а затем вернуть на место — как раз за то время, как обнаружится подмена.

Пригладив волосы и обворожительно улыбнувшись, она потрепала охранника по плечу.

— Я перед вами в огромном долгу, мальчишки. Ну, чего вы хотите?

— Ты же сама знаешь, — хитро прищурился Женя.

— О, да, — понимающе закивала Вероника. — Большую, с охотничьими колбасками и салями, а еще двухлитровую бутылку колы. Уже заказываю! Приятного!

Довольная, она направилась обратно в офис, даже не замечая задумчивого взгляда Вадика, прикованного к ее длинным и красивым ногам.

— Жень, — обратился тот к старшему напарнику, когда девушка вошла в лифт, — а почему пицца-то?

— А что еще просить? — дернул плечом тот.

— Ну… я бы ее на свидание пригласил, — чуть смутившись, признался Вадик.

— Ага, и кормил бы на свои деньги. А тут она тебе пиццу оплатит, — Женя беззлобно усмехнулся. — Молодой ты еще, ничего не понимаешь.

— Ну да, ну да… — грустно вдохнул Вадик о чем-то своем.

В кабинете нотариуса кондиционер работал на полную мощность, нагоняя поистине арктическую свежесть. Артем Николаевич даже не пожалел, что остался в пиджаке, а вот сам хозяин офиса сидел в рубашке и периодически утирал платком пот с покатого лба. Немолодой и тучный, он явно продолжал страдать от жары даже сейчас.